«Жизнь — это не только будни, но и праздники» — этот рекламный слоган, развешанный в огромном количестве в киевском метро, вспоминается при взгляде на нынешнюю афишу Театра русской драмы им. Леси Украинки.
Еще осенью, спектаклем «И все это было... и все это будет» прославленный коллектив отметил свой 75 летний юбилей (это событие подробно освещала наша газета, «День» № 192, 2001 г.). Торжества, начатые в октябре прошлого года, продолжаются уже... третий месяц, и эта постановка до сих пор остается в репертуаре, собирая полные залы. Получается вполне по нашей славянской традиции — коль гулять, то с размахом, чтобы мало не показалось. В постановке принимает участие практически вся труппа, актеры вспоминают корифеев подмосток. Кроме этого, зрители имеют возможность увидеть фрагменты лучших спектаклей разных лет в исполнении нынешних прим и премьеров, звезд и звездочек разной величины, а также амбициозной молодежи, которая дышит в затылок народным и заслуженным артистам Русской драмы.
Большинство зрителей видит блеск позолоты недавно отремонтированного здания (кстати, сделанного в долг, до сих пор кредиторы осаждают худрука театра Михаила Резниковича с требование погасить задолженность, а это 850 тысяч гривен) и наслаждается мастерством своих любимцев. Им достаются цветы и аплодисменты, но ведь чтобы спектакль прошел без сучка и задоринки, требуется масса составляющих, участие тех, кто остается за кулисами: гримеров, костюмеров, работников сцены — так сказать, технических служб театра. О том, как рождается магия театра наш репортаж из-за кулис.
Михаил РЕЗНИКОВИЧ , художественный руководитель театра:
— Почти треть годового бюджета театра мы должны зарабатывать сами, а это два с половиной миллиона гривен — иначе не сможем существовать. Это обстоятельство создает массу проблем: соотношение качества репертуара и сегодняшних запросов зрителей. Если в экспериментальных коллективах, в залах на 80 —100 мест подобная проблема вообще не стоит и можно заниматься «чистым искусством» в «башне из слоновой кости», то я вынужден балансировать. Сейчас в нашем театре идет работа над тремя спектаклями. Это пьеса английского драматурга Рея Куни «№13», которая с огромным успехом идет во МХАТе в постановке Владимира Машкова. По жанру — комедия положений и характеров. Требует от исполнителей филигранной актерской техники. Пока спектакль репетируется под условным названием «Безумная ночь, или женитьба Пигдона». Его ставит Ирина Барковская. Кроме этого, репетируем пьесу «Лулу, или История куртизанки» немецкого драматурга Веде Кинда, написанную в начале ХХ века. Произведение, которое продолжительный период в разных вариациях ставится во многих театрах Германии. В спектакле перемешан немецкий импрессионизм и брехтовский метод отчуждения, в нем есть определенная мера гротеска и психологизм. Режиссер постановки Леонид Остропольский. А я замахнулся, страшно сказать, на «Каменного властелина» Леси Украинки. Это безумно ответственно. Ведь в 1939 году нашему театру присвоено имя великой украинской поэтессы, после того как Константин Хохлов поставил это гениальное произведение. Если говорить честно, то после той постановки разные режиссеры еще трижды обращались к «Властелину»: в 1946, 1954, 1970 годах, но ни один из спектаклей нельзя назвать удачным. Успехом не могут похвастаться и другие театральные коллективы нашей страны. Сложность постановки в том, что драматическая судьба пьесы сродни судьбе другого гениального произведения — «Бесприданнице» Александра Островского, которая тоже практически нигде не удавалась. По легенде, фортуна улыбнулась только Вере Федоровне Комиссаржевской. В этих двух произведениях так много оставлено «за кадром», внесены только острейшие результаты прожитых конфликтов, которые артистам играть необычайно трудно. Сейчас придумываем костюмы и декорации, художественную концепцию решаем с Марией Левитской.
