27 марта
Половину имен и кличек в Москве я услышала впервые. Я не имею ввиду более или менее вообразимые — Нато, Натию, Ирулико или Тею, а, скорее, абсолютно невообразимые Алуа, Амру, Аюну и Акмарал (это если по алфавиту). А как, скажите мне, не перепутать Акмала с Анаром или Икбалом? Мою новую маникюрщицу зовут Гуля. «Просто Гуля», — говорит она, хотя это может быть Айгуль, Насгуль, Бахтегуль, а также Гульсара или Гульнара. Когда произносишь кличку пса Амры, нужно сказать «Дам» и вместо последней буквы просвистеть. Но как, скажите на милость, это записать? Или таджик Шохин, буква «х» в его имени по- таджикски пишется как «х с хвостиком», и произносится так: что-то среднее между «г-фрикативным» и «х». А попробуйте-ка взять и объяснить все это во время знакомства! Вот и говорит Шохин, что он Шон. Саша — это европейский аналог имени китайца Цюня. Та же история с туркменкой азербайджанского происхождения Оли-Софи. Она Алина (а почему не Оля или София?) Но кто они, эти таджик Шон, китаец Саша и туркменка Алина? И что это за добровольное отречение от имени? Когда Энхмаа из Монголии сказала мне, что на самом деле она Энхмаа, а никакая не Эмма, мне стало так ее жалко, что я ни за что на свете больше не буду называть ее Эммой, а только Энхмоой. С этой минуты — и навсегда. И когда я ей об этом заявила, она долго меня благодарила. Но за что?
