Когда продолжающийся шум вокруг выборов в Иране в конце концов утих, Запад вынес простое черно-белое суждение: плохие парни победили. Конечно, Запад поступил правильно, поддерживая хороших парней и уличные демонстрации. Следовательно, Запад не должен нести какой-либо ответственности за исход событий.
Трагедия такого образа мыслей заключается в том, что он не допускает какой-либо моральной и политической сложности или нюансов, как раз того, что будет нужно для решения тех многих проблем, которые окружают Иран. Кроме того, Махмуд Ахмадинеджад остается президентом Ирана, и Запад снова прибегнет к своему обычному методу работы с недружественными режимами: введению санкций. Однако это усилит трагичность ситуации.
Единственный ясный урок, который следует вынести из спорных президентских выборов в Иране, заключается в том, что в стране есть энергичное и действительно динамичное гражданское общество. Многие храбрые иранцы были готовы подвергнуть риску свои жизни, чтобы защитить свои взгляды. Их способность сделать это подтверждает, что Иран — это не закрытое тоталитарное государство наподобие Северной Кореи. Несмотря на многие годы правления теократических кругов (или, возможно, по этой причине), иранские умы остаются открытыми и заинтересованными.
Таким образом, есть реальная надежда, что Иран может измениться, модернизироваться и открыться, как это сделала остальная Азия. Следовательно, единственная жизнеспособная долговременная стратегия, которую нужно принять, заключается в том, чтобы прекратить попытки изолировать Иран и вместо этого подтолкнуть иранцев больше участвовать в жизни современной Азии.
С точки зрения иранского мировоззрения, есть три великие азиатские цивилизации: китайская, индийская и персидская (персидская считается самой великой). Иранцы ожидают, чтобы их показатели были на одном уровне с Китаем и Индией. Таким образом, в то время, как пререкания Запада с Ираном не окажут своего действия, когда иранцы будут видеть, что их общество отстает от Китая и Индии — стран, открытых перед миром, то у них может появиться мотив пересмотреть свой путь. Чем больше иранцев посетит Китай и Индию, тем больше вероятность того, что Иран изменится.
Подобным образом Запад должен найти способы заново установить отношения с иранским обществом, главное препятствие чему заключается в отсутствии дипломатических отношений между США и Ираном. Американская внешняя политика предполагает, что дипломатические отношения с Ираном являются своего рода одобрением. В действительности все как раз наоборот. Дипломатия была придумана для того, чтобы способствовать установлению отношений между противниками, а не друзьями. Никому не нужен дипломатический иммунитет, чтобы говорить со своими друзьями. Он нужен, чтобы говорить со своими противниками. К сожалению, ни один американский политик, как видно, не хочет объяснить это американскому обществу.
США должны также вынести уроки из других примеров. Многие американцы тридцать лет назад приветствовали египетского президента Анвара эль-Садата за его политическое мужество посетить Иерусалим — решение, за которое он в конечном итоге заплатил своей жизнью, даже несмотря на то, что подавляющее большинство египтян не одобряли такой шаг.
Полезно вспомнить слова президента Ричарда Никсона, когда перед тем, как восстановить дипломатические отношения с Китаем, он посетил Пекин: «В прошлом были времена, когда мы были врагами. Сегодня у нас есть большие отличия. Нас объединяет то, что у нас есть общие интересы, которые превосходят эти различия. По мере того, как мы обсуждаем эти различия, никто из нас не поступится своими принципами. Но поскольку мы не можем засыпать пропасть между нами, мы можем попытаться построить через нее мост, чтобы мы могли общаться с его помощью».
Заинтересовывая Иран, Запад должен игнорировать природу его режима. Почти невозможно для любого аутсайдера понять реальную внутреннюю политическую динамику Ирана. Как раз когда мир достиг консенсуса, что Ахмадинежад был только инструментом верховного лидера, айатоллы Хаменеи, Ахмадинеджад назначил вице-президента вопреки пожеланиям Хаменеи (хотя впоследствии и отменил назначение). Мы достоверно знаем то, что режим разделен.
Это разделение позволит появиться в иранском обществе новым силам. Таким образом, необходимо использовать все средства, чтобы найти путь к иранскому обществу на всех уровнях. Иранских студентов нужно привлекать посещать азиатские университеты и учиться в них, где они смогут увидеть, насколько уверены молодые китайские и индийские студенты в будущем, что также может привести к размышлениям о том, почему молодые иранцы не разделяют этот оптимизм.
Заключительная причина для Запада изменить свой курс заключается в том, что санкции Запада доказывают свою бесполезность. Только 12% населения мира живет на Западе, и власть неуклонно уходит от него. Решение Движения неприсоединения (включающего 118 стран) в июле 2009 года провести свое следующее заседание в Тегеране показывает, что в мире в отношении Ирана действуют совсем не прозападные настроения. Если Запад будет упорствовать со своими санкциями, то это не приведет ни к чему хорошему. Это только позволит западным лидерам чувствовать себя хорошо. Однако что, в конечном итоге, более важно: действовать хорошо или чувствовать хорошо?
Кишоре МАХБУБАНИ — декан Школы государственной политики им. Ли Кван Ю при Национальном университете Сингапура. Его последняя книга называется «Новое азиатское полушарие: непреодолимое перемещение глобальной власти на Восток».