По словам режиссера, все службы театра работают, как отлаженный механизм. Прежде всего потому, что в штате трудятся опытные специалисты. Даже капризные гастролеры отмечают высокий профессионализм коллектива. Нет антагонистических противоречий между артистами и техническими цехами. Но есть другая, очень серьезная проблема: из-за низкой зарплаты уходят хорошие специалисты. Буквально на днях положили заявления три мастера. Михаил Юрьевич с печалью признается, что не может остановить этот поток. Прекрасно понимая, что в коммерческих структурах их «золотые руки» будут оценены в несколько раз больше. Остаются люди безгранично любящие театр. Мизер получают и творческие сотрудники, но если им хотя бы обещают в будущем прибавку жалования, то с техническими специалистами вопрос остается тупиковый. По словам Резниковича, власть должна понять, что театр — это не только мастерство артистов. Высоко профессиональным спектакль получается от качественного звука, света, оригинальных декораций, костюмов, и лишь все вместе создает то эмоциональное потрясение у зрителей, ради которого публика ходит в театр.
Есть и творческие проблемы. Как считает Резникович, нынешняя актерская техника должна быть намного выше, чем раньше. Процитировал недавно вышедшую книгу Анатолия Смелянского «Уходящая натура», которую считает одним из лучших произведений, написанных о театральной жизни после Михаила Булгакова: «Евстигнеев кожей грандиозно ощущал ритм каждой твари и также грандиозно воплощал ее». Ритм — очень тонко подмечено. И он со своими актерами старается чувствовать нерв меняющегося времени, передавая его в каждой постановке.
Удачный спектакль — это прежде всего ансамблевый спектакль, когда все актеры играют в одну игру и эмоционально заражают зрителя. В составляющие удачной постановки входит хорошая драматургия, культура сценографии. К сожалению, не всегда мнения критики и зрителей совпадают. Выражаясь языком Сухово-Кобылина, «вопрос окончательный и обоюдоострый». Театр существует не для критиков, а для зрителей, и отдача публики необычайно велика. При этом очень важен уровень вкуса художника, чтобы не поставлять в зрительный зал китч.
Театр тем чарующ, что в нем есть место игре, иронии, розыгрышу, хохме. Ежедневно что-нибудь происходит по Гольдони и без Гольдони. До сих пор живы истории, связанные с блестящим комиком Виктором Халатовым, умевшем превратить в шутку даже трагические моменты. Он жил в театре до Отечественной войны; Киев начали бомбить с первого ее дня. И вот после очередной бомбежки Виктор Михайлович высунулся из окна своей квартиры и закричал, глядя ввысь: «Дирекция на втором этаже».
Тривиальный случай — на сцене лопается лампа. Раньше это было почти «ЧП», ведь осколки градом летели на головы артистов. Однажды во время спектакля «Ватутин» Юрий Мажуга не растерялся, а лишь приподняв бровь произнес совсем не по тексту пьесы: «Немцы балуются». Сейчас такие неожиданности исключены, специальная колба защищает от неприятностей, авторитетно заявляют осветители.
На спектакле «Далекие окна» все оформление лежало на фурах. Рабочий сцены не рассчитал и выкатил фуру резче обычного. Открывается занавес, и в темноте раздается жуткий грохот. Занавес вновь закрыли. Оказалось, что посуда в серванте разбилась. Все находящиеся за кулисами бросились собирать осколки. Спектакль начался с того, что актриса веником подметает сцену и на реплику коллеги «Что случилось?» невозмутимо отвечает: «Чашка разбилась».
На гастролях в Германии за 15— 20 минут до начала спектакля «Молодые годы короля Людовика XIV» Валерия Бессарба скрутил радикулит, да так, что он не мог двигаться, а заменить актера некем. Он играл роль Мазарини. Придумали, что кардинал заболел и посадили его в кресло-качалку. Не встал его герой даже при появлении короля и королевы Франции. После спектакля один из критиков с восторгом сказал, что театр нашел неожиданное сценическое решение известного произведения Александра Дюма.
