Будучи убежденной в том, что в споре вообще, а в НАШЕМ ОБЩЕСТВЕ в особенности истины не рождаются (а только злоба и мордобой), тем не менее, внимательно слежу за дискуссиями: мне интересно ЧУЖОЕ мнение (ментальность) и само по себе, и как ВОЗМОЖНОСТЬ ОТЫСКАТЬ ИСКЛЮЧЕНИЯ ИЗ ПРАВИЛ (стереотипов мышления, заданности установок). Ибо именно исключения и являются катализатором всего нового, в конечном счете развития.
Я всегда осознавала свою некоторую несхожесть как с русскими, так и с украинцами — по-видимому, генетически сказывается родовая «польскость» со всеми плюсами и минусами, но, к своему стыду, мне никогда не были интересны ни те, ни другие, ни третьи — я среди них жила... Хотелось бы видеть мир — другое, непохожее, непознанное (но я была невыездной), который изучала по книгам, и прежде всего империи — Английскую и Германскую (по германской философии защищала диплом).
Но объездив треть мира (стать выездной мне помогла Франция), Европу и Азию, уже не могла избавиться от вопроса: почему все так, как оно есть, а мы имеем то, что имеем? (Вас, мои уважаемые оппоненты, это не волнует?) И засела за первоисточники (до сих пор почти свободно читаю на старославянском и древнерусском), потому что исторические «факты» (прошлые и нынешние) меня совершенно не удовлетворяли, за украинскую литературу и философию, исключая как украинофилов, так и украинофобов. Это удивительное время, в том числе и постижения себя как личности (национальность — как кожа, ее не выбирают, с ней рождаются, она не дает преимуществ и является самым ложным, последним аргументом, когда крыть нечем) и трансцендентного в личности, но главное — вечной проблемы о смысле жизни. И эту статью я не стала бы писать, если бы в дискуссии по статье «Развитие — не наша идея?» (дискуссия, честно говоря, навеяла на меня страшную тоску из-за недостатка исключений) Д. Карпьяком (Львовская обл.) не был задан вопрос: зачем? Затем, что я мыслю — значит, я существую (а не кушаю- какаю — значит существую).
За пять лет работы (в том числе и над книгой об украинской ментальности) многое ДЛЯ МЕНЯ прояснилось, в том числе и то, что украинцы и русские — два РАЗНЫХ, хотя и близких народа (и существеннейшая из этой разности — наш онтологический, бытийный оптимизм и российская тяга к трансцендентному, чему свидетельство — русская литература и философия), что наша слабость — в размножении духовного «я», в духовном хаосе (внешне — христиане, глубинно, по естеству — язычники, плюс отнюдь не золотая середина между христианской и мусульманской цивилизациями, о чем в «Дне» писал и Лесь Качковский), в «выпадении» из временного контекста из-за (или в том числе) погруженности в прошлое, в восприятии себя как объекта чужой воли, откуда проистекает и наша «безвинность», обратная сторона которой — страх признаться в том, что МЫ САМИ, каждый в отдельности и все вместе, ОТВЕТСТВЕННЫ ЗА ВСЕ, ЧТО ПРОИСХОДИЛО И ПРОИСХОДИТ С НАШЕЙ СТРАНОЙ, в том числе и за могущество Российской империи, за сталинские репрессии, за то, что не имели своего государства.
В. Здоровега, декан факультета журналистики Львовского университета («День», №86) в статье «Не сотвори себе гомункулуса» обиженно восклицает: «Неправда, что в Украине никто не занимался разработкой основ строительства независимого государства». И называет ряд фамилий, в том числе Д. Донцова и В. Липинского.
