Наташа Рубанова — коренная жительница Чернобыля, которую после аварии переселили в Киев. Чтобы жить, ей и сегодня приходится прикладывать немало усилий: Чернобыльская катастрофа так сильно ударила по здоровью, что сам процесс выживания превратился в каждодневную изнуряющую работу. И тем не менее Наташа умудряется делать свою жизнь полноценной и счастливой, она научилась реализовывать себя, несмотря на те тяжелые испытания, которые уготовила ей судьба. «Когда после Чернобыля резко увеличилась заболеваемость людей и Украина стала настойчиво отстаивать свои права, — вспоминает Наташа, — то только в 1989 году врачи получили возможность связывать возникновение заболеваний с Чернобыльской аварией. В 1990 году появился первый закон, защищающий наши права, — был введен статус «ликвидатора». Это стало глотком свежего воздуха, это означало, что наконец-то к «чернобыльцам» государство повернулось лицом. В результате стало меняться и отношение населения к пострадавшим в аварии. Кроме определенного социального статус, а мы стали обретать и уважение. А где-то к 93-му давление Москвы ослабело, и врачи все чаще стали превращаться для нас в добрых друзей и советчиков».
Тяжелее всего Наташе вспоминать 26 апреля 1986 года. Последствия этого дня подорвали безграничную веру людей в то, что человек находится под надежной защитой государства, с этого дня началась самоотверженная борьба Наташи за право выжить и по-новому суметь реализовать себя в жизни. Когда случилась авария на атомной станции, сотрудников библиотеки, в которой работала девушка, как и всех остальных служащих, мобилизовали наполнять песком мешки, чтобы потом забрасывать ими с вертолетов бушующее пламя четвертого блока. О размерах катастрофы, как и о рисках для здоровья людей, власти умалчивали. С элементарными правилами поведения в чрезвычайной ситуации чернобыльцы знакомились самостоятельно по энциклопедиям и справочникам, лихорадочно вспоминали занятия по гражданской обороне. Через несколько дней Наташу направили развозить медикаменты по селам, расположенным в окрестностях Припяти. А пятого мая началась эвакуация из Чернобыля, якобы лишь на праздничные дни, за которые обещали стабилизировать ситуацию. В основном людей увозили в Бородянку под Киев, а желающим разрешили уехать к родственникам. Так Наташа оказалась в России, в Белгородском районе. Десятого мая скорая увезла ее в больницу, потерявшую сознание и с сильным носовым кровотечением.
Разрушающее действие радиации дало о себе знать уже через сутки после аварии. Наташа говорит, что ей было очень тяжело дышать, а из-за поражения щитовидки ужасно распухла шея, была рвота. А врачи местной больницы не в силах были помочь двадцатисемилетнему человеку, оказавшемуся заложником ситуации и очень хотевшему во что бы то ни стало остаться в живых. Наташу стали лечить в Белгороде, в Москве, в Киеве. Потом по прерванным хромосомам врачи определили примерную дозу облучения, которая в несколько раз превысила все допустимые нормы. Наташа страдала от того, что кровь ее перестала сворачиваться, что катастрофически падал вес, достигнув отметки в 36 килограмм! Однако она по-прежнему твердо верила, что будет жить, что ее воля и нескончаемые усилия врачей обязательно победят. На время болезнь отступила, а потом снова накрыла новой волной боли, плохими результатами анализов, высокой температурой. К физическим страданиям добавлялись моральные травмы. В первое время после катастрофы губительное воздействие радиации врачами не признавалось, а всем пострадавшим внушали, что с ними ничего страшного не произошло. Наташа считает, что если бы врачи своевременно проявили гражданское мужество и не побоялись поставить реальные диагнозы пострадавшему населению, то, возможно, и мировая общественность серьезнее отнеслась бы к последствиям Чернобыля и оказала нам большую помощь.
Кстати, ранили бесчувственным отношением не только медики, но и многие из окружающих, которых раздражало, что жилье, материальные средства, медицинские ресурсы, которые планировались для удовлетворения их нужд, отдавались пострадавшим в катастрофе. А вот у самих пострадавших, даже получивших вроде бы все необходимые условия для нормальной жизни, эта жизнь нормально не складывалась — мешал эвакуационный синдром.
До аварии Наташа считала себя вполне счастливым и состоявшимся человеком. У нее была любимая работа, теплые взаимоотношения в коллективе, родная атмосфера города. Для полноты счастья оставалось лишь создать семью и родить ребенка. Однако, поселившись в Киеве, она вдруг ощутила, что Чернобыль лишил ее не только здоровья, но и былого душевного комфорта. Кроме медицинской помощи, девушке крайне нужна была психологическая поддержка специалистов. Эту поддержку она нашла в Международном гуманитарном центре «Розрада», а директор центра, психолог Валентина Бондаровская стала для Наташи настоящим ангелом-хранителем. Она предложила девушке стать участником совместной украино-американской программы. В рамках этой программы ста украинским семьям, пострадавшим от Чернобыля, помогают сто американских. Сама же Валентина Матвеевна уже в течение пятнадцати лет поддерживает веру Наташи в ее право на счастливую полноценную жизнь, а Наташе довольно успешно удается это право реализовывать. Сегодня она (вопреки всем медицинским показаниям) — мама восьмилетней Яны, обаятельной черноглазой девчушки, ставшей настоящим лидером в своем третьем классе. Когда ребенку было четыре года, пришлось делать операцию из-за врожденного порока сердца. В сложной ситуации помогали как украинские, так и американские друзья. Несмотря на то, что Яночка довольно часто болеет, мама Наташа не пользуется чернобыльскими льготами для своего ребенка, потому что хочет, чтобы девочка научилась в жизни добиваться всего сама, чтобы выросла сильной духом и была в состоянии помогать не только себе, но и окружающим.
