Для начала — краткая жизненная история, которую по нынешним временам можно назвать банальной. Одна из крупнейших в Украине угледобывающих шахт, а именно шахта №71 «Индустрия» Государственной холдинговой компании «Донбассантрацит», задолжала с 1997 года слесарю Виктору Толстых, жителю шахтерского городка Ровеньки Луганской области, почти 10000 грн. Дела на шахте шли все хуже, и возвращение долга становилось делом все более иллюзорным. В. Толстых вынужден был сменить место работы, однако и там было не намного лучше, когда возникла неотложная потребность в деньгах. Деньги нужны были на оплату обучения дочери Ирины, к тому времени — студентки III курса Восточноукраинского государственного университета (Луганск).
Из договора на подготовку специалиста с высшим образованием за номером ФК 97-006-2 от 17 августа 1999 года: «Предметом договору є навчання Студента за освітньо-професійною програмою підготовки фахівця з вищою освітою за рахунок Замовника зі спеціальності «Фінанси»... вартість підготовки Студента за 5 семестр 1999 — 2000 рік складає (гривень): 1350».
— Мои родители — очень простые люди, — рассказывает Ирина корреспонденту «Дня». — Они всегда хотели, чтобы я имела хорошее образование. Я всегда хорошо училась — у меня не было вариантов.
Ирина «идет» на красный диплом. Однако платное обучение на то и платное, чтобы за него платили. Платить семье Толстых нечем. Над Ириной нависла угроза отчисления из вуза.
Поскольку девушка действительно была одной из лучших студенток, за нее заступились профессора. Она и сама ходила к ректору Восточноукраинского университета Александру Голубенко, объясняла ситуацию. В порядке исключения тот продлил срок погашения долга на полгода. Директор шахты №71 пообещал Ирине рассмотреть вопрос о частичном погашении задолженности перед ее отцом в размере, необходимом для уплаты долга перед университетом. Однако дальше обещаний дело не зашло. Между тем у Иры есть еще 12-летняя сестра Оксана, которая учится в школе, и также отлично. При том, что в среднем семья живет на 10 гривен в месяц (! — Авт .), Оксане, по словам старшей сестры, с наступлением нового учебного года нечего будет обуть в школу... После бесплодных ожиданий Ирина решила подать в суд.
— Я подала в суд за отца и за мать (мама Ирины работала на той же шахте «Индустрия» машинистом подъема. — Авт .), у меня есть доверенность на ведение судебного дела, — рассказывает Ирина.
24 февраля 1999 года суд в Ровеньках выносит решение: задолженность по зарплате в полном объеме выплатить в течение 2-х недель с момента оглашения решения. Ни через две недели, ни позже решение не выполняется.
Из письма Луганского областного управления юстиции на имя Ирины Толстых от 10 ноября 1999 года: «Ваша скарга з особистого прийому на невиконання рішення Ровеньківського міського суду від 24.02.99 р. стосовно стягнення заборгованості по заробітній платні з шахти «71-а Індустрія» на користь батьків Толстих В. С. в сумі 9397 грн. 76 коп. та Толстих Н. В. в сумі 706 грн. 94 коп., розглянута... виконавчі листи надійшли на виконанння у відділ ДВС м. Ровеньки 11.03.99 р. та 26.04.99 р., з інкасовим дорученням №89 були направлені на розрахунковий рахунок шахти.
14.07.99 р. державним виконавцем був накладений арешт на майно, що належить шахті, але адміністрація надала документи, що все майно шахти знаходиться у податковій заставі ДПІ щодо стягнення податків у бюджет».
Таким образом, вероятность получить собственные деньги для семьи Толстых стремительно приближается к нулю. Кстати, журналистам известно, что многие горняки считают, что руководство шахт лишает их заработанных средств, пользуясь неразберихой и тем, что все, мол, «спишут на убытки». Однако вернемся к нашей героине.
Не остановившись на полученных отписках, Ирина продолжает «выбивание» денег через органы местной власти. Тут, кстати, всплывают любопытные сведения (к сожалению, без ссылок на документы снова не обойтись).
