Эверест — это уже седьмая вершина львовянки Роксаны Литинской. Сейчас женщина с семьей проживает в Лондоне и еще семь лет назад свою жизнь с экстремальным спортом даже не связывала. В 2013 году они с мужем Денисом увлеклись альпинизмом и поставили себе цель — вдвоем подняться на наивысшие вершины всех континентов. «Мы в какой-то момент решили, что годы идут, и нужно что-то делать. Тогда запланировали выйти на какую-то вершину, а дальше нам понравилось. К слову, в 90-х годах мы были в «Пласте», тогда часто ходили по горам. Это несколько другое, но жизнь в природе и с природой побуждает к мыслям и помогает развиваться от туризма до альпинизма», — рассказывает Роксана.
НА ГРАНИ СИЛ И ВОЗМОЖНОСТЕЙ
— Госпожа Роксана, как вы осмелились на подъем на Эверест, что этому предшествовало?
— Наша первая серьезная вершина — это Аконкагуа, что в Аргентине. Она имеет почти семь тысяч метров. Как оказалось, альпинизм — это очень заразная болезнь. После того, как мы пошли на ту вершину, он нас увлек. Впоследствии мы поднялись на Монблан, наивысшую вершину Европы, потом на русский Эльбрус, после этого на Денали, что на Аляске (первый раз не вышло, поднялись со второго раза). Еще была Косцюшко — это небольшая гора, хоть и наивысшая в Австралии. В августе прошлого года мы ходили на Килиманджаро...
— Ввиду такого богатого опыта, чем отличался подъем на Эверест от других вершин?
— Во-первых, Эверест — это гора-восьмитысячник (высота 8 848 метров — Авт.). От восьми тысяч начинается так называемая зона смерти. В ней человек не может долго выживать без кислорода. Поэтому на восьмитысячники ходят с кислородными баллонами. Очень мало людей пытаются выйти без кислорода. Среди них смертность приблизительно 30%. Во-вторых, экспедиция на Эверест была длиннее, чем другие. Два месяца ты живешь без комфортных условий, без душа, не можешь, например, маникюр сделать. К тому же, ты все время находишься на значительной высоте. Для понимания, базовый лагерь Эвереста на отметке 5 300 метров. Мы были в нем с 12 апреля, а когда вернулись назад, было 24 или 25 мая. Следовательно, мы жили на высоте, которая равняется почти высоте Килиманджаро. Это уже дает большие нагрузки на организм. На высоте не очень хочется есть, ты не можешь быстро передвигаться, еще и все время нужно идти вверх и вниз. Это истощает организм. Когда ты идешь на саму вершину — это не пиковый подъем. Но он осуществляется уже на грани сил и возможностей...
— А как именно нужно готовиться, чтобы этих сил хватило для подъема на такую вершину?
— Я использовала подход, который называется «Тренировка для нового альпинизма». В нем есть несколько принципов. Первое: нагрузку нужно делать постепенно. Я начинала более чем за год до подъема и увеличивала длительность тренировок от 6-7 часов в неделю до 15 уже перед самой поездкой. Второе: тренировки циклические. Три недели нагрузки одинаковые и на четвертую — немного меньше, чтобы организм мог отдохнуть. Кроме того, чем ближе к путешествию, тем больше специфических упражнений. К примеру, сначала я много бегала, делала общие физические упражнения. А вот за три недели перед поездкой основное мое упражнение — это был подъем с тяжелым наплечником. Это упражнение я делала по три часа в день. Для подъема нужна выносливость, нужно уметь долго идти, минимально возобновляя энергию через еду, нужно, чтобы ноги и спина были крепкие. Я не люблю ходить в зал, потому использовала любые возможности, чтобы имитировать тренировку. Социальная жизнь страдает от того, что ты вынужден много времени тратить на тренировку, потому я пыталась совмещать. Например, когда мы с подругами ездили кататься на лыжах, все катались, а я на лыжах поднималась на гору с тяжелым наплечником, это имитировало нагрузки, связанные с реальным восхождением.
