Много лет подряд выводила на гандбольную площадку киевский «Спартак» его капитан — двукратная олимпийская чемпионка, призер чемпионатов мира 1973, 1975 и 1978 годов, семикратная победительница розыгрыша Кубка европейских чемпионов, двенадцатикратная обладательница золотых медалей первенств СССР, кавалер орденов Трудового Красного Знамени и Дружбы народов, заслуженный мастер спорта Людмила Бобрусь.
И однажды она почувствовала, как в душу закрался СТРАХ. То ли ранним утром, то ли поздним вечером. Она толком и не припомнит. Но это случилось. И когда? В тридцать три года. Когда позади уже было многое — шумные успехи, неудачи. Подумалось, а может это просто усталость? Ведь случалось и раньше — после очередной серии ответственных игр без сил опускалась дома на стул, и не хотелось ничего — ни аплодисментов, ни цветов, ни наград, ни упоминаний о гандболе.
Наверное через час-другой давящее чувство опустошенности пройдет. Ведь день, как день. Ничего особенного. И тут Люду словно что-то кольнуло. Она до малейших подробностей, ясно, будто наяву, увидела, как во вчерашней игре не догнала соперницу. И хотя та, совсем еще девчонка, не забила гол — не радость от этого, о, неуверенность и жалость к себе сковали Бобрусь. Не догнала. Матч был выигран, но капитан многократных чемпионок страны киевских спартаковок вдруг поймала себя на мысли, что в ней уже нет острого чувства радости победы. «Как я спокойна, как я удивительно спокойна», — подумала она, переодеваясь. До Людмилы Бобрусь долетали какие-то ненужные обрывки фраз, неуместно счастливый смех молодых подруг по команде...
Это надо же — страх. И у кого. У Бобрусь. Которую вот уже двадцать три года тренеры команд ставят в пример другим игрокам. Подумать только, двадцать три года — целая вечность. Несгибаемая, неутомимая, дерзкая Бобрусь боится. Неужели она уже стара для спорта, для борьбы? Шутка сказать, какая-то неумеха — девчонка с косичками обогнала ее на площадке. Именно там, где она считала себя королевой. Подумаешь. Уже завтра обгоню ее. Но тут в ее приученном к самоанализу мозгу пронеслось: «Нет, уже не обгоню».
Проводов не было. В киевском «Спартаке» это не принято. Старший тренер команды Игорь Евдокимович Турчин молча подписал заявление об уходе двукратной олимпийской чемпионки. Не уговаривал, не просил остаться. Ровно двадцать три года тому назад он привел ее в гандбольную секцию. И вот... Да, жизнь — сложная штука. А спортивная — вдвойне. Она подарила киевской пятикласснице Люде Бобрусь и забрала у многократной чемпионки Людмилы Бобрусь игру, под названием гандбол.
И однажды она почувствовала себя КАПИТАНОМ. Вот чудеса, прокапитанствовав в «Спартаке» целых пять лет, Бобрусь осознала это в одном из матчей. Несчастливом, обидном своим завершением для киевлянок.
Случилось это в Тбилиси в игре на первенство страны против грозного, непобедимого в те годы московского «Луча». Киевлянки за две минуты до финального свистка были впереди. Здесь бы подержать мяч, выбрать не спеша удобную для атаки позицию — кажется, чего проще. Так, да не так. Не получилось. Не смогли. Не выдержали. Не хватило опыта.
Вот брызнули слезы из глаз Маши Маршубы (Литошенко), других девчонок. И только она сдержалась. Стала перебегать от одного игрока к другому, успокаивать. «Маша, Зина, Галя, Люда, — да что это вы в самом-то деле. И не стыдно? Завтра обязательно выиграем», — все твердила и твердила она. И только в раздевалке, когда девчонки успокоились и пришли в себя, Бобрусь разрыдалась. А когда испуганные подруги окружили ее, только и сказала: «Капитан... тоже... плакать...».
Да, трудно бывает всем, а ей, наверное, вдвойне. Ведь мало кто знает, что капитан Бобрусь не спала ночами перед ответственными матчами, прокручивая в голове различные игровые ситуации. И перед началом встречи внутренне дрожала от нетерпения поскорее окунуться в борьбу на площадке. Но вот что удивительно: в отличие от многих она с первых же минут превращалась в хладнокровного, расчетливого, неудержимого игрока.
Об идеале капитана необязательно думать все время. Но где-то подсознательно этот образ (причем, конкретный до деталей) должен быть в команде. Идеал капитана. Идеал игрока. Идеал команды. Он со временем меняется — такова жизнь. Но как вершина, как ориентир он всегда впереди. Для девушек из «Спартака» такой ориентир — Людмила Бобрусь.
