Сегодня украинская армия отмечает День Вооруженных сил. 21 год назад, а именно 6 декабря 1991 года, был принят Закон Украины «О Вооруженных силах Украины», после 1993 года этот праздник стал отмечаться ежегодно. Нужно отдать должное, уровень доверия граждан к армии сегодня один из самых высоких. Последний социологический опрос свидетельствует: больше украинцы доверяют лишь церкви и журналистам. Но это, к сожалению, не определяет отношение руководства страны (независимо от политического окраса) к Вооруженным силам. Власть сегодня предпочитает больше уделять внимание правоохранительной системе (хотя от этого ее работа не становится качественнее), чем армии. Финансирование оборонного сектора на 2013 год, похоже, как и в предыдущие годы, определялось по остаточному принципу. Кстати, именно сегодня парламент может утвердить бюджет страны, в котором на армию предусмотрено 18,8 млрд грн. Достаточно ли это для того, чтобы проводить долгожданные реформы в ВСУ? Беседуем с директором военных программ Центра им. Разумкова Николаем СУНГУРОВСКИМ. Отметим сразу, ответы — не особо праздничные.
— Господин Сунгуровский, как бы вы оценили предусмотренный в следующем году бюджет на армию?
— Лично я еще не видел цифры, но уже есть разночтения. Владимир Можаровский (заместитель министра обороны. — Авт.) говорит о 18,8 млрд грн., Александр Кузьмук (экс-министр обороны. — Авт.) — о 14 млрд плюс спецфонд в 1 млрд, т.е. всего выходит 15 млрд. Кому верить, пока неизвестно. У меня, например, больше доверия к Кузьмуку, поскольку он, с моей точки зрения, менее заангажированный. Я бы сказал, что он больше интересуется состоянием Вооруженных сил, чем наши военачальники. Даже если говорить, что объем будет на уровне около 19 млрд грн, это не выход из положения. Это 70—80% от минимальной необходимой суммы на армию. Если же финансирование будет на уровне 15 млрд, поскольку ВВП на следующий год составляет 1,576 трлн грн, соответственно, это примерно 1% от уровня ВВП, то это еще меньше от потребностей ВСУ. С такими деньгами реформу проводить нельзя. Процентов девяносто из этой суммы будет идти на содержание личного состава, а все остальное будет финансироваться по остаточному принципу.
— Как бы там ни было, бюджет армии из года в год постепенно растет. Можно ли все-таки говорить, что отношение к ВСУ изменилось?
— Не изменилось. Армия как была источником экономии, так и осталась. Идет увеличение в абсолютных величинах, но не увеличение реального бюджета. Это бюджет проедания. Если бы он увеличился хотя бы до 1,7% ВВП, тогда о чем-то можно было бы говорить. В таком случае, 60% могло идти на содержание личного состава, а 40% — на военную технику и боевую подготовку.
— Насколько нынешнее состояние дел в армии соотносится с официально задекларированным нынешней властью статусом внеблоковости Украины?
— Как было сказано на прошедших в этом году парламентских слушаниях, Вооруженные силы могут выполнять свои задачи лишь частично. Такая оценка звучит уже не первый год.
— Насколько правильным, с вашей точки зрения, является постоянное сокращение личного состава ВСУ (звучат заявления, что к 2017 г. — до 100 тыс. человек), тем более для такой страны, как Украина?
— Говорится даже о том, что сократят до 80 тыс. чел. Хотя этого документа никто не видел. Все цифры пока озвучиваются на словах — то 70, то 80, то 100 тыс. Уже два года готовится эта концепция: постоянно обещают, что вот-вот она будет подписана, но документа все еще нет. В этой концепции должны быть расписаны основные угрозы, уровень безопасности, на который мы рассчитываем, какие необходимы для этого средства. Генштаб уже несколько раз все это просчитывал, но его постоянно поправляют — давят, чтобы сокращения были хоть каким-то образом обоснованными. Независимые оценки из того же штаба говорят о том, что максимальна численность ВСУ в условиях внеблокового статуса должна составлять 150—160 тыс. человек. То есть 70, 80 или 100 тысячами человек мы полнофункциональную оборону не обеспечим.
— Как вы думаете, какова причина такого отношения власти к армии?
— Власти ставят перед собой совершенно другие задачи, главная из которых — самосохранение и обогащение. Эти задачи не имеют ничего общего с национальными интересами.
