19 июня состоялось заседание Священного Синода УПЦ, первое после избрания Местоблюстителем митрополита Ануфрия. Какую линию поведения займет руководство УПЦ во время временного председательства этого консервативного иерарха — это была загадка для многих. УПЦ КП и Департамент по делам религий и национальностей Минкульта ожидали наихудшего: полного поворота к Москве, свёртывания умеренного проукраинского курса митрополита Владимира, приглашения патриарха Кирилла в Украину и даже «капитуляции» УПЦ перед РПЦ. Все эти опасения на Синоде не оправдались, хотя УПЦ КП подняла вокруг темы предательства УПЦ масштабную информационную кампанию по советским лекалам: объявление о намерениях руководства УПЦ продаться Москве можно было использовать после Синода в двух вариантах — «мы же предупреждали» и «они не предавали, потому что мы вовремя предупредили». В действительности эта информационная война, которую УПЦ КП развернула против УПЦ, была попыткой расколоть значительно большую церковь на «пророссийскую» и «проукраинскую» части (См. «Война интерпретаций», День № 110). Уничтожение единства УПЦ помогло бы УПЦ КП возвыситься как главной национальной церкви еще больше, а возможное присоединение «проукраинской части» прибавило бы сил УПЦ КП, которая остаётся на сегодня небольшой организацией (4,5 тысяч приходов против 13 тысяч в УПЦ!). Между тем, создание таким образом единой поместной церкви путём нового раскола составляет прямую угрозу национальной безопасности Украины: пытаясь забрать из УПЦ «проукраинский элемент», УПЦ КП собственной агрессией отталкивает от себя (и Украины!) большинство верующих УПЦ, провоцирует УПЦ к скатыванию в нишу пророссийской церкви, которая защищается от всего украинского как чужого. Дополнительной остроты конфликту придают усилия митрополита Александра Драбинко из УПЦ вернуть себе власть «серого кардинала» УПЦ (см. «Война в УПЦ», День № 66).
• В условиях такой истерии сам Синод прошёл, как ни странно, спокойно. Владыка Александр был неофициально предупреждён о возможных последствиях своей деятельности и о том, что его вопрос станет предметом особого рассмотрения в ближайшем будущем. Последние должности, которые он занимал в УПЦ, были ликвидированы как ненужные для управления УПЦ (так называемый «наградной отдел», смысла в существовании которого нет и не было). Приближённые к нему люди, замешанные в разного рода сделках на ниве образования и политики, были сняты со своих должностей. Конечно, можно сожалеть о конце карьеры украинофила о. Виктора Бедя из Ужгорода. Но возглавляемое им вновь созданное братство священников-автокефалистов пыталось шантажировать руководство УПЦ с подачи владыки Александра. Сам о. Виктор сделал из собственного украинофильства индульгенцию, которая бы легитимизировала и практически открытую торговлю дипломами, и плагиат почти во всех диссертационных работах, защищённых в Ужгородской академии, и фантастические исторические повествования о непрерывном существовании украинской церкви со времён апостола Андрея Первозванного. В действительности дискредитация украинофильского течения в УПЦ такими лицами как о. Виктор Бедь была только выгодна врагам всего украинского, и очистка УПЦ от авантюристов является шагом необходимым и закономерным. Это митрополит Владимир (Сабодан) терпел всех. Он пришёл к власти, сменив на кафедре диктаторски настроенного митрополита Филарета (тот создал УПЦ КП). Де-факто в УПЦ при митрополите Владимире господствовала самостоятельность каждого епископа и даже каждого сильного священника (который или сам был влиятельным, или имел хороших покровителей). Митрополит Ануфрий как новый (хотя и временный) председатель УПЦ взялся за наведение порядка, и будет ли это значить полноценную «люстрацию» — увидим в ближайшее время.
• Де-факто, руководство УПЦ не имеет другого выхода, кроме наведения порядка, и отбрасывания экстремистов с обоих флангов — проукраинского и пророссийского — уже происходит. Известны своими антиукраинскими настроениями священники во главе со знаменитыми Андреем Ткачевым и Андреем Новиковым уже эвакуировались в Москву и они не последние. Некоторые крайние украинофилы теряют должности и остатки влияния.