И однажды она почувствовала себя МУДРОЙ. Случилось это в тот момент, когда в «Спартаке» происходила смена поколений. Состав команды запестрел новыми фамилиями: Макарец, Панчук, Глущенко, Зубарева, Пальчикова, Карлова... Все знакомое вдруг стало незнакомым. Нервничал Турчин, нервничали старожилы. Что? Как? Даешь пас туда, где должен быть партнер, откуда должна начаться комбинация, а там никого нет. Все наигранные связки оказались оборванными, и игра не клеилась, и настроение ни к черту.
— В этот сложный для клуба момент я ходила и уговаривала себя: я мудрая, я много знаю, я найду выход, — вспоминает Бобрусь. — Тренер со своей стороны, конечно, делал, что мог. Но мне-то к девчонкам как ветерану легче подступиться.
Вот хотя бы взять тот случай, когда пришлось «обрабатывать» ту же Ольгу Зубареву перед финальным матчем розыгрыша Кубка европейских чемпионов со СК «Лейпциг» из ГДР. Оля страшно трусила играть против лучшего бомбардира соперниц, легендарной Вальтрауд Кречмар. Все ходила и причитала: «Нет, не сумею. Она вот какая, а я... Боюсь». Действительно, шутка ли сказать, девчонка — против «звезды» мирового гандбола.
Разговор с ней начала за несколько дней до матча. А тренер, Зина Турчина, Маша Литошенко, Наташа Шерстюк, подыгрывая мне, как бы мимоходом обсуждали слабые места в игре нападающей соперниц. Потом напоминали Зубаревой о ее преимуществе в росте, физической выносливости. Словом, старались, чтобы Оля поверила в свои силы. Зубарева сыграла в этой встрече выше всех похвал, полностью нейтрализовав Кречмар. И сама несколько раз удачно атаковала с линии.
Или возьмем Таню Макарец. В нападении наша полусредняя — просто чудеса творит. Чувствует себя, как рыба в воде. А в защите — все наоборот. Не может играть жестко, и все тут. Характер своеобразный — твердости не хватает. Одно время она просто панически боялась столкновений, даже небольших: глаза закрывала. Понятно, что этим вовсю пользовались соперницы.
Вот и пришлось мне выполнять миссию этакой мучительницы. Заставляла Таню защищаться, бросала мяч возле самого уха, чтобы аж свистело. До сих пор не знаю, кто из нас двоих больше испытывал страх: она — с непривычки. Или я — вдруг случайно нанесу травму. Первое время все шло из рук вон плохо. Таня приседала, уклонялась, удирала в раздевалку, откуда мне приходилось силой ее вытаскивать. Потом пообвыкла. Стала отбивать мяч руками, иногда даже ловить. Вскоре и в играх стала вступать в силовое единоборство.
Нет, Бобрусь не из тех, кто приходит, увидит и победит. Не все ей с наскоку удавалось — и в учебе, и в жизни, и в спорте. Но зато чем труднее было, тем упорнее она трудилась. Она хотела быть сильной, ловкой и забивать мячи. И она достигла этого. Переквалифицировавшись из вратаря (тренер сначала подобрал ей это амплуа) в лучшую в мировом гандболе левую крайнюю, про которую одна из братиславских спортивных газет во время чемпионата мира 1978 года писала: «Феномен в левом углу площадки».
И однажды она почувствовала себя СЧАСТЛИВОЙ. У нее все получилось Да, наконец, все получилось. И вот она уже летит навстречу вратарю соперниц, а рука посылает мяч в незащищенный угол. Гол!
То, что ей необходим, как воздух, этот финт, Бобрусь поняла на чемпионате Украины, в Ивано-Франковске. Тогда никому неизвестный новичок по имени киевский «Спартак» занял скромное третье место. А Люда все чувствовала себя не в своей тарелке. Как трудно и надобно играть на краю. Тут и угол атаки маловат. И защитницам легко: пару шагов — и зона перекрыта. Все атаки идут через центр. А ты только знай — подыгрывай. Получила мяч — отдай, получила — отдай. Конечно, — неуютно, скучно, обидно.
— Ну почему я такая неудачница — подумала Бобрусь. — Только избавилась от места в воротах, так на тебе — заткнули в угол. Аплодисменты, успех, майку игрока сборной страны — разве это тут заработаешь. Вот Лиде Шевченко повезло. У всех на виду, в центре событий. И такая злость разобрала!.. Нет, так дело не пойдет. Нужно свой угол обживать. Трюк позарез нужен. Коронный номер, если хотите. Необычный, неповторимый финт.