Итак, 26.11.99 отдел государственной исполнительной службы Ровеньковского горуправления юстиции направляет в Луганское облуправление юстиции письмо, согласно коему ГИС дважды обращалась к генеральному директору ГХК «Донбассантрацит» (26 ноября и 19 декабря того же года) с просьбой перевести на счет Восточноукраинского университета часть долга шахты №71 перед Виктором Толстых. 15 декабря на адрес ГИС в Ровеньках приходит ответ, «в лучших традициях жанра» гласящий, что вопрос о частичном погашении указанного долга будет решен... снова-таки при поступлении средств на счета шахты. Имущество которой, напомним, заложено Ровеньковской налоговой инспекцией за долги перед бюджетом. Особый интерес вызывает следующая цифра: на 1 октября 1999 года долги шахты «Индустрия» перед горняками по зарплате, одноразовой помощи, регрессу и т. д. составляли 4 млн. 697 тыс. 119 грн., из которых было выплачено 136,5 тыс. грн. К началу 2000 года шахтой выплачено уже 140 тыс. грн. Это значит, что «средняя скорость» выплат составляет менее 2 тыс. грн. в месяц. При таких темпах слесарю Толстых оставалось бы ждать заработанного 187 лет.
В марте текущего года Ирина в поисках правды приезжает в Киев. Для этого приходится продать мамино обручальное кольцо.
— Я была у уполномоченного Верховной Рады по правам человека. Там к моему делу отнеслись с пониманием, однако даже их действия ни к чему не привели. Сейчас они направляют повторную просьбу в Ровеньковскую прокуратуру, но ответа пока не пришло.
Была Ирина и в Министерстве юстиции. Оттуда еще 31 декабря минувшего года на имя начальника управления юстиции в Луганской области Л. Павловой направляется письмо с просьбой проверить изложенное в жалобе на неисполнение решения суда и сообщить заявителю и Министерству до 31 января 2000 года. В ответ 20 апреля (!) 2000 года приходит сообщение, практически полностью копирующее процитированное выше письмо Луганского облуправления юстиции на имя Ирины Толстых от 10 ноября 1999 года. Письмо заканчивается сообщением о том, что после двукратного напоминания директору ГХК «Донбассантрацит» Сергею Шкробу тот пообещал рассмотреть вопрос о частичном погашении задолженности при поступлении средств на счет шахты, так как на момент отправления письма ликвидное имущество шахты находилось под арестом. Круг замкнулся.
В данном случае выходит, что пока «наверху» бодро озвучивают постановления о поддержке одаренной молодежи (недавно появился соответствующий указ Президента), на местах все делается «с точностью до наоборот»...
Ректора университета можно понять и с ним можно согласиться — он не желает оплачивать долги шахты. Можно понять и директора «Донбассантрацита» С. Шкроба (хотя принять это трудно) — исполнение судового решения быстро станет известным и, чего доброго, повлечет множество исков о погашении долгов. (Кстати, на его освобождении от должности настаивают горняки шахты «Княгининская», участники пешего похода на Киев — см. «День» №147 — однако директору от этого, судя по всему, ни холодно, ни жарко). Труднее постичь, почему, несмотря на усугубление кризиса на предприятии, его руководство не только остается на своих местах, но и позволяет себе игнорировать как мнение работников, так и решения судебной власти — причем при участии, если так можно выразиться, местных властей. Непонятно также, как могут подчиненные напрочь игнорировать многочисленные официальные обращения центральных властей — если только и эти обращения не являются очередными отписками, призванными временно «успокоить» пострадавшего гражданина. И уж вовсе неясно, что делать студентке-отличнице, которая из-за менее чем полутора тысяч гривен лишается возможности получить высшее образование. Зато четко видится будущее страны, в которой запросто происходят все вышеописанные вещи...
Ирина оказалась одной из немногих, кто решился настоять на своих правах (точнее, правах своей семьи). Однако человеку у нас традиционно трудно, если не безнадежно, искать помощи у государства — которое, кстати, и обязано его (человека) права защищать. Между тем срок, отпущенный ректором Ирине, истекает 1 сентября.
