Третьего декабря и накануне все внезапно вспомнили об инвалидах. Это день их защиты. Но хотели ли бы они, чтобы их защищали, и от чего? Кажется, многим из них живется лучше уже даже тогда, когда их просто сдают в интернат. Звучит, возможно, и бесчеловечно, но дает надежду. На саморазвитие, нужность и даже семейную жизнь.
МОЛОДОЖЕНЫ НА КОЛЯСКАХ
Молодые, если так можно назвать 47-летнюю пару, женились, конечно, не впервые. Собственно только обвенчались. Роспись требует бумажной волокиты, а батюшка в Винницком доме гериатрического профиля, как и храм — свой и под рукой. В конце концов, как говорят Василий Вишневский и его законная жена Людмила Иванова, что нам делить? У обоих по инвалидной коляске и похожие истории. Авария, травма, увечье и отказ второй половины. В довершение дом престарелых, который принимает молодых инвалидов. Но это не был крах, а только начало новой жизни.
«Директор распорядился, чтобы нам дали отдельную комнату, а кухня обеспечила по возможности праздничный ужин», — вспоминает Василий. Людмила добавляет, что в тот день им в комнату принесли поношенный интернатовский холодильник — свадебный подарок от дирекции. Супруги наперебой доказывают, что последние шесть лет после женитьбы им значительно лучше жить, чем раньше. На лето пару забирал к себе один из людмилиных сыновей. На зиму привез назад домой, в интернат. Женщина ухаживает за Василием и приспособилась на коляске хозяйничать в комнате. Василий каждое утро, как и положено мужчине, едет «на работу» — чистить на кухне картофель. Работа в интернате — это еще один способ, кроме супружества, жить в отдельной комнате. Эту привилегию можно получить, активно копая клумбы, или благодаря интеллекту. Бывшая учительница, попав в интернат, писала всем, кто просил, письма, оформляла пенсионные бумаги, просто выслушивала, мирила и была душой всех. В августе она умерла, оставив после себя начатые культурно-развлекательные традиции, клубы по интересам и свободное жилье. Вообще без подселения в интернате живут две супружеские пары, председатель культурно-бытовой комиссии, художник и ветеран войны.
ПАРТИЗАНКА СХИРТЛАДЗЕ ДАРИТ НОСКИ
Фото в молодости, боевые награды, портрет сына и его детская игрушка на телевизоре под большой иконой на стене. Элементы интерьера скромной, но с балконом комнаты. Владелица откладывает вязание на заваленный детективами и любовными романами стул, который служит прикроватной тумбой, и погружается в воспоминания.
«Маму немцы разорвали живой, до сих пор, бывает, слышу во сне, как она кричит, когда ее бросают в колодец», — пани Галина замолчала, чтобы вытереть слезу, а потом показала шрамы от 25 плетей, которые ей, 13-летней девочке, «выписали» гестаповцы. Опять слезы, но уже по единственному и покойному сыну. Бывшая партизанка быстро овладевает собой, просит выразить благодарность директору интерната Владимиру Вольскому за хорошее питание и медицинский уход и сразу добавляет: «Дай Бог, чтобы ни вы, ни ваши родители не попадали сюда...».
Здесь Галина Схиртладзе живет 12 лет. Кроме того, что она ветеран ВОВ и заслуженный донор СССР, что уже дает основания жить в отдельной комнате, 78 летняя женщина последних 9 лет была бригадиромместной огородной бригады. Теперь у нее более спокойная работа — вяжет носки для интернатных приятельниц. Факт, что в интернате есть с кем поговорить, держит пани Галину в этом заведении. В одном из Винницких сел у нее есть уютный домик, но, имея возможность сравнения, она призывает одиноких пожилых людей не бояться предложения поселкового председателя переехать в дом для престарелых. Что касается молодежи, то, например, Раиса Панасюк сама уговорила родного отца сдать ее в интернат.
«А ЗІ МНОЮ БУВ КРАСИВИЙ!»
Вслед за Оксаной Билозир 20-летняя Таня Луценко со своей коляски под минусовку радостно распевает известную эстрадную песню о миленьком, который украл ее сердечко. Таня говорит, что всегда хотела быть на сцене, и только в этом интернате сбылась ее мечта. Кроме здешней сцены, она поет на областных и городских фестивалях. А на вопрос, что для нее значит день защиты инвалидов, просто рассмеялась, как очень счастливый человек, которого устраивает все. Но у Тани все же есть одна мечта: стать артисткой. Ее коллега по вокалу и почти ровесник Олег Иващенко, который повредил в аварии позвоночник, мечтает более прагматично — проснуться здоровым. У него есть надежда, но нет денег на операцию. Насобирать их с инвалидной пенсии даже напрасно мечтать. «Первый год надеялся, что коляска меня минует, второй — к ней привыкал и входил в новую колею, а теперь ищу способ, чтобы реализовать себя и быть полезным для других», — отмечает Олег.
Это молодая когорта 302 обитателей дома престарелых, из которых 30% — инвалиды. Рая Панасюк — самая активная среди них. Заочно получает образование журналиста в столичном университете им. Т.Г. Шевченко и учится в школе психотерапии. Она редактор внутреннего радио и пишет для специализированных изданий. На месте телевизора в ее комнате компьютер. Рая, как активный деятель общественного союза молодых инвалидов, путешествует по городам Украины и надеется на экскурсию за границу.
«Для отца тяжело, что я здесь, но для меня быть в интернате подходит больше, чем дома, в селе. За семь лет жизни здесь я большего достигла, чем за предыдущих 25 дома. Там даже нет дорог, чтобы ездить на коляске, а в городе я почти самостоятельная, и у меня активная жизнь. Больше нет вопросов? Тогда я побежала», — помахала рукой Раиса и энергично покрутила колеса своей коляски.
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
Когда в доме престарелых кто-то умирает, то, как говорит его культработник Мария Лапченко, все прекрасно понимают, что освобождается комната, но за отдельным жильем здесь особо не гоняются. В то время, когда физически здоровые люди борются за право на собственные квадратные метры, в доме престарелых знают настоящую цену живого общения...
