На прошлой неделе она вновь приобрела актуальность в связи с заявлением Госдумы о новой крымской Конституции, а на днях в сюжет добавилась линия таинственного исчезновения экс-спикера крымского парламента Супрунюка. «Таинственный полуостров» продолжает оставаться источником и предметом внутриукраинских и внешнеполитических интриг, хотя при внимательном взгляде на ситуацию непонятно, как ему это удается. Взять хотя бы бывших крымских лидеров: Мешков — в Москве, Супрунюк — в бегах....
В последние семь лет сложилась устойчивая политическая примета: если в Москве вспомнили о Крыме, это означает, что там начался новый раунд борьбы за передел власти. Или наоборот: если в Москве начался новый передел власти... Вот и сейчас, когда слабеющие руки российского президента соскальзывают с властных рычагов, о Крыме вспомнили. Благо, что повод подвернулся вполне пристойный — 21 октября крымский парламент принял новый текст Конституции автономии. 23 октября Госдума Российской Федерации разразилась по поводу этого документа гневным заявлением, грудью встала на защиту русского языка, проигнорированного, по мнению думцев, в новом варианте крымского Основного Закона.
А ведь казалось бы — дело обычное. Каждый из двух предыдущих составов Верховного Совета автономии принимал свой Основной Закон, так что и новый, избранный в марте этого года, имел право на собственное конституционное творчество. Однако ему повезло меньше, поскольку принятие новой редакции крымской Конституции совпало с наметившимся в Москве кризисом президентской власти.
Предыдущий острый приступ любви к крымчанам, а точнее — к севастопольцам, случился у московских политиков ровно два года тому назад, как раз в период стремительного взлета на политические вершины, а затем — не менее стремительного падения с этих вершин Александра Лебедя. Сначала сам генерал-«миротворец» высказал свое мнение по поводу принадлежности Севастополя. А в 1992-1993 гг., в период жесткого противостояния Ельцина и Верховного Совета РФ, политические верхи Российской Федерации колотила настоящая перемежающаяся «любовная лихорадка», объектом которой являлся солнечный полуостров. Временное выздоровление наступило после событий 3-4 октября 1993 года, когда разыгрывать крымскую карту стало бессмысленно: российский президент решил тогда политический диспут в свою пользу более сильным козырем — танками и спецназом.
Московским «благодетелям» по сути дела все равно, что защищать в Крыму: статус Черноморского флота (историю), статус крымской автономии (географию), русского языка (филологию)... Важно не что защищать, а когда.
Крымская автономия, например, нуждалась в поддержке в марте-апреле 1995-го, когда все ее атрибуты были «скасованы» официальным Киевом, но тогда Москва отмолчалась. Шла чеченская война, было не до Крыма. Кстати, отменена тогда была и крымская Конституция, в которой русский язык наделялся официальным статусом. Но не время было спекулировать по поводу защиты великого и могучего, а вот теперь — в самый раз. Настолько в самый раз, что, похоже, думцы даже не удосужились проанализировать сам текст новой крымской Конституции. Об этом свидетельствует хронология событий. 21 октября Верховный Совет Автономной Республики Крым принял Основной Закон, а уже 23 октября последовало заявление Госдумы в связи с закреплением в ней статуса государственного только за украинским языком. И это при том, что текст Конституции в крымской прессе был опубликован только 27-го.
Как известно, спешка оправдана только в двух случаях. Ни один из них никак не связан с «защитой соотечественников за рубежом». В спешке можно не заметить, что определение «государственный» уже давно вычищено из крымской политико-правовой терминологии. До смешного доходит. Везде — Фонд государственного имущества, а в Крыму просто Фонд имущества (непонятно — чьего) и т.д. и т.п. Да и не в компетенции крымской автономии определять статус государственного языка. Это привилегия Верховной Рады Украины. Как, кстати, и утверждение Конституции автономии, до тех пор не имеющей силы закона.
Да и так ли уж беззащитен русский язык в тексте новоиспеченного Основного Закона, чтобы думские депутаты забыли о финансовом кризисе, отвлеклись на время от любимого занятия — заботы о здоровье своего президента и ринулись на защиту крымчан? Обратимся к тексту самого документа.
«Статья 10. Обеспечение функционирования и развития государственного языка, русского, крымскотатарского и других национальных языков в Автономной Республике Крым.
1. В Автономной Республике Крым наряду с государственным языком гарантируется функционирование и развитие, использование и защита русского, крымскотатарского, а также языков других национальностей.
2. В Автономной Республике Крым русский язык как язык большинства населения и приемлемый для межнационального общения используется во всех сферах общественной жизни.
