В годы учебы в Киевском театральном институте, которые пришлись на начало восьмидесятых, я, как и многие другие студенты, рвался в Москву. Проходя практику в журнале «Театр» и в Театре на Таганке, приезжая на зимние каникулы, чтобы посмотреть московские спектакли и репетиции мастеров режиссуры, я ощущал разницу между Киевом и Москвой прежде всего в масштабах обоих городов и, конечно же, в профессиональном уровне театров. Столица советской Украины по сравнению со столицей Советского Союза тогда представлялась тихим провинциальным городом.
Сегодня же наш провинциализм уже не так бросается в глаза. Строительство высоток, автомобильные пробки, переполненный транспорт в часы пик, всеобщая суета — все это роднит нас с Москвой. Тем не менее, наше хуторянство, увы, по-прежнему напоминает о себе, если речь заходит о культурной жизни обеих столиц теперь уже разных государств. Что неудивительно, если учесть, что в Киеве, к примеру, нет ни одного приличного международного театрального фестиваля, а значит, нет представления о том, что происходит в современном мировом театре.
Однако с тех пор, как оба города оказались по разные стороны государственных границ, между ними появилось еще одно существенное различие. Теперь в Киеве и в Москве совершенно по-разному дышится. Речь, разумеется, идет не о кислороде — по части загрязнения окружающей среды мы догоняем мировые мегаполисы. Речь о свободе. И здесь мы, конечно же, дали Москве фору.
Всякий раз, пересекая российскую границу, а тем более выходя на перрон из прибывшего в Белокаменную поезда, я ощущаю себя в западне. В метро и на московских улицах на каждом шагу встречаются хамоватые, готовые тебя облапошить милиционеры, которые вместо того, чтобы ловить преступников, рэкетируют гастарбайтеров. Российские телеканалы, несмотря на новые технологии, все большее напоминают серое советское телевидение, вбивающее в головы уставших, обозленных граждан одну идеологию, прославляющее одну непогрешимую партию, славу которой теперь составляет один человек. Всякое инакомыслие давится здесь на корню; грубость, с которой власть расправляется с оппозицией, немыслима ни в одном цивилизованном государстве. Но при этом в стране с «управляемой демократией» разрешаются марши фашиствующих национал-патриотов. Зайдешь на российские сайты — обязательно нарвешься на оскорбления в адрес национальных и религиозных меньшинств. Даже недолго пребывать в стране, где «заединство» стало обязательной нормой жизни, — одна партия (один президент, разреши Конституция такую норму), одна идеология, одна религия, — и скучно, и страшно, и противно.
Уезжая из Москвы, я всякий раз переживаю радость, сравнимую с чувством, которое, как мне кажется, испытывает бывший зек, за спиной которого громко закрываются ворота зоны. Душа моя ликует, когда за российскими пограничниками захлопывается дверь тамбура и состав тихонько отчаливает в сторону украинской границы. На следующей остановке объявление о прибытии и отправлении поезда прозвучит уже по-украински. А иногда даже иной пограничник или таможенник не постесняется поздороваться и представиться на «державній мові».
Ух!!! «Ласкаво просимо в країну, хоч і зґвалтовану політиками й олігархами, однак вільну від необхідності співати їм дифірамби та по-холуйськи запевняти у вірності та любові!»
Мое последнее пребывание в Москве совпало с выборами в Госдуму, которые не мне одному напомнили выборы советских времен. Но добили меня в современной российской реальности даже не вульгарность и цинизм, с которыми партия власти утверждает свое превосходство над политическими оппонентами, безнаказанно бросая их за решетку, чтобы они не портили идиллической картины «всеобщего ликования» по случаю их сокрушительной победы. Что уже совсем невозможно переварить в сегодняшней жизни России, так это появление «мишек» — невинных детишек, которые отныне будут уподобляться октябрятам и пионерам в поддержке и прославлении нового вождя, нового отца народов. Хотелось бы думать, что это только розыгрыш, некий политический перформенс. Но факты свидетельствуют, что и с «мишками», как и с аналогом комсомольцев — «нашистами», — в России все очень серьезно. Безнадежности российской жизни добавляет то, что многим это новое рабство даже нравится, в том числе — одному моему знакомому, который на мою критическую реплику в адрес бедных «мишек» обиженно и с вызовом спросил: «А что, лучше, когда политики «чубляться», как у вас?».
В том, что все-таки лучше, что наш политический позор, невзирая ни на что, лучше позора российского, я убедился сразу же после возвращения из Москвы. Включив телевизор, увидел, как в каком-то политическом телешоу схлестнулись киевский мэр Леонид Черновецкий и «бютовец» Александр Турчинов. На обвинения в махинациях с государственными средствами и землей мэр ответил ударом ниже пояса: друг Турчинова, мол, держит сеть столичных заправок незаконно, да и сам политик в свое время тоже не очень думал о законе, когда приезжал к нему домой с просьбой вызволить Юлию Владимировну из-под ареста. Поскольку опровергнуть эти обвинения Турчинов так и не смог, то выглядел он не лучше Черновецкого — жалко и глупо.
Подобные публичные драчки политиков, в которых даже «белые и пушистые» становятся «зелеными и скользкими», во- первых, являются хорошим напоминанием о том, что не стоит создавать себе кумиров из числа заурядных смертных, даже если они, поднявшись на политический Олимп, изображают из себя богов. Во-вторых, подобные сюжеты предстерегают нас от властолюбия и зависти к сильным мира сего, учат ценить свою собственную свободу. Ибо на кой нужны человеку власть и деньги, если они его порабощают, опутывают тысячами хитросплетенных в политических интригах нитей? Какой смысл взбираться по трупам соперников на вершину власти, если оттуда ты не можешь публично сказать подлецу и вору, что он вор и подлец, поскольку ты стал ничем не лучше него?
О том, сколько полезных уроков можно вынести из заседаний нашей Верховной Рады, в которой на несколько умных интеллигентных людей приходятся четыре сотни безграмотных, бессовестных хамов, и говорить не приходится. Чего стоит одно только голосование за премьер-министра — какое презрение к закону, сколько животной хитрости и изобретательности проявилось, чтобы не дать проголосовать за неугодную кандидатуру! Сколько ненависти к своим политическим противникам! Вы хотите быть похожими на этих людей? А теперь представьте, что их ежедневно по всем телеканалам будут провозглашать умом, честью и совестью эпохи, как это происходит в России...
Увы, но многие россияне гордятся тем, что в их стране подобного рода политические гладиаторские бои и комедийные шоу теперь просто немыслимы. Там созданы все условия, чтобы православный «народ-богоносец» творил себе новых кумиров из числа вчерашних шпионов. Там теперь трудно понять, что свобода необходима человеку для того, чтобы оставаться человеком, — мыслящим, в меру ироничным и безгранично сострадательным, — а не винтиком без мозгов и сердца в огромной государственной машине. Россиянам теперь невдомек, что жить с клоунами в цирке намного приятнее, чем с напомаженными монстрами в мавзолее. Тем более, что наши политики, в отличие от нынешних российских, публично потешая народ в условиях свободы, отрабатывают свои зарплаты хотя бы в роли комиков.
Нет, как бы ни тешились своей иллюзорной стабильностью россияне, но в самом захудалом цирке во сто крат лучше, чем в дорогой, красивой могиле.
