Два года лишения свободы условно и запрет на этот период занимать должности, связанные с исполнением организационно-распорядительских функций в СМИ — такой приговор был вынесен седьмого июня Минским судом г. Киева по делу редактора газеты «Свобода» Олега Ляшко, тем самым применив к представителю СМИ две статьи Уголовного Кодекса Украины — 125-я (о клевете) и 165-я (о злоупотреблении служебным положением). К сожалению, многочисленные СМИ и организации, гневно откликнувшиеся на этот факт, пока что не сочли возможным (или нужным) подойти к проблеме не эмоционально, а трезво, отделив при этом семена от плевел, т.е. сам факт уголовного преследования журналиста за, по утверждению экспертов, оценочные суждения, от уровня той журналистики, которую представляет О. Ляшко, и которую вряд ли можно отнести к образцам профессионализма. (Кстати, показательно, что многие из писавших на эту тему почему-то довольно произвольно трактуют запрет занимать руководящие должности в СМИ как запрет на журналистскую деятельность). Между тем — именно прецедент подобного судебного решения, как и его возможное обжалование в более высоких судебных инстанциях, вплоть до Европейского суда, о чем заявляет сам О. Ляшко и его адвокат, — и могут стать поводом для анализа, если исходить из интересов общества, которое заявляет о демократическом выборе. И поэтому в данном случае важна не столько личность самого журналиста и даже не столько та журналистика, которую он представляет, а сколько подход к искам должностных лиц по диффамации к СМИ и его соответствие Европейской конвенции по правам человека, ратифицированной Украиной, и практике Европейского суда по правам человека — исходя из прецедентного права.
Для начала отметим, что, по мнению експертов, уже даже с процессуальной точки зрения дело против О. Ляшко было возбуждено незаконно (поскольку было инициировано почему-то группой народных депутатов, а не потерпевшей стороной, как это предусмотрено законодательством).
Далее — О. Ляшко имел в своем распоряжении определенные факты, доказательства, свидетельства других людей, которые он мог считать похожими на правду. На их основе он строил те или иные, может, даже и ошибочные, утверждения, оценочные суждения. И именно наличие этих доказательств, которые давали ему основания для каких-то выводов, считают юристы, является признаком того, что суд при этих обстоятельствах никоим образом не мог его осудить по статье 125 (о клевете).
Одной из основных проблем для судов во всех спорных делах, касающихся защиты чести и достоинства, является определение: оперировал ли журналист фактами, достоверность или недостоверность которых можно доказать, или оценочными суждениями, которые являются его мнением и поэтому не могут быть доказаны и не являются поводом для несения ответственности как уголовной, так и гражданской. По мнению тех же экспертов, в частности, представляющих программу IREX ProMedia по правовому образованию и защите журналистов, приговор Минского суда, 15-страничный текст которого предоставил «Дню» О. Ляшко, был вынесен именно за оценочные суждения. О чем, в частности, говорится и в самом приговоре: «Ляшко О. В. не проверял достоверность изложенного в этих документах (материалы, которые находились в распоряжении редакции и были использованы для написания статей. — Ред. ), делал выводы, которые считал нужными, то есть виновным себя в клевете не считает». «Делал выводы, которые считал нужными» — в этой обвинительной якобы фразе очень четко сформулированы те стереотипы, с которыми по-прежнему подходят суды к СМИ. А ведь здесь на стороне работников СМИ — статья 34 Конституции Украины, где каждому гарантируется право на «свободное выражение своих взглядов и убеждений». Что же касается статей О. Ляшко, то лингвистический анализ, проведенный в ходе судебного разбирательства специалистами Киевского университета, подтвердил, что в них отсутствуют слова, лексические группы и выражения, «которые являются грубыми, ругательными, выраженными в непристойной форме».