Но национализм Д. Донцова (идеолога украинского национализма, «Дух нашего прошлого») по тем временам, при отсутствии государства, был, во-первых, объективно — исторически оправданным, а во-вторых, такой высокой гражданской пробы (романтический национализм), до которой так и не дотянулись измельчавшие последователи ни в начале XX века, ни, тем более, сейчас. Донцов считал конфликт между Россией и Украиной конфликтом властного характера, который исключал компромиссы, а требовал борьбы с перспективой УНИЧТОЖЕНИЯ ОДНОЙ ИЛИ ДРУГОЙ СТОРОНЫ как политического фактора восточной Европы. Иного пути он не видел, а тем более с возникновением большевизма. Многие ли разделяли такой путь борьбы? — тогда! В какой воспаленной голове (при полной безопасности! — когда ничем не надо жертвовать) он реанимируется сегодня, что заранее обречено на катастрофическое поражение? Донцов однозначно высказался и об элите («не было хорошей элиты — не было державы»), и о стремлении всех одеть в вышиванки (как хочет в XXI веке В. Здоровега обрядить луганчан): «это абсурд». Впрочем, статья о Донцове лежит в редакции.
В моих статьях, в том в числе и «Не сотвори себе врага, когда на дружбу не способен», нет ничего АНТИГУМАННОГО, А ЗНАЧИТ, И АНТИУКРАИНСКОГО, как нет ненависти (во мне ее нет изначально) к прошлому, действительно ужасному (у любой страны мира — ужасное, если знать историю), потому что ненависть бесплодна и разрушительна для ее носителя, а прошлое нельзя изменить, его можно только осмыслить (но не при воспаленном рассудке), для того, чтобы НЕ ПОВТОРЯТЬ ОШИБОК. Почему погибла славянская цивилизация, как и множество других национальных цивилизаций? Потому что НЕ БЫЛО ЕДИНСТВА — НИКОГДА... Потому, что она БЫЛА ПОГРУЖЕНА В МАТЕРИАЛЬНОЕ И МИСТИЧЕСКОЕ. Почему погибла, едва родившись, УНР? Потому что элита хотела власти, а народ — земли и воли (несовпадение интересов, говоря сегодняшним языком).
Кстати, о языке. Одна из особенностей украинского оборонительного сознания — нападение как форма защиты, когда в статье вычитывается то, о чем автор не писал, и додумывается за него Бог знает что. Так вот, я никогда не касалась языковой проблемы как таковой в силу очевидности того, что у любого народа есть свой язык, как и кожа — национальность. Пережив русификацию (я не пишу о том, о чем пишут все и что общеизвестно) и имперское насилие, защитники украинского языка действуют теми же тоталитарными методами в отношении нацменьшинств (а я всегда защищаю слабого и униженного, как когда-то мову), что приводит к разобщению общества, к вражде. НЕЛЬЗЯ В ОДНОЧАСЬЕ ВОЗРОДИТЬ ТО, ЧТО ПОДАВЛЯЛОСЬ ВЕКАМИ, тем более, что язык возрождается В ЛЮДЯХ, и надо дать им время (по опросу «Дня 79% считают себя украинцами и только 18% — русскими, из них дома на украинском разговаривают 53%, на русском — 46%). Мой друг, писатель Евген Гуцало (ныне покойный) за всю свою жизнь не произнес ни одного слова по- русски (и никто не мог его русифицировать), но мы с удовольствием общались, ощущая духовную близость («Ничего не хочу разжевывать»).
А кроме времени, людям нужно такое государство, в котором можно обрести человеческое достоинство. Кто-нибудь из профессиональных патриотов может мне ответить, почему именно украинцы стали остарбайтерами ХХI века (заметка Л. Крыловской, бывшей узницы фашизма), наводнив западные страны (почему бегут из своей?), а женщин не только из Киева или «диких восточных областей», но и из цивилизованного Львова свои же львовские соотечественники продают в рабство итальянцам? Почему 16-летняя жительница Херсона пыталась продать свою девственность за 10 000 долларов («Факты»)? Почему украинцы торгуют наркотиками около берегов США? Почему ООН предсказывает резкое сокращение населения Украины и благо ли это? Почему мир снова пугают украинцами? («День», 5 мая 2001 г.). Почему Мончинецкий «экспонат» («День», там же) возможен в Украине? Эти беспощадные вопросы остаются без ответа!
