14 июня
— А вы все-таки померяйте! Цвет вам очень к лицу! — щебетала молодая девушка-продавец. — А то потом будете жалеть еще. Я же за примерку денег не беру. Вдруг понравится?! Мне кажется, это как раз на вас.
Таки уговорила. И действительно блузка была как раз. И не плохая вроде бы. Вот только цвет несколько не такой, как хотелось...
Продавщица долго подносила зеркало с разных сторон, вынуждая посмотреть и «против солнышка», и «в тени».
— А вы походите еще, посмотрите, потом, думаю, вернетесь, — предложила она первой. И я действительно пошла по рынку. Но больше никто так вежливо не обслуживал. Если вещь была маловата или великовата, уверяли, что «сидит замечательно», «что вы выдумываете», «это так купить хотите». Вели себя так, как будто их товар — один-единственный на рынке, и я в них, как покупатель, должна быть заинтересована больше. Я же придерживалась иного мнения, поскольку покупатели ходили не такими уж и густыми рядами.
Почему-то невнимательность к покупателю, а иногда и хамство, перекочевали, несколько видоизменившись, из магазинов советских времен на рынки постсоветских. Примерял вещь и не приобрел — ошпарят взглядом презрения, а то и словесным кипяточком брызнут вслед. Не все, конечно, но таких и немало.
Я все-таки вернулась к вежливой девушке. Точнее, предприимчивой. Она дала мне возможность подумать, взвесить все «за», внимательностью протоптала дорогу к покупке, а не обрубила ее навсегда, как это делают слишком настойчивые продавцы. И получила за это вполне реальное вознаграждение — выручку за проданную вещь. Неужели другие не заинтересованы в продаже? Или вместе с назойливостью работать легче?
