Вто время, когда политические процессы в Украине из-за парламентского тайм-аута временно остановились, назначенное на завтра рассмотрение Парламентской Ассамблеей Совета Европы вопроса по «конституционному кризису» в нашем государстве является заметным информационным поводом.
Интерес вызывает сам факт внесения «украинского вопроса» в повестку дня заседания с формулировкой «конституционный кризис». Для человека, хоть немного осведомленного в процессах, происходящих в украинском политикуме, рассмотрение ПАСЕ именно «конституционного кризиса» может свидетельствовать о двух вещах. Или уполномоченные Советом Европы перепутали термины, или именно такая постановка вопроса кому-то очень нужна. Конечно, что не в Страсбурге. Вряд ли стоит подозревать Ханну Северинсен, которую можно считать уже почти киевлянкой, в неосведомленности. Вероятнее, что угол, под которым рассматривался и будет рассматриваться «украинский» вопрос в ПАСЕ, был задан заранее. Хорошо ли это для нашей демократии?
Представляется, что ничего, кроме пользы, наша, подверженная кризисным ситуациям, политика от рассмотрения ситуации в Украине таким уважаемым собранием не получит. Обеспокоенность нашими проблемами Совета Европы свидетельствует по меньшей мере о неравнодушии к нам, о готовности помочь Украине в преодолении уж слишком острого политического противостояния. Другое дело — чем конкретно может помочь нам именно такая постановка вопроса в ПАСЕ? Речь идет именно о помощи, потому что никаких формальных причин к другим действиям в отношении Украины в Совете Европы нет.
Можно понять часть европейских парламентариев, которые разочарованы уж слишком управляемой демократией в соседней с нами России и не хотели бы такого же сценария для Украины. Здесь уважаемым европейцам можно быть спокойными. История Украины еще не знает примеров единодушной поддержки народом отечественн ого политика, скорее наоборот. Национальная психология вместе с национальной традицией надолго застраховали нашу страну от малейших проявлений искреннего культа личности или монархизма по отношению к соотечественникам. То, что не совсем верно зовут «конституционным кризисом» как раз и свидетельствует о неотвратимости политической борьбы между различными лагерями, что, собственно, нормально.
Когда же говорить об аргументах оппозиции по нелегитимности голосования руками в Верховной Раде, то обвинять в именно таком результате и способе голосования оппозиционеры могут только себя. Действия тех, кто блокировал трибуну и ломал электронику в парламентском зале, напоминают действия спортсмена, который не вышел на старт, испортил секундомер, а потом обвиняет победителя забега в фальсификации результата.
Если Парламентская Ассамблея Совета Европы будет рассматривать наш «конституционный кризис» именно с вышеназванных позиций, последствий, кроме информационных, не будет. Решать проблемы власти и оппозиции все равно придется в Киеве, а не в Страсбурге.
И наконец, об очевидном. Рассмотрение «конституционного кризиса» в Украине на заседании Парламентской Ассамблеи Совета Европы больше нужно не самой ассамблее вместе с Европой, а украинской оппозиции. Нужно как дополнительный аргумент на переговорах с властью, которые должны состояться в ближайшее время. Остается надеяться, что отдельные участники заседания ПАСЕ с украинской стороны не перенесут в Европу приобретенный в Верховной Раде опыт, т.е. трибуна ПАСЕ не будет блокирована, а микрофоны и другая электроника не будут раскурочены неспокойными руками озабоченных судьбой собственного кандидата-2004 (и ничем больше) депутатов. А жаль. Может тогда эмиссары из Европы по-другому посмотрели бы на проблемы украинского парламентаризма.
