23 марта
Возвращаюсь домой. Трамвай выстукивает свою обычную мелодию. Ту-тух-ту-тух. Моё внимание привлёк странный молодой человек, глаза то бегают, то смотрят вниз, а рука где-то что-то ищет. Ничего не понимая, я тоже опустила глаза, как вдруг… Я увидела, что его рука роется в чужом кармане. Карманный вор? Минуту я колебалась. Он понял, что я его «засекла». Отступать, как говорится, некуда, и я спросила, что он забыл в чужом кармане. Реакция была мгновенной. Мужчина, в кармане которого только что рылись, удивленно посмотрел на меня, потом — на юношу. Парня быстро схватили за воротник куртки. И опять все посмотрели на меня: «Так что, вы говорите, видели?» Мысленно ругая себя, что всегда лезу, куда не просят, отвечаю: «Видела, как юноша доставал из кармана вот этого мужчины бумажку». Здесь опять вмешивается пострадавший: «Действительно, исчезли мои двенадцать гривен, отвечай, где мои деньги?!»
Двери вагона открываются, мне нужно выходить, пострадавшему, очевидно, тоже, поэтому юношу берут под руки и выводят из вагона. При этом он продолжает повторять: «Я ничего не брал, девушке показалось». Вот мы уже и на улице. Оборачиваюсь назад. И все как в лучших детективах — разбросанные на полу вагона деньги. Пострадавший молнией бросился их собирать. Двери закрылись, трамвай уехал. На улице осталась я с карманным вором. «Я же предупреждал вас, девушка, не видите, значит не говорите», — искоса поглядывая на меня, сказал вор. Его уже больше никто не держал, и он, надменно улыбаясь, пошел. Не пойман — не вор. Мне стало горько и обидно. Люди проходили мимо, заинтересованно обсуждали только что увиденное: будет о чём рассказать дома, такая себе «цікавинка», вот и все. Вспомнилась пословица «Моя хата с краю...», добрым другом она вошла в нашу жизнь, с ней очень удобно. Не так ли?