«ЧЕМ ВЫШЕ ИДЕШЬ, ТЕМ МЕНЬШЕ ОРГАНИЗМ ВОЗОБНОВЛЯЕТСЯ»
— Нам известно, что вы с мужем должны были стать первыми украинскими супругами, которые поднимутся на Эверест. С ним вы начали подъем, почему ему пришлось сойти с дистанции?
— Чтобы выйти на гору, нужно пройти акклиматизацию, которая происходит через ротации. Из базового лагеря мы идем выше — в первый лагерь. Там спим, потом возвращаемся назад. Чем выше идешь, тем меньше организм возобновляется. Поэтому нужно всегда сходить в базовый лагерь. У нас были три ротации в три лагеря, а затем четвертым должен был быть выход на вершину. Третий лагерь, к слову, на высоте 7100 метров. После третьей ротации Денис увидел, что у него на глазу что-то черное. Он обратился к волонтерам-врачам, которые есть в лагере. Они исследовали его глаза и обнаружили, что у него очень большое кровоизлияние. Денису нужно было реабилитироваться, даже в базовом лагере оставаться было опасно, потому он вынужден был спускаться и лететь домой. Мне, конечно, было психологически очень тяжело подниматься без Дениса, потому что все вершины мы преодолевали вместе, но конечно, здоровье — это важнее, чем быть первым на вершине.
— Вы думали над тем, чтобы попробовать покорить вершину еще раз вдвоем?
— Все будет зависеть от того, сможет ли Денис идти на такую высоту. Мужа обследуют врачи и скажут свой вердикт. Если у него будет риск ослепнуть, то, конечно, никто подниматься не будет.
БЕЗ ПОМОЩНИКОВ НЕ ОБОЙТИСЬ
— Раньше вы рассказывали, что пользовались помощью частной компании в путешествии. Возможно ли выйти на Эверест самостоятельно, без такой помощи?
— Я думаю, что это невозможно или почти невозможно. Можно попробовать устроить экспедицию дешевле. Есть компании, которые предоставляют разные уровни услуг. Когда вы попадете в Катманду, кто-то должен встретить вас в аэропорту и довезти до гостиницы. Конечно, вы можете сделать это сами, но учитывайте, что Катманду — опасный город. Оттуда нужно перелететь в Луклу. Это село, из которого и начинается трек к базовому лагерю. Он занимает 10 дней. Нужно зарезервировать хостел для ночевки предварительно. Телефонов там нет, интернет с перебоями, но все же можно постараться сделать это самому. Дальше, если ты добрался до базового лагеря, кто-то должен приносить тебе еду. Ты должен питаться полтора месяца, пока там живешь. Принести запасы на такой период достаточно сложно. Кроме этого, кто-то должен доставить тебе кислородные баллоны (понадобится приблизительно семь). Их нужно вынести в четвертый лагерь, который находится на высоте восемь тысяч метров. Ты можешь сам их вынести, но на это нужно потратить силы и еще часть кислорода из баллонов. Соответственно, их нужно будет еще больше. Предварительно баллоны ты должен где-то достать, к тому же они должны быть качественные. Кроме этого, если ты болеешь, должны быть люди, которые тебя будут эвакуировать. Нужно знать, в какие дни можно идти, а в какие — нет. За этим всем сервисом и обращаются в компании. Такая помощь — прежде всего гарантия безопасности.
— В какую сумму обойдется восхождение?
— В первую очередь нужно заплатить 11 тысяч долларов непальскому правительству за разрешение на восхождение. Также нужно заплатить за то, чтобы тебе повесили веревки между базовым лагерем и вторым лагерем. Не помню, сколько это стоит. Может, тысячу долларов или больше. Все люди, которые собираются в базовом лагере, также платят деньги, чтобы частная компания провесила веревки между вторым лагерем и вершиной. Они много стоят, там и карабины, чтобы закрепить, и ледобуры. Также оплатить нужно проживание за два месяца, питание, перелеты. Минимальная цена, которую я видела, приблизительно 25-30 тысяч долларов. За эти деньги восхождение организует непальская компания, которая даст минимум кислорода, базовое питание и обеспечит основные потребности. Максимальная же цена, которую я видела, это приблизительно 150 тысяч долларов. За них вы получите люксовую палатку с раскладной кроватью, очень много кислорода и двух или трех шерпов (проводников. — Авт.), которые вам будут помогать. Например, в день выхода на вершину шерп несет баллоны с кислородом. Я имела одного шерпа. Но за высшую цену можно было иметь несколько. Они могут помочь вынести больше кислорода, поэтому вам легче будет подниматься. Если вы настроите выход баллона в столько литров в минуту, как на уровне моря, то и выйти на вершину сможете быстрее, не нужно будет долго акклиматизироваться. Экспедиция занимает так много времени только потому, что в горах нет достаточно кислорода, нужно к этому привыкнуть. Если же вы имеете доступ к кислороду, то выйти можно через две недели.