И, наконец, еще один показательный момент дела Ляшко состоит в том, что к украинским журналистам статья о клевете до сих пор применяется в рамках Уголовного кодекса, тогда как во всем цивилизованном мире эта статья декриминализирована. В новом Уголовном кодексе, который вступит в действие в сентябре нынешнего года, уже не будет статей о клевете и оскорблении (в еще действующем УК — соответственно статьи 125 и 126). Кстати, на днях в своем разъяснении, направленном на имя генерального секретаря международной организации «Репортеры без границ» Робера Менара, Киевская городская прокуратура подчеркнула, что с первого сентября Олег Ляшко в любом случае будет освобожден от наказания, а его дело закрыто», — сообщает Интерфакс-Украина. Но, к сожалению, похоже на то, что дело главного редактора газеты «Свобода» — даже после введения нового УК — не будет последним в ряду уголовных журналистских дел. Юристы обращают внимание на то, что в новом УК появится другая, не менее опасная для СМИ, статья — 182: «Нарушение неприкасаемости частной жизни. Незаконный сбор, сохранение, использование и распространение конфиденциальной информации о лице без его соглашения или распространение этой информации в публичном выступлении, произведении, которое публично демонстрируется, или в СМИ». По сути, то, что было в статье 7 Гражданского кодекса — защита чести, достоинства и деловой репутации — теперь будет в УК, но только с акцентом на вмешательство в частную жизнь.
Вот-вот начнется избирательная кампания, во время которой кандидаты в депутаты, с одной стороны, должны будут заявлять о себе какую-то информацию, а общество, с другой стороны, будет иметь право знать полную информацию о претендентах на представительство в парламенте. Роль же СМИ в ходе этой кампании определена статьей 34 Закона «О прессе» — они обязаны будут эту информацию предоставлять. Вот тут и возможно, что кто-то посчитает, что СМИ распространило конфиденциальную информацию без его согласия. Уголовная 182-я статья готова стать новым бичом для журналистов. Правда, при одном «но». Специалисты IREX ProMedia утверждают, что на основе действующего законодательства можно успешно отстаивать права журналистов, говоря при этом о необходимости соответствующей подготовки адвокатов и судей. Так, например, в европейском судопроизводстве политиков и высших госслужащих трактуют как «открытые обществу персоны». И именно этот подход согласно статье 9 Конституции Украины о том, что ратифицированные международные договоры являются частью национального законодательства, должны стимулировать наши суды к скорейшему применению европейского опыта в своей повседневной практике. От того, насколько это быстро произойдет, будет во многом зависеть степень открытости и демократичности предстоящей избирательной кампании. Дело же журналиста Ляшко, скорее всего, станет еще одним показателем профессионализма и политической незаангажированности наших судов. Увы, в который раз разные ветви власти в Украине своими неуклюжими действиями создают рекламу политическим силам и СМИ, которые вряд ли таковую заслуживают с точки зрения интереса общества в получении достоверной и профессиональной информации. Или подобная «неуклюжесть» имеет-таки свои логические обоснования? Увы, вряд ли и они в таком случае направлены на интересы Украины, декларирующей свой европейский выбор.
P.S. О поправках, которые в конце мая внесены Пленумом Верховного Суда Украины в Постановление «О судовой практике в делах о возмещении морального (неимущественного) ущерба» и которые должны помочь судам в разрешении диффамационных споров, читайте в следующих выпусках «Дня».
СПРАВКА «Дня»
Дело против главного редактора газеты «Свобода» было возбуждено Генеральной прокуратурой в июле 1997 года на основании обращения почему-то группы народных депутатов, а не потерпевшей стороны (как предполагает ст. 125 Уголовного кодекса Украины о клевете, по которой был подан иск) по факту клеветы на и.о. премьера В. Дурдинца и начальника УВД Одесской области И. Григоренко, о которых шла речь в серии публикаций О. Ляшко в газете «Политика». В декабре 1999 года председатель Печерского райсуда Н. Замковенко оправдал журналиста по всем пунктам обвинения. Позже городская прокуратура обжаловала это решение, в ноябре 2000 года Киевский городской суд отменил его и направил дело на новое рассмотрение в Минский райсуд г.Киева, который и вынес свое решение в начале июня — на следующий день после празднования Дня журналиста.
