Вчера в Симферополе побывала с ответным визитом рабочая группа Краснодарского края во главе с Председателем законодательного собрания края Владимиром Бекетовым и губернатором Александром Ткачевым. Они провели переговоры в Верховной Раде и правительстве Крыма. Вслед за меморандумом, подписанным Сергеем Куницыным и Александром Ткачевым несколько дней назад в Краснодаре, Борис Дейч и Владимир Бекетов подписали протокол о намерениях организовать действенное сотрудничество депутатов Крыма и Краснодарского края, для чего будет создана совместная депутатская группа. Демонстрируя взаимное радушие и расположение, намерение укрепить дружбу и активизировать сотрудничество, краснодарцы всем видом демонстрировали, что политическая составляющая дамбы принадлежит центру, а задача регионов — дружить между собой.
Делегации регионов, расположенных по обе стороны Керченского пролива, подписали и детально обсудили ход выполнения соглашения, подписанного 27 апреля 1999 года во всех сферах: промышленности и связи, виноделии, рисоводстве, туризме, торговле, сельском хозяйстве и так далее.
В то же время, кроме политического, прикладное предназначение построенной россиянами дамбы остается неясным. Губернатор Александр Ткачев предложил «подождать до весны, посмотреть, как она перенесет ледовую обстановку, и если дамба выдержит стихию, то разработать совместный проект строительства транспортного перехода с использованием дамбы». Вместе с тем, ни у кого нет уверенности в том, что дамба доживет до весны, тем более нет уверенности в том, что мост через пролив вообще может быть построен. Таким образом, пока остается одно — использовать дамбу… как велотрек либо площадку для прогулок над морем. На большее она пока не тянет…
Первый раунд инициаторы и режиссеры тузлинского шоу уже отыграли: еще в пятницу в постепенно угасшем конфликте наметилось затишье. Как говорил в субботу на пресс-конференции в Симферополе лидер коммунистов Петр Симоненко, «в выходные в Киеве побывал известный высокооплачиваемый политтехнолог из России». «Я не исключаю, что он был среди тех, кто оказывал методическую помощь в разработке этой провокации», — подчеркнул глава коммунистов. По информации Петра Симоненко, «принято решение на 1,5 месяца снизить накал вокруг Керченской ситуации». Нынешнее положение — это «победа российского бульдозера», догнавшего-таки дамбу, вопреки протестам, до ста метраов от украинской границы. Эти сто метров должна была «пропахать по-пластунски» российская дипломатия, но дело в том, что именно этого-то она и не смогла сделать. Украинским историческим аргументам, документам министр иностранных дел России Игорь Иванов противопоставил сущую мелочь: карты 1936 и 1942 годов. Ни то ни другое непонятно: Тузлу передали Украине в 1941 году, причем здесь карты 1936 года? С другой стороны, что доказывает карта 1942 года, если даже допустить, что в войну на занятой гитлеровцами территории кто-то в СССР занимался Тузлой и границей в Керченском проливе? По большому счету, российский апломб был побежден не просто тремя украинскими понтонами, но тем, что их подпирала вся предыдущая история. Россияне с гордостью говорили в Киеве, что российские войска высадились на Тузле в 1773 году, что дает им право считать Тузлу исконно российской территорией. Можно тогда пойти дальше. Историки утверждают, что с давних времен, когда ни России, ни Москвы еще не было, территория Тамани, так называемого Тмутараканского княжества, управлялась из Киева, столицы древней Руси…
Вот что сказал корреспонденту «Дня» Василий ЕНА, профессор кафедры общего землеведения Таврического национального университета им. В. И. Вернадского: «Не говоря уже о том, что в X веке арабский географ Масуди называет Черное море Русским (Следует напомнить, что имеется в виду Киевская Русь. — Авт. ) а географ Эдризи (1154 г.) в своих «Географических развлечениях», характеризуя страны Черноморского побережья, упоминает об устье Русской «реки» (то есть Керченском проливе). Средневековая Таврика X—XII веков поддерживала тесные торговые и культурные связи с Киевской Русью. В Херсонесе в 988 году, как известно, великий князь Киевский Владимир Святославович принял христианство. Многие природные богатства полуострова, прежде всего соляные, использовались Русью. Русичи были хорошими мореходами: здесь, на берегах Русского моря, и было южное «окно в Европу» — в передовые по тому времени страны Средиземноморья. Но главное — в X—XII веках восточная часть Керченского полуострова входила, как и Таманский полуостров Кавказа, в состав древнерусского Тмутараканского (Тмутороканского) княжества. Располагаясь по обе стороны Керченского пролива, княжество играло заметную роль на важных торговых путях из Киевского государства «в греки». С этим регионом и связаны первые отечественные попытки измерения расстояний и картографирования пути из города Тмутаракань (на Тамани) до города Керчи (в Таврике).
