Испания — одна из ведущих футбольных держав мира. Футбол
там играет большую роль в общественной жизни. Футбольные клубы весьма почитаемы
и влиятельны. Футболу поэтому уделяют много внимания государственные и
политические деятели, местные власти.
Все это и привело на свидание со мною алькальда города
Ля Корунья — Хоакима Лопеса Менендеса. Он человек правых убеждений, что
естественно для такого края как Галисия, столицей которой является Ля Корунья.
Его пожелание встретиться со мной было для меня неожиданным, но принял
я его незамедлительно, поскольку меня уже давно привлекал этот далеко выдвинутый
в Атлантический океан уголок Испании.
Алькальд с сожалением говорит о том, что гражданская война
надолго прервала связи между нашими странами, и выражает удовлетворение
по поводу того, что теперь, наконец, дело меняется. Оказывается, у него
есть и конкретное предложение, как эти связи расширять. Причем не где-нибудь,
а на футбольном поле. В Ля Корунье, поясняет он, существует давняя традиция:
там регулярно проводится футбольный турнир по оригинальной формуле. Участвуют
в нем всего четыре команды. Одна из них — команда самой Ля Коруньи. Другая
— какая-либо из сильнейших команд Испании, а две остальные — ведущие команды
из-за рубежа. Алькальд пришел ко мне с просьбой обеспечить участие в следующем
таком турнире в 1981 году видной советской команды.
— Таких турниров, — говорит алькальд, — было уже тридцать
пять. Болельщики Ля Коруньи повидали футболистов почти со всего мира. Остался
только Советский Союз. Можете себе представить, какой интерес будет к вашим
спортсменам.
Предложение мне понравилось. Турнир в Ля Корунье пользовался
большой известностью в Испании. Там действительно собирались очень сильные
команды. Посольству удалось достаточно убедительно представить дело Москве,
и вскоре нам пришел ответ: «Согласны. Прилетит киевское «Динамо». Выбор
нам показался отличным: под руководством В. Лобановского эта команда уверенно
поднималась по ступеням успеха. Что же касается алькальда, то он был в
восторге.
— Я вообще мало верил в то, что будет какой-то ответ, —
восклицал он, — а ответ оказался и быстрым, и положительным. Ждем с нетерпением.
Накануне начала турнира — это было в первых числах августа
— мы с женой и моим помощником В. Коломиным отправились в Ля Корунью. Галисия
— изумрудный край Испании. Здесь намного больше влаги, чем в других районах.
Вся она развернута к океану. Рыбная кухня Галисии пользуется высочайшей
репутацией. И, когда вам подают в ресторане «Чоколате» бесуго, жаренную
с чесноком, вы действительно убеждаетесь, что лучшей рыбы вам пробовать
никогда не приходилось. Есть и блюдо, которое вполне заслуживает названия
гастрономической лотереи. Это жаренный на оливковом масле перец, испанское
название его — пимьентос де Падрон. На стол ставят тарелку с целой горой
этого перца. По размеру перчинки небольшие, зеленого цвета. Все они похоже
друг на друга, как родные братья, но одни сладкие, а другие крепко острые.
Соответственно во рту у вас то пожар, то услада.
Ля Корунья — выдвинутый на крайний запад порт. Отсюда,
как и из Севильи, шел поток эмигрантов в Латинскую Америку. Именно галисийцы
заселили Кубу. Среди них были предки Фиделя Кастро. Одна из пристаней носит
название «Причала слез». Отсюда отправлялась за океан местная беднота,
как здесь говорили, «делать Америку». Некоторые возвращались в родные края.
Они ставили где-нибудь на видном месте дом побогаче, чем другие, и все
знали, что этим за океаном улыбнулось счастье.
На самом краю скалистых берегов есть величественный маяк.
Построен он был еще римлянами и является гордостью и символом Ля Коруньи.
Кстати, алькальд предупреждал меня, что именно модель этого маяка в миниатюре
вручается в качестве приза команде-победительнице. Причем, загадочно улыбаясь,
он давал мне понять, что трофей, дескать, стоящий. Я большого внимания
этим словам алькальда не придавал: разве в призе, в его качестве и стоимости
дело, когда речь идет о мероприятии, обещавшем немалый общественный резонанс?!
Однако жена моя расценила все иначе. Сразу после того, как по прибытии
нашем в Ля Корунью алькальд показал нам приз, ожидавший победителя. Это
действительно была копия маяка-башни. Но не такая уже миниатюрная — высотой
она была едва ли не в метр. Изготовленная из чистого серебра. Килограммов
в двадцать весом. Стоимостью побольше двадцати тысяч долларов. Я уже не
говорю о художественных достоинствах приза: копия маяка была выполнена
с величайшим мастерством.
— Этот приз должен непременно отправиться в нашу страну,
— четко сформулировала свои чувства моя жена. — Надо все как следует объяснить
команде.
