Сколько существует наш рынок возле метро, столько помню я симпатичную пару немолодых торговцев — то ли супружескую, то ли просто деловых партнеров. Маленький сухонький мужичок с не очень членораздельной речью и его напарница — довольно крупная тетка в очках с толстенными линзами. Они производят впечатление не совсем здоровых людей. Когда и рынка-то как такового еще не было — ни палаток, ни навесов, ни поборов — в числе его первых пионеров они с импровизированного прилавка, которым зачастую служил перевернутый посылочный ящик, торговали сигаретами, спичками, туалетной бумагой, дешевой зубной пастой... В любую погоду они предлагают свой нехитрый товар. Со временем ассортимент расширялся — «дело» росло. Не очень здоровые люди, они поражают своей энергичностью, упорством, неутомимостью и работоспособностью. Если что-то мне надо купить, стараюсь купить именно у них. Вроде как таким образом выразить им свою симпатию.
Сейчас у них вполне цивилизованное место на рынке — прилавок уставлен разнообразными заморскими изысками: любых сортов чай, кофе, «волшебные кубики Магги», какие-то кондитерские присыпки, прочая польская продуктовая дребедень — почти бакалейная мини-лавка.
Было очень холодно. Пробегая через рынок, я решила купить банку кофе. За прилавком сидела в этот раз закутанная в несколько слоев какой-то одежды женщина. Пока я рассчитывалась, раздался мелодичный ритмичный звук. Продавщица с трудом разрыла свои многочисленные одежды, извлекла откуда-то из ее недр мобильный телефон и, немного отвернувшись, сказала несколько слов, которые я невольно услышала — сколько и чего нужно подвезти для торговли...
Я шла домой и вспоминала известную притчу о двух лягушках, попавших в молоко. Одна утонула, другая же барахталась до тех пор, пока не сбила молоко в масло.
Лариса РУДЕНКО, «День»