Конечно, можно оправдаться тем, что и в других странах то же самое. Но в других странах — свои граждане, отвечающие за состояние общества, в том числе и в России, где, в отличие от нас, НАУЧИЛИСЬ НАЗЫВАТЬ ВЕЩИ СВОИМИ ИМЕНАМИ, а это и есть стремление к правде (правда всегда болезненна, потому что беспощадна), где в отличие от нас — центровых европейцев и прирожденных демократов — демократическим путем сплотили общество, которое все более и более приобретает черты гражданского, отслеживающего действия своей власти, в том числе и в Чечне. Пока мы клеймили Россию, выпуская всю свою энергию в свисток, она восстановилась экономически, и сегодня российский капитал, наряду с иностранными, законным путем «скупает Украину», которая имела на момент обретения независимости гораздо лучшие стартовые возможности. Где эти наши возможности, реальные и потенциальные? Опять «жиды и москали» виноваты? — наш традиционный миф для оправдания. Не удивлюсь, если Россия окажется с Европой гораздо быстрее нас (если мы там вообще когда-нибудь окажемся с нашей ментальностью).
Украина перманентно переживает как кризис власти, так и кризис общества. Честно говоря, скучно писать банальные вещи, зная и о такой особенности украинской ментальности: имея здравый и гибкий ум, украинцам трудно понять то, что нуждается в понимании, НО ИМ НУЖНЫ НЕМАЛЫЕ УСИЛИЯ НА ТО, ЧТОБЫ ПРИНЯТЬ даже осознанное. И — вечный бег по кругу.
Умалчиваемый сегодня Вячеслав Липинский еще в начале ХХ века написал ПРО ЭТО, но ничего не изменилось. И все же перескажу почти дословно некоторые его высказывания («Письма к братьям-хлеборобам»).
...Вы, украинские социалисты, отождествляете понятие нации с пролетариатом и партией. Для вас не социалист — не украинец. Вы же, украинские националисты, отождествляете понятие нации с «мовою», верою, племенем. И в этом хаосе, который царит в ваших мозгах, для одних — украинец есть только тот, кто говорит на украинском языке и ненавидит «не украинцев»; другие добавляют, что он еще должен быть обязательно православный, не униат и не латынник; третьи — обязательно униат, не православный и не латынник; а будут и четвертые, которые будут требовать от него «русско- малороссийской» чистокровности с фамилией на «-юк» и «-енко». Нация для нас — это все жители данной земли и все граждане данной державы... Мы хотим всех объединить, чтобы освободиться от Варшавской и Московской метрополий. Вы же подзуживаете украинцев для борьбы друг с другом: одни под лозунгом социалистической ненависти, другие под лозунгом ненависти националистической. И вы готовы звать Варшаву (уэнеровщина), чтобы уничтожить украинских россиян, и Москву (Петрушевщина), чтобы уничтожить украинских поляков. Мы хотим очертить отношения к Москве и Варшаве с точки зрения интересов целой Украинской Земли, чтобы обрести независимую державу. Вы же мыслите отношения к ним не в образе земель (территорий), а в образе громад (партий и наций) и раскладывайте их в соответствии с тем, кого ваша громада больше ненавидит в Украине: россиян, поляков, украинцев или «буржуазию». Кто скажет украинцам, что злоба, ненависть, предательство, ложь им не помогут и Украины не создадут?
Народ за манну земли отрекся от всех «украинских наций», о которых он и понятия не имел. И не мог иметь, так как интеллигенции хватило одной большевистской нагайки, чтобы они поменяли самостийность на фиктивную федерацию... Если бы ваш Гетман (Скоропадский) имел среди украинских интеллигентов столько соратников, сколько явных и тайных агентов среди них имеем мы и большевики, то вы, может быть, и добыли державу. За каким-нибудь литературным горе-атаманчиком, президентиком, диктаториком интеллигенция, может, и пойдет. Да и то ненадолго, и только для того, чтобы им колья на голове тесать, а потом предать, а после их смерти их именами спекулировать.