Команда добиралась до Ля Коруньи на перекладных. Прилетела
всего за пару часов до матча. Уставшая. Вышла на поле вялая. Не успел судья
дать свисток к началу игры, как мяч оказался в воротах «Динамо». Лобановский
— он сидел недалеко от меня на трибуне почетных гостей — сохраняет невозмутимость.
Но первый тайм кончается, а результат все тот же — 1:0. Совсем не в пользу
того, чтобы трофей отправился в Советский Союз.
В перерыве жена — она сидит с В. Коломиным отдельно — атакует
и меня, и В. Лобановского.
— Так нельзя! Приз должен быть нашим! Я сама пойду к команде.
И действительно оправляется к ребятам.
Возвращается перед самым возобновлением игры.
— Что же ты сказала им?
— Все! Я предсказала им победу, и не только сегодня, а
на турнире вообще.
Во втором тайме наши пошли в атаку. Напористо. Слаженно.
Все чаще бьют по воротам. И вот счет сравнен: 1:1. Напряжение и на поле,
и на трибунах растет. Команды пускают в ход все свое мастерство, весь запас
энергии. Кажется, ни одной из них не взять верх. Но пред концом схватки
стремительный прорыв динамовцев приносит им победу. Я сижу рядом с алькальдом,
вокруг испанцы. Мне приходится сдерживать себя, изображать вежливую улыбку
то ли радости, то ли сочувствия, а на трибуне рядом В. Коломин прыгает
так, что жена держит его за ноги, хотя и сама готова взлететь вместе с
ним.
Динамовцы турнир выиграли. Роскошный приз увезли. Но это
было только начало. Регламент соревнования в Ля Корунье предусматривал,
что команда-победительница автоматически получала приглашение на очередной
турнир и так должно было повторяться до тех пор, пока не победит кто-то
другой. Алькальд разъяснил мне, что вновь попросили обеспечить приезд киевского
«Динамо». Правда, сделал он это без прежнего энтузиазма. Я большого значения
смене настроений не придал. Но насторожился, когда он сказал, что приз
решено изменить.
— Как так изменить? — вырвалось у меня. Теперь этот вопрос
был для меня небезразличен.
— Нет, нет, не беспокойтесь, — поспешил успокоить меня
алькальд. — Мы просто решили копию маяка изготовить из золота, и, соответственно,
хотя стоимость его будет прежней, размером он будет поменьше.
— Ну что же, золото, так золото, — подумал я. Посольство
все разъяснило Москве и вновь получило положительный ответ. Команда киевского
«Динамо» снова посетила Ля Корунью и ...вновь победила! На этом турнире
присутствовать мне не удалось, и нового приза я не видел.
Спустя какое-то время алькальд в очередной раз посетил
меня в Мадриде. Выглядел он озабоченным. Мы, можно сказать, уже стали друзьями,
и поэтому он откровенно поведал мне, что у него трудности. Политические.
— Да, да, политические, посол. И все из-за вашей команды.
— Но она вела себя безупречно, — удивился я, — и не в какие
политические дела не вмешивалась?
— Это так, посол, — вздохнул Хоаким Лопес, — но в консервативном
футбольном руководстве нашего города мне, по правде говоря, нелегко было
добиться даже первого приглашения команды из Советского Союза, а что же
получается теперь? Наши знатоки, — продолжал он, — думали, что все обойдется
разовым участием экзотической команды с далекого Севера. А эта команда
уже два раза побила всех. И мне уже всерьез задают вопросы, не записался
ли я в Компартию?!
Потом, как бы встряхнувшись, алькальд заявил:
— Но все это мои проблемы. Вы обязательно должны добиться,
чтобы «Динамо» приехало в третий раз, а я уже постараюсь найти в мире команду,
которая сможет спасти мою политическую карьеру.
«Динамо» прилетело в третий раз, а алькальд добился участия
в турнире команды из Милана, которая в тот год была лучшей в мире. Миланцы
оправдали расчеты и турнир выиграли. Недруги Хоакима успокоились, но как
бы то ни было, а уважение к нашей стране в Ля Корунье поднялось на небывалую
высоту.
Как-то уже в 1997 году меня пригласили на матч на киевский
стадион «Динамо». Был там и В. Лобановский. Мы обнялись. Вспомнили былые
встречи.
— А где же призы из Испании? — поинтересовался я.
Сам В. Лобановский не знал. Стали расспрашивать.
— Так вот же, смотрите, — сказала девушка-секретарь. На
полке в приемной перед кабинетом главного начальника стадиона стояла небольшая
копия маяка в Ля Корунье. Золотая. Мне надо было стать российским послом
в Украине, чтобы наконец увидеть ее.
Копия была тонкой ювелирной работы. Блеском и нарядностью
она выделялась из всех других соседствующих с нею трофеев. Про судьбу серебряного
приза никто ничего сказать не смог. Пока. Что же касается В. Лобановского,
то он со все той же невозмутимость и спокойствием вел свою команду от успеха
к успеху.
