31 января
«Спокойно, моя маленькая. Вот так, потерпи немножко, — не переставала приговаривать женщина, проталкивая собаку- бульдога в маршрутку. — Вот так». Пассажиры косо посматривали на женщину:
— А она не укусит?
— Да нет, что вы, даже если вы ей на ногу наступите, не укусит!
Женщина начала разворачивать собаку так, чтобы она не мешала проходить пассажирам. Мокрая собачья морда уткнулась мне в колени, а глаза, большие синие глаза, смотрели так жалобно, что на душе даже появилось какое-то ощущение вины: «Мы заводим себе друга, однако, что там не говорите, а принять животным наши человеческие правила жизни, по-видимому, задание не из простых. Мы тянем их в общественный транспорт, заставляем жить в квартирах, ограничиваем свободу, думая, что создаем им социальные блага. Кое-кто возмущается и, иногда довольно справедливо, что собак водят без намордников, а детские площадки и стадионы (а в центральных районах, менее к этому приспособленных, и аллеи) уже давно превратились в площадки для выгула собак».
А глаза собаки смотрели так, будто она вот-вот заплачет, она все время подбирала под себя лапы, скользя по мокрому линолеуму маршрутки и, как будто, спрашивала: «За что мне это все?». Пассажиры бросали на нее недовольные взгляды, реплики: «С собакой в транспорт, без намордника!» Возможно, они были правы, но мне в первую очередь стало жаль животное. Ну в чем оно виновато, что человек — «царь» природы?