КОММЕНТАРИЙ
Владимир ГОРОБЦОВ, юрист, один из авторов Закона «Об информации»:
— На весах Фемиды в очередной раз оказались право на уважение чести и достоинства достопочтенных государственных служащих — и право на свободу выражения мнений и взглядов, право на свободу слова и информацию журналиста. Суд отдал предпочтение защите чести и достоинства госслужащих. В то же время Европейский суд по правам человека рядом своих решений четко дал понять, что люди имеют широкое право критиковать политических лидеров, государственных и должностных лиц, правительства и государственные учреждения, и что их могут наказать только в том случае, когда их критика является фактически неправдивой. Даже когда они переступают допустимые границы, любое наказание должно быть соразмерным правонарушению. Решения Европейского суда устанавливают принципы, ограничивающие возможности правительств относительно наказания за допустимое диффамационное выступление. Во-первых — преимущественная роль прессы в информировании общественного мнения о вопросах, представляющих общественный интерес и в выполнении функции «общественного сторожевого пса» требует, чтобы ей была предоставлена определенная свобода действий в комментировании вопросов, представляющих политический или другой общественный интерес. Второе — границы допустимой критики являются более широкими относительно государственных учреждений и политических фигур, чем относительно обычных граждан, и, вообще, являются более широкими, когда специально не критикуются названные индивиды. Третье — от ответчика не должны требовать доказательства правдивости оценочных заявлений, утверждений, отражающих общественное мнение, или обвинений, опирающихся на слухи или заявления других людей.
Как заявил Европейский суд, «следует внимательно различать факты и оценочные суждения. Наличие фактов можно подтвердить, в то время, как правдивость оценочных суждений не подлежит доказательству... Что касается оценочных суждений, это требование (доказать их правдивость) невозможно выполнить, и оно является нарушением самой свободы мнений...» (Мат. «Пособие «По вопросам свободы высказывания», 1999 г., Киев)
Игорь ЛУБЧЕНКО , председатель Национального союза журналистов Украины:
— Нигде в мире на журналиста за его оценочные суждения не открывают уголовное дело. Известно, что в новом Уголовном кодексе не будет криминальной ответственности за клевету, поэтому кажется, что ныне эту статью о клевете пытаются использовать умышленно. Наш союз уже трижды выходил с предложением создания общественного совета или комиссии по информационным спорам, решения которой учитывались бы судами. Конечно, эти общественные структуры в своей работе могли бы исходить из кодекса журналистской этики, который, между прочим, существует в Украине уже десять лет.. Как решать вопросы нарушения профессиональной этики уже сегодня? По моему мнению, таким же образом, как журналисты солидаризируются против несправедливых шагов власти, так же они должны солидаризироваться и против тех своих коллег, которые нарушают правила этики.
Олег СЫТНИК, заслуженный работник культуры Украины, в 60—90-е работал и возглавлял коллективы изданий «Молода гвардія», «Вечірній Київ», «Прапор комунізму», «Сільське життя»:
— Сама журналистика — несмотря на новомодные веяния кратковременного и узкоспециализированного образования — нуждается в базовой подготовке.. Советская школа журналистики давала действительно хорошую профессиональную подготовку, а самое главное — создавала моральное лицо журналиста, который не мог поступиться своими принципами. И если подойти к делу Ляшко с этой точки зрения, то можно согласиться, что у него смелая газета — и бывшая «Политика», и нынешняя «Свобода». Она в каком-то позитивном духе сенсационная, однако при этом — она какая-то «минусовая»: у Ляшко все, кроме Лазаренко, были плохие. Но каждый человек имеет и «плюсы», и «минусы». Когда все описывается в черных тонах, это уже со стороны журналиста, по моему мнению, является использованием своего общественного и профессионального положения. По-видимому, журналистам было бы неплохо иметь какую-то клятву наподобие клятвы Гиппократа у медиков. Раньше была грань, которую нельзя было переступать, кроме того, существовала партийная дисциплина, когда ты считался с мнением коллег.
Что же касается вопроса, что следует делать журналистам, когда правила профессиональной этики не действуют, то здесь следует выделить несколько аспектов. Сегодня трагедия нашей профессии в том, что по большому счету нет журналистики, поскольку она не обеспечена материально, и потому желание прокормить семью может сделать кое-кого из работников пера либо слишком послушным, либо слишком изобретательным. Кроме того, сейчас журналисты очень разобщены, существование многих союзов ухудшает дело. Одновременно пренебрежение чиновником своими служебными обязанностями по отношению к СМИ может вызывать у того же журналиста желание доказать свою значимость — а получение определенных документов станет для него делом принципа.
Поэтому считаю, что пока не начнут работать законы — причем все, а не только те, которые касаются информационной сферы, — нельзя ожидать каких-то перемен к лучшему и в вопросе установления единых этических норм для всех журналистов.