Мы не делаем из политики религии, а из религии политики — из дела светского духовное, из дела Кесаревого — дело Божье или наоборот. Политика — это меч и сила продуктивная, материальная. Но чтобы она, эта материальная сила, не превращала, как до сегодняшнего дня, украинцев в пожирающих друг друга зверей, украинские люди меча, плуга и станка ждут от вас слова духовного. Не нужно искать и выдумывать это слово. Оно уже сказано перед веками. Христианская религия, которая из руин Римской империи и из поедающей друг друга Европы составила новую культуру и новые державы, способна еще и нашу Украинскую державу создать. Сегодня и в мире вы можете быть подвижниками духа, так как никто вас — клерков — не грабит, не убивает! Но будьте подвижниками! Уберегите людей от наибольшего искушения современности: бунта против Бога гордыни человеческого разума... Научите их любить, а не ненавидеть друг друга. Скажите им, что Украину не создать хитрыми спекуляциями... Скажите им, что в вечной борьбе духа с хаосом материи нет середины: в ней можно быть слугою или Бога, или Дьявола...Только великим крестовым походом Духа на украинское пекло телесных пристрастий и хаоса материи можно создать Украину.
Ваш духовный анархизм, который для вас дороже всего, не дает вам стать организованными и дисциплинированными слугами одного Алтаря. Ваши очи завидющие и ваши руки загребущие, какими вы славитесь тысячелетия, не дают вам возможности подумать ни о чем другом, как только о телесном, материальном. Поэтому вы и не в состоянии великим порывом духа поднять вверх — к Богу — украинское общество. Вы, как четвероногие, ползаете вместе с ним, уставившись глазами в землю, и думаете только о земном, телесном, материальном. И каждый из вас при этом ползании творит себе по образу своих желаний своих божков, которыми он несчастное общество разбивает.
Ваши социалистические и националистические секты... разбивают единство Украинской Земли и делают невозможным ее независимое государственное существование. Эта самая духовная анархия, что когда-то была причиной подданства Киева северным варягам и которую вы, только под другими лозунгами, сохраняете до нынешнего дня, оправдывает власть метрополий, которые ограничивают эту анархию. Ваш социалистический и националистический мистицизм, единственная сила, которая толкает вас к акциям, — это не знающий никакой меры языческий мистицизм. Вы верите, что ваш, вами же самими, для ваших же материальных потребностей созданный божок победит чужого, точно такого же божка. Эти ваши божки — злобные и кровожадные, и вы требуете для них фанатизма зверя, ибо вся их чудодейственная сила измеряется земным, телесным, материальным. И если ваш божок сию же минуту, здесь, на земле, вас не наградит, как он не дает вам должностей, денег, отаманий, вы разбиваете его, меняете свои вехи-веру и творите себе другого, «лучшего» божка. В пустыню троглодитов возвращаются все материалистические культуры. В нее бы возвратилась Украина под вашим господством... Поэтому, пока вы репрезентуете украинскую культуру, Украина не может жить без нагайки метрополии. И украинская нация возродится лишь тогда, когда социальная и национальная ненависть будут посажены в клетку и когда ваше, ненавидящее СЕБЯ, рычание в этой клетке будет живым образом того, какой была и какой не должна быть Украина.
Напомню, что это все «анализ ситуации» В. Липинского (на Западе его называют украинским Вебером) — нашего общего с В. Здоровегой учителя, только почему-то ученики получились разными...
И в завершении хочется подкорректировать понятие «благородного» воспитания профессора В. Войтенко («День, №208): оно заключается не в том, чтобы не дать в морду инакомыслящему, а в том, чтобы в голове даже мысли не возникало о том, что МОЖНО УДАРИТЬ человека вообще, что можно гражданство человека иной национальности поставить в кавычки только потому, что профессора обуревает ЖЕЛАНИЕ ВИДЕТЬ В УКРАИНЕ ОДНИХ УКРАИНЦЕВ, которых он сам, как доктор медицины, и назначит (отселектирует, понимаешь ли). Не ошибитесь в самодиагнозе, профессор.
От редакции. Тема особенностей ментальности украинского народа приобрела на страницах «Дня» особое звучание благодаря острому взгляду нашего постоянного автора Любови Ковалевской. Ее статья «Развитие — не наша идея?» («День», № 206, 2000 г.) вызвала бурный поток читательских откликов, самые интересные из которых были опубликованы в рамках дискуссии. Предоставив сегодня заключительное слово самой писательнице, «День» завершает полемику.