• В повестке дня УПЦ — консолидация епископата, священничества и мирян вокруг во многом устаревшего лозунга «единство ради единства». Но выдвинуть никакой другой программный курс руководство УПЦ сегодня не может. Патриарх Филарет категорически отказался идти в отставку и действительно предлагает лишь присоединение к себе. Епископат УПЦ, священничество и миряне к такому сценарию не только не готовы, но любая попытка осуществить хотя бы шаг в этом направлении вызвала бы внутреннюю «гражданскую войну» в УПЦ, которая могла бы стать ударом в спину делу общенационального примирения, начатому новым Президентом. Украинское государство де-факто не имеет единой политики в религиозной сфере. Эксперты, которые пошли на государственную службу и большинство руководителей государства высказываются за то, что церкви должны самостоятельно осознать собственную историческую ответственность, и подгонять их значило бы лишь сорвать эволюционные процессы формирования самостоятельности украинского православия и консолидации религиозной сферы. В интересах такой концепции работает позитивный пример консенсуса всех церквей на уровне ВСЦиРО, а также необходимость реализации Программы деятельности Правительства, в которой записано обязательство защищать права верующих всех конфессий и религий. Меньшинство «романтиков», которые оказались в департаменте Минкульта и которым откровенно не хватает профессионализма, поддерживая утопические проекты УПЦ КП и маргинальные силы в УПЦ, де-факто провоцирует дестабилизацию, с наименьшими последствиями которой справиться они не сумеют так же, как и с любыми позитивными задачами относительно обеспечения прав верующих или защиты интересов церквей.
• При этих сверхсложных условиях достижением является то, что УПЦ решила полностью поддержать мирный план Порошенко. Соответствующие идеи были положены в основу обращения ко всем верным УПЦ и письма к Президенту. УПЦ ещё раз категорически высказалась за сохранение единства и территориальной целостности Украины. В то же время, УПЦ дала понять, что сохранение Украины должно быть делом политической элиты, а церкви и народ могут лишь помочь в этом, но не могут быть главными ответственными. С этим тезисом можно спорить, но для УПЦ он имеет полностью позитивные для Украины последствия: Синод категорически запрещает любую политическую проповедь в пределах храмов и вне этих пределов. Категорически осуждены случаи действенной поддержки сепаратистов со стороны отдельных священников УПЦ. Подчеркнуто, что единство Украины и УПЦ является аксиомами, а все политические и геополитические доктрины в УПЦ не могут иметь места. Тем самым УПЦ де-факто запретила в собственных храмах проповедь идей «русмира» или любое другое политическое православие: русское, украинское, империалистическое, националистическое, европоцентрическое. Дискуссии отложены до примирения, а почвой для примирения выбрана чисто религиозная доктрина: евангельское по духу христианство. Синод предлагает поступить в духе проповеди Иисуса Христа: принять ближнего таким, каким он есть, а уж потом перевоспитывать в целом весь народ в духе обновлённых национальных ценностей. С точки зрения иерархов, Украина — это целая вселенная, в которой разные ментальные, этнические, религиозные и даже временные модели жизни находили возможность для мирного сосуществования. Синод выразил уверенность в том, что возвращение к мирному состоянию не только возможно, но де-факто не имеет альтернативы. УПЦ свидетельствует, что примирение Востока, Донецкой и Луганской областей со всей Украиной возможно и необходимо. А примирение всей Украины с собственным крайним Востоком — вообще является более, чем возможным. Нужно просто поставить себя на место другого, на место «ближнего» или «дальнего». Понять глубину его трагедии и обманутости, глубину дезориентации и катастрофических ожиданий. Это умение поставить себя на место другого и может сделать возможным то, что так часто кажется недосягаемым: национальное примирение сегодня и общее будущее завтра.
• Конечно, от УПЦ хотелось бы ещё более проукраинской позиции и решительного разрыва с Москвой. Общественные настроения зашкаливают, и, что бы не говорили иерархи о том, что храмы как и раньше полны народу, каждый знает ближнего, который теперь не может переступить порог «канонической церкви», не имея сил пойти в другой храм. Но официальное утверждение со стороны УПЦ её фактического состояния автокефальной церкви и отрыв от Москвы, невозможны по целому ряду внутренних и внешних причин. Если бы УПЦ сделала так, как ожидает от неё большинство народа, она очутилась бы в вакууме: как показывают события последних двух месяцев, поддержки со стороны других церквей и государства не было бы; собственные верующие были бы дезориентированы; шансов на успешное признание со стороны Москвы или Константинополя нет никаких без единства всех православных Украины (что, к сожалению, нереально из-за властолюбия и желания отомстить некоторых исторических деятелей украинского православия). Константинопольский патриарх Варфоломей неофициально сообщил украинским иерархам: сегодня не 2001, 2004, 2008 или 2009 год, когда требовалось лишь единство УПЦ КП и УАПЦ; сегодня — 2014 год, переговоры с Москвой относительно проведения всеправославного собора в 2016 году успешно продвигаются вперёд, и получить томос об автокефалии украинское православие сможет лишь при условии полного или почти полного единства.