Ох, и нелегкая это работа — обхитрить соперницу. Выражаясь языком цирковой арены, надо так поставить номер, чтобы все в него поверили, удивились и зааплодировали от восхищения. Ну аплодисменты ей в данный момент, положим, и ни к чему. А вот удивление, растерянность соперниц — в самый раз. Попробовала было разучить один прием — не понравилось. Другой — слишком прост. Третий, четвертый, пятый... А свой, родненький финт — не получается. Не клюют на него защитницы. Ночи не спала, все анализировала. Нервная стала — не подойди. И аппетит пропал. Чтоб ты скис, мерзкий угол.
И вдруг. Надо же, такое счастье — прошел. Получился, миленький! И в таком ответственном мачте! Это место и дата запомнились ей навсегда. 17 сентября 1969 года. Ростов-на-Дону. Последний игровой день чемпионата страны. «Спартак» — против трехкратных обладательниц золотых медалей — гандболисток московского «Луча». Решалась судьба чемпионского звания.
— Скажу вам, как говорят в Одессе, это было что-то. Высокие скорости, вихревые атаки, жесткая борьба — вспоминает Бобрусь. В нем отличилась Маша Маршуба, забросившая десять мячей. Конечно, на этом фоне незаметно прошла и моя небольшая победа. Но она была. Я сделала финт! Я видела растерянные глаза защитницы. И световое табло зафиксировало мой гол. Мой! Потом их было много. И еще не раз мелькали растерянные глаза защитниц. Но тогда... Мы были счастливы. Мы были безумно счастливы. Все, к чему стремились долгие годы, пришло, сбылось.
А мою небольшую победу я еще долго анализировала, проверяла во многих матчах.
Вот и в Монреале на Олимпийских играх мой прием прошел в игре со сборной Венгрии — самым неудобным для нас соперником. Проигрывали, как говорится, вчистую. Девчонки нервничали, часто ошибались, спешили. И тут я сделала этот финт. Потом — еще раз. Уход влево, вправо, снова влево. Завертелась волчком на месте, между защитницами проскользнула — гол! То, что ударилась сильно при падении, почувствовала только в раздевалке. Но разве до ушиба, ведь вокруг было много счастья. Победного.
И однажды она почувствовала себя МАТЕРЬЮ. Какое это прекрасное, светлое чувство. И подруги, и гандбол, и горечь ухода из команды, которой были отданы лучшие годы, внезапно отошли на второй план. И все это вытеснил маленький, потешный человечек. Ее Святослав. У нее появились новые приятные хлопоты. Кто бы мог подумать, что еще вчера она могла обходиться без этого крохотного существа.
Да, редко приходилось ей, Людмиле Бобрусь, бывать дома. Бесконечные поездки, гостиницы, залы. Бывало, забежишь на час-другой, чтобы повидаться с родителями — и снова в дорогу.
И вот этого всего уже нет. Словно по мановению волшебной палочки, вдруг — дом, квартира и все вещи в ней обрели новый смысл.
Она стала каждый день встречаться с предметами, которые напомнили ей детство. А как интересно, оказывается, вместе с малышом перебирать грамоты, кубки. Медали, призы, завоеванные на различных турнирах.
А время неумолимо куда-то спешит. Вот впервые пошел, перебирая ножками, сынок. Вот уже не нужна ему коляска. Без интересной сказки не засыпает. У Святослава появился братишка. А вот уж и окончание школы...
И однажды она почувствовала себя ТРЕНЕРОМ. Понянчив три года своих сыновей, устроилась на Киевский авторемонтный завод, где вела группу здоровья. Потом перешла в ДЮСШ-2 и стала тренировать детей. С каким восхищением смотрели юные спортсменки на свою наставницу, когда она надевала во время торжественных событий ленту с наградами. «Это все ваши?» — спрашивали дети. «А чьи же?! — звучало в ответ. — Будете усердно и много работать — и у вас столько же будет. И побеждать у меня научитесь. Но главное — большой, настоящей дружбе».
И однажды она почувствовала, как в душу закрался СТРАХ. И однажды она почувствовала себя КАПИТАНОМ. И однажды она почувствовала себя МУДРОЙ. И однажды она почувствовала себя СЧАСТЛИВОЙ. И однажды она почувствовала себя МАТЕРЬЮ. И однажды она почувствовала себя ТРЕНЕРОМ. И все это называлось — просто ЖИЗНЬЮ.