3. В Автономной Республике Крым гражданам гарантируется право воспитания на родном языке в детских дошкольных учреждениях, изучения родного языка, обучения на родном языке в учебных заведениях государственной, республиканской и коммунальной формы собственности...
Статья 11. Язык документов, удостоверяющих статус гражданина в Автономной Республике Крым.
«...официальные документы, удостоверяющие статус гражданина... — выполняются на украинском и русском языках, а по ходатайству гражданина — и на крымскотатарском языке».
Перечень подобных цитат можно и продолжить, однако, думаю, что и приведенных достаточно, чтобы доказать очевидное: в Думе крымскую Конституцию нового образца не читали. Как, к слову, не читали и многие ее критики в Крыму. А жаль. Конституцию 21 октября есть за что критиковать. Во многих ее положениях имеются откровенные правовые ляпы, всю ее не мешало бы более тщательно отредактировать. Но при чем здесь русский язык и права крымчан?
Никого в Крыму не убедят громкие, но голословные заявления Думы о том, что «Российская Федерация возвела защиту соотечественников в государствах, входивших в состав Союза ССР, в ранг государственной политики», произносимые в то время, когда права русских не защищены на территории самой Российской Федерации (например — в Чечне, да и не только там). Не обрадует (разве что — самых доверчивых) и положение заявления, согласно которому «российское гражданство имеют жители Крыма, родившиеся до произвольной передачи его Украине в 1954 году». Господа депутаты! Где же вы были раньше, когда подавляющее большинство крымчан сохраняло свои «серпасто-молоткастые», не позволяя даже клеймить их штампами с малым государственным гербом Украины. Теперь же почти все вынуждены были обменять их на паспорта украинского образца. Да и обещал уже нам российское гражданство один крымчанин, ставший теперь москвичом (имя первого и последнего президента Крыма Юрия Мешкова, растворившегося где-то в недрах российской столицы, как и его обещания, сейчас мало кто помнит).
Имеется, правда, в тексте заявления Госдумы один пассаж, содержание которого выглядит действительно правдоподобно и поэтому звучит тревожно: Дума «расценивает закрепление украинского языка как единственного государственного языка на территории Автономной Республики Крым как решение Украиной внутренних геополитических проблем за счет жесткой дискриминации русского народа Крыма». То, что пассаж этот не применим к крымской Конституции, поскольку не соответствует ее содержанию, уже сказано. Но вот что беспокоит. Искусственного ограничения функционирования русского языка по всей территории Украины, и особенно в ее восточных и южных областях и в Крыму, боятся многие люди, для которых русский язык является не просто родным. И это не только русские, но и многие украинцы, граждане других национальностей.
Наступление на русский язык, на русскую культуру никоим образом не может решить внутренние геополитические проблемы Украины. Напротив, оно способно их обострить, поставить под сомнение целостность украинской государственной территории.
Впрочем, реально существующее на территории Украины двуязычие доказывает, что русский язык и русскую культуру не так уж легко «свернуть». Да и нет в этом ни геополитического, ни какого-либо иного смысла. Поэтому, вслед за депутатами российской Госдумы, выражаю уверенность, что вопрос о статусе русского языка на территории Украины будет решен. Но решен гражданами Украины, в том числе и крымчанами, без диктаторских подсказок и уж точно — не через разыгрывание крымской карты московскими любителями политического покера.
Помнится Леонид Кравчук, тогда еще кандидат в президенты Украины, заявил, что национальная проблема в новом независимом государстве будет решена, если русским на территории Украины будет обеспечены более приемлемые материальные условия жизни, чем в Российской Федерации. Я более высокого мнения о своих соотечественниках. На мой взгляд, русские будут чувствовать себя полноправными гражданами Украины в том случае, если они смогут ощущать себя русскими.
Я верю, что так и будет. Это более реально на сегодняшний день, чем обеспечение материального благополучия украинских граждан, которого, к слову, и не добиться без достижения общенационального гражданского единства.
P.S. 3 ноября спикер крымского парламента Леонид Грач высказал журналистам свое удивление и огорчение по поводу текста заявления Госдумы Российской Федерации, в связи с закреплением в Конституции автономной республики украинского языка как единственного государственного на территории Крыма.
Л.Грач заявил в своем комментарии, что в Госдуме «не удосужились прочесть положения о защите русского языка, закрепленные в Конституции Крыма, а поддались влиянию спекулятивных идей». Более того, Председатель ВС автономии считает, что русский язык нуждается не в декларативной защите, а в нормативно-правовом обеспечении. «Именно это и сделал Крым — единственный из регионов бывшего Союза, кроме Беларуси», — утверждает Л. Грач.