• При условии сохранения единства с Московской патриархией (а других вариантов уже нет или ещё нет — и не по вине УПЦ были пропущены исторические шансы этой весной) УПЦ делает максимально проукраинские заявления. Можно сказать, что складывается парадоксальная ситуация: патриарх Кирилл из Москвы уже даже перестал говорить об Украине, а ведёт речь лишь о «южных территориях исторической Руси», а УПЦ отстаивает абсолютное единство Украины как соборного организма с естественным многообразием, в котором нужны и Львов, и Донецк, и Ривное, и Луганск, и Киев, и Симферополь. Всё это ещё раз свидетельствует: если бы не личные амбиции, разрывающие украинское православие, единство религиозное было бы фактом, а не лишь конечной целью украинских православных (См. «Новое рождение украинского православия», «День» № 46-47, 14-15 марта 2014). Если бы не война против УПЦ с попытками расколоть её, не было бы слов митрополита Ануфрия с критикой Европы как цивилизации, которая успела забыть о собственных христианских корнях и переживает антропологическую катастрофу. Если бы не попытки разорвать УПЦ со стороны киевского и московского патриархов, то имели бы и решительное осуждение агрессии вполне конкретного государства. Если бы не деструктивные действия внутри и извне относительно УПЦ — уже имели бы люстрацию Церкви и не было бы стыдно, что некоторые епископы продолжают быть действующими, а не находятся на «заслуженном отдыхе» в Москве или Париже соответственно. А следовательно, при условии сохранения единства с Москвой, УПЦ и действует максимально проукраински, руководствуясь при этом христианской, а не политической логикой. Если бы ещё Украина умела воспользоваться позитивным патриотическим, миротворческим, цивилизационным потенциалом своих церквей, мы бы давно были в Евросоюзе и творили обновлённую Европу, а не боролись за выживание с евразийским монстром из прошлого.
Показательная провокация
Попытки посеять религиозный раздор разнообразными провокациями со стороны религиозных экстремистов ярко проявились 22 июня в ситуации вокруг Киево-Печерской Лавры. Две сотни сторонников пророссийского «политического православия», осужденного в УПЦ еще в декабре 2007 года, проводили демонстративно молебен возле Успенского собора на территории Лавры.
ФОТО АРТЕМА СЛИПАЧУКА / «День»
Несколько сотен национально сознательных граждан, спровоцированных призывами маргинальных священников из УПЦ КП — как уже запрещенных в служении, или вопрос которых расследуется Киевской патриархией — пришли искать на территории Лавры «колорадов». Основания для беспокойства действительно были по следующим причинам. Во-первых, известный сепаратист Павел Губарев анонсировал вооруженное восстание. Во-вторых, российское телевидение остро нуждалось в картинках противостояния в Киеве, а организовать его ныне можно исключительно на религиозной почве, используя остатки своей агентуры и манипулируя русскими и украинскими националистами в религиозной среде. Месяц назад среди документов Януковича в Межгорье были найдены сметы за крестный ход представителей пророссийского «политического православия» 6 декабря 2013 года, во время которого планировалось организовать столкновение религиозных экстремистов с протестующими на Майдане. Если связь с Януковичем «политические православные» скрывали, то с Россией и «Украинским выбором» отношения были вполне официальными. Также столкновение пророссийски настроенных верующих и протестующих на Майдане пытались организовать 19 декабря 2013 года. То, что этих столкновений удалось избежать и в декабря 2013 года, и в июне 2014 года благодаря систематической работе руководства УПЦ по маргинализации пророссийского «политического православия». Также в декабре 2013 года была проведена большая работа по информированию о возможных провокациях протестующих на Майдане, а 22 июня оперативно сработала милиция. Тревожно, что во время событий 22 июня не было видно деятельности департамента Минкульта, который по законодательству отвечает за состояние дел в религиозной сфере Украины.
Также 22 июня в очередной раз на телеканале «1+1» вышел сюжет, целью которого была дестабилизация положения в УПЦ и в межправославных отношениях. Конечно, журналистам нужны сенсации, все надеются, что после дестабилизации удастся «в мутной воде поймать рыбку» единой поместной церкви Украины. Таким образом, вместо систематической деятельности церквей, общества, ответственных государственных органов по содействию естественной эволюции видим странные попытки спровоцировать и хаос, и религиозные войны как внутри УПЦ, так и в отношениях УПЦ и УПЦ КП. Нельзя забывать, что Россия систематически пытается спровоцировать и православно-униатский конфликт, и даже православно-протестантское противостояние. В этих условиях становится еще острее потребность полноты профессионального обеспечения государственной политики в религиозной сфере. Ни реализация обеспечения прав верующих, ни избежание провокаций на религиозной почве, ни содействие единству украинского православия и согласия всей религиозной среды Украины не могут быть обеспечены сами собой. Очень уж сложна ситуация, слишком разновекторными становятся вызовы, слишком запутаны истории в анамнезе болезней всех конфесий, особенно УПЦ. Все провокации необходимо профессионально обезвреживать не в момент силового противостояния на улицах и информационных столкновений в СМИ, а в момент продуцирования этих замыслов. Религиозная среда вообще и УПЦ в частности открыта к обновлению религиозной политики Украинского государства сегодня. Завтра такого шанса уже может не быть.