— Кстати, в это время увеличивается финансирование правоохранительных органов — ГПУ, МВД. Например, численность милиции выше численности армии.
— Судя по заявлениям о реформах правоохранительных сил, их численность тоже будет сокращаться, при этом будет происходить большая централизация. Это позволит власти укрепить аппарат самосохранения.
— Возможно, причина еще в том, что в верхах думают: у нас нет особых внешних угроз?
— Если наши государственные мужи так рассуждают, тогда это не профессионалы, а профаны. Потому что Вооруженные силы должны строиться не под существующую угрозу, а под потенциальную. Когда угроза появляется, тогда уже поздно говорить о какой-то обороне.
— А какие сегодня потенциальные внешние угрозы есть у нашего государства?
— Это, возможно, какие-то локальные конфликты в приграничных зонах с Россией, Румынией. Отбрасывать возможность таких угроз нельзя. ВСУ должны не только реагировать на угрозы, но быть сдерживающим фактором их возникновения. Эти угрозы должны быть записаны в концепцию развития национальных Вооруженных сил, в стратегию национальной безопасности.
— Если сравнивать уровень внимания к армии у наших соседей — России, Беларуси, Турции, Румынии, насколько мы отличаемся от них?
— И в России, и в Беларуси, и в тех странах, которые находятся по западную границу Украины, однозначно отношение к армии на уровень выше. Там есть понимание, что такое Вооруженные силы, какие вообще угрозы стоят перед их странами, как на них нужно реагировать. Если там проходят какие-то реформы, то понятно, для чего это делается.
— С вашей точки зрения, изменилось ли состояние дел в армии после назначения Дмитрия Саламатина на должность министра обороны?
— Серьезно ухудшилась прозрачность действий Министерства обороны, поэтому сказать, что там происходит, трудно. Если раньше проходили какие-то встречи с руководством министерства, департаментов, обмен мнениями, то сейчас этого напрочь нет. А в целом говорить о каких-то результатах, конечно, не приходится. Когда, например, говорят, что повысился налет, улучшилось качество подготовки военнослужащих, так это чуть-чуть лучше, чем раньше, но меньше минимальных стандартов в целом. То есть если налет летчика должен составлять 100—120 часов в год, а мы ставим себе в заслугу, что достигли 30 часов, то о каком улучшении можно говорить? То же самое, если в прошлые годы поставлялось или ремонтировалось один — два образца вооружения, а сейчас стало шесть, и мы говорим, что вооружения увеличились в три раза, то такие громкие слова ничего не стоят.
— Военный атташе Польской Республики в Украине Томаш Кшчиньский считает, что Украина как часть Европы должна иметь общую с европейскими странами систему безопасности. А как вы считаете?
— Европейская интеграция Украины остается перспективной, тем более, это у нас записано в законе об основах внутренней и внешней политики. Заметим, не евроатлантическая, а европейская интеграция — это основной курс внешней политики. Это означает, что систему безопасности можно создавать не обязательно входя в НАТО, а присоединившись к военным союзам ЕС (единой политике обороны и безопасности). Возможно, это может быть выходом для Украины. Почему? Потому что создать полноценную, полнофункциональную систему обороны у Украины не хватает ресурсов.
— На каком уровне сегодня находятся взаимоотношения с НАТО?
— Отношения Украина — НАТО сейчас развиваются на том уровне, что и до принятия нормы о внеблоковом состоянии. С другой стороны, в условиях кризиса такое поведение Украины снимает головную боль для НАТО: не надо никого принимать, расширяться.
— Какова должна быть численность личного состава, если Украина будет состоять в коллективной системе безопасности?
— Дело в том, что коллективная система обороны и безопасности предусматривает распределение функций между его членами. Украине в этом случае нет смысла строить самодостаточную армию, потому что она будет являться частью оборонного блока. Естественно, в такой ситуации численность будет меньше, поскольку мы будем выходить на какие-то общие стандарты по технике, уровню подготовки личного состава, кроме этого, пользоваться технической поддержкой, которую будет оказывать коллективная система безопасности.
— Хотелось бы все-таки закончить на позитиве, тем более — в праздничный день.
— Я бы сказал, что при таком отношении государства к Вооруженным силам нужно каждому военнослужащему давать героя. В таких условиях служить, выполнять свой долг, присягу — это очень большая заслуга. Они поддерживают уровень нашей армии. Я хотел бы наших военнослужащих поздравить, попросить их еще потерпеть — неизвестно на какой срок, и пожелать всего наилучшего.