— Расскажите детальнее о шерпах, кто эти люди?
— В том районе живут разные народности (приблизительно 3-4), но упрощенно мы называем их именем одной народности — шерпы. Они веками живут на значительной высоте, эти люди там родились, потому у них несколько иначе настроен организм. У них в крови от роду больше красных телец, потому они нормально передвигаются в горах. А нам, людям равнины, нужно эти тельца еще производить.
«БОЛЬШИНСТВО ЛЮДЕЙ УМИРАЮТ ПО ДОРОГЕ НАЗАД»
— Мне известно, что в этом году на подъем на Эверест были большие очереди, с чем это связано?
— Во-первых, было всего лишь пять удачных дней для подъема, потому было много желающих. Дело в том, что на Эверест не поднимаются каждый месяц. На вершине Эвереста очень сильные ветры, но с середины мая приходят муссоны, и порывы ветра стихают. Поэтому есть окно с середины до конца мая, когда можно подняться. Во-вторых, некоторые люди, которые начинали восхождение, были недостаточно подготовлены. Они двигались не настолько быстро, как можно было бы. Это создавало проблемы, ведь веревка, к которой все цепляются, всего лишь одна. К счастью, обогнать человека возможно, и мы с моим шерпой это удачно делали. Поэтому мы не стояли в очереди по пути к горе. Но поскольку для спуска ты используешь те же веревки, то по пути вниз мы вынуждены были ждать где-то два часа, чтобы спуститься.
— Молодых альпинистов часто пугают историями о том, что люди, которые погибают на Эвересте, там и остаются, никто не сносит их вниз, потому что это достаточно трудно. Учитывая это, не было ли страшно подниматься и видеть такой пример тех, кому не удалось?
— Перед тем, как идешь на Эверест, ты очень много об этом читаешь, потому понимаешь, что есть такой риск. Любой человек, который решил подниматься, должен осознавать, как минимизировать риски. Ясно, что это страшно, но если ты готов и понимаешь, что будешь делать, когда возникнет нестандартная ситуация, то это помогает успокоиться. К слову, в этом году был четвертый худший год по смертям, погибло одиннадцать людей.
— Что для вас было самым сложным в восхождении?
— Лично для меня было тяжело воспринять то, что Денис вынужден был уехать назад. Мы всегда поднимались вдвоем, и я не думала, что придется идти самой. Относительно других аспектов, то ты знаешь, что будешь уставшим, будет сложнее концентрироваться, но готов к этому. Такой опыт не уникален, это все можно пережить и на других горах.
— А что было сложнее: подняться или спуститься?
— Большинство людей умирают на обратном пути. Основная их цель была — залезть. Они тратят столько сил и энергии по пути на вершину, что на возвращение их просто не хватает. В таких случаях люди внезапно теряют сознание, и с этим уже нельзя ничего сделать. Если ты не двигаешься, нужно несколько людей, чтобы тебя перенести, а их просто нет. Поэтому восхождение вниз всегда более опасно.
— Чем вам лично был полезен этот опыт восхождения?
— Когда всходишь на первую вершину, думаешь: «Неужели я смогу это сделать?» А затем шаг за шагом, ставишь одну ногу впереди другой, и все выходит. И когда понимаешь, что тебе удалось подняться на Эверест, то, по-видимому, есть много других дел в жизни, которые тебе тоже удастся сделать. Это внушает веру в себя.
***
Если мужу Роксаны позволит состояние здоровья, украинские супруги планируют покорить еще и наивысшую вершину Антарктиды, таким образом в их зачете будут все вершины шести континентов мира.