Это важное историко-географическое событие произошло в 1068 году, когда старший сын черниговского князя Святослава князь Глеб Святославович (правивший в Тмутаракани до 1064 г., в 1065 г. и после 1066 г.) осуществил первое отечественное исследование земли на стыке Керченского и Таманского полуостровов.
Древнерусская надпись об этом на знаменитом Тмутараканском камне гласит: «В лето 6576 индикта 6 (то есть года 1068-го) Глеб князь мерил море по леду от Тмутороканя до Корчева (Керчи) 14000 сажен»… Камень исследовали известные ученые разных специальностей: академик-естествоиспытатель П. С. Паллас, филолог А. И. Мусин- Пушкин, историк Н. М. Карамзин и другие. Было уточнено не только местонахождение Тмутараканского княжества Киевской Руси, но и, как показали новейшие исследования, установлены истоки отечественного графо-картографирования (на камне). Подтверждено, в частности, что расстояние, указанное на Тмутараканском камне, — 14000, если принять за основу «маховую» сажень, равную 1,76 м, — составляет 24 км и соответствует действительному расстоянию между древним городом Тмутараканью (на месте античной Гермонассы) и Керчью. Понятно, что измерить его столь точно, да еще зимой («по леду»), было делом очень сложным. Узнав о находке, Екатерина II распорядилась сохранить камень. Первоначально он был помещен в ограде местной церкви, а после открытия в 1848 году в Керчи музея был перемещен туда. С 1851 года он хранится в Санкт-Петербурге, в Эрмитаже. Кстати, на камне также изображен герб Тмутаракани — практически нынешний трезуб, в чем вы убедитесь, если посмотрите на его рисунок…»
Получается, князь Глеб Святославич с помощью Тмутараканского камня «опровергает» министра иностранных дел России Игоря Иванова еще за 935 лет до возникновения «тузлинской проблемы». Не только Коса Тузла, но вся Тамань входила в состав Киевской Руси еще тогда, когда российские солдаты даже не могли думать высадиться на ней…
С другой стороны, после распада Тмутараканского княжества уже в ХIV-XVII веках, территория Тамани входила в состав Крымского ханства. Только по Кучук-Кайнарджийскому договору и «вся Таманская сторона» отошла к Российской империи вместе с Крымом в 1783 году. После чего она и была заселена украинцами, выходцами из Запорожской Сечи. Так что бывшие хозяева Крымского ханства — крымские татары — чего доброго, могут потребовать от России возвращения своих «исконных восточных территорий» и присоединения всей Тамани обратно к Крыму. Конечно, это шутка, но она показывает, что применение «исторических» аргументов к нынешним границам — занятие, как минимум, неконструктивное.
Что дальше? Тузлинская дамба остановилась за 100 метров от украинской границы и напоминает иглу, которая вот-вот вопьется в украинское тело, или дамоклов меч, подвешенный над украинским крымским «плечом»: дернется Украина и тут же получит «укол» Тузлинской дамбой. На этой неделе начинаются переговоры Украины и России по проблеме Азовского моря, и Тузлинская коса, несомненно, станет средством давления на Украину. Россия будет требовать, во-первых, раздела Азовского моря «по-братски», во-вторых, вывода украинских пограничников с Тузлы. Второму утверждению Украине есть что противопоставить: первоначальным положением сторон и соблюдением статус-кво следует считать не вывод украинских пограничников с Тузлы в обмен на приостановку строительства дамбы, а демонтаж россиянами за свой счет всей дамбы и устранение экологического вреда морю, нанесенного ею, — в обмен на вывод украинских пограничников с Тузлы. Логично, что «первоначальное положение сторон» — это не только вывод пограничников, но и полное отсутствие, а не остановка строительства дамбы.
Однако демонтировать четырехкилометровую дамбу нереально. Наоборот, россияне ее укрепляют, намерены довести ее ширину до 70 метров (сейчас — 20—30 метров). Именно в таком состоянии дамба несет Украине наибольшую опасность: в любой момент «губернатор Ткачев» может «отсель грозить Украине» возобновлением строительства и угрозой границе. Очевидно, что сопротивляться достройке дамбы Украине будет становиться все сложнее. Напрашивается вывод, что сохранение дамбы именно в таком недостроенном положении несет Украине угрозу.
