Добрая, улыбающаяся и мудрая мама Валерия Марченко — такой будут помнить ее те, кто общался и был знаком с этим на редкость светлым человеком. Она умела любить и прощать, выслушать и посоветовать, а иногда и настойчиво учить там, где видела, что не было кому учить и воспитывать.
Нина Михайловна — из семьи научного работника, сама педагог по призванию, кандидат педагогических наук. А сложилось так, что хорошо воспитанный любимый сын Валерий стал ее воспитателем и обратил мать в свою веру. В гнетущей атмосфере 1970-х годов это была тяжелая и драматичная история: соединить труд в государственном учреждении с верностью сыну, осужденному как особо опасный государственный преступник. Сын стал христианским неофитом, строго последовательным в своей вере, которая не признавала авторитета власти тоталитарных кесарей. И здесь максимализм материнской любви объединился с сыновней верой. В богатой драматизмом истории украинского сопротивления это чуть ли не самый яркий пример материнской верности и бесстрашия. Валерий был бескомпромиссным, а значит, обреченным. Мать сопровождала его на последних этапах и сообщала всем о том, как убивают сына, вплоть до последнего дня 5 октября 1984 года. Ценой сверхусилий она таки забрала его тело и похоронила именно на Покрова в родном селе Гатное под Киевом. Любовь превращалась в требовательную веру, которую оставил по себе сын как завещание.
Нина Михайловна упорядочила и издала трогательные и правдивые книги: «Листи до матері з неволі», «Творчість і життя», «Вірити — і тільки!». Она часто выступала с глубокими и поучительными рассказами о сыне. Около нее группировалась молодежь и училась глубоко понимать гражданские добродетели, обеспеченные деятельной любовью.
Для Нины Михайловны это было не просто почтение памяти сына — это было продолжение его дела воспитания честных и смелых граждан, слово которых преисполнено любви к Украине и вере в Бога. Практически это была наука гражданской активности и ответственности за судьбу родного края.
За книги о сыне Нина Михайловна была отмечена премией имени Олены Телиги, а также награждена орденом «За мужність» І степени. Она принадлежала к тем деятельным авторитетным гражданам, которые дают пример служения и остаются жить в памяти поколений.
Склоняемся в молитве за упокой ее доброй души:
Евген и Валерия Сверстюк, Осип и Надежда Зинкевич, Виктор и Катерина Ющенко, Валентина Попелюх-Стус, Валентина Чорновил, Мыкола Плахотнюк, Атена Пашко, Алла Марченко, Семен Глузман, Раиса Руденко, Петро Винс, Андрей Григоренко, Раиса Мороз, семья Антоненко-Давидовича, Наталья Кучер, Василь Овсиенко, Инна Филиппова, Нина Мищанчук, Нина Романюк, Вахтанг Кипиани, Зиновий Антонюк, Юрий Бадзе, Светлана Кириченко, Леонид Плющ, Святослав Караванский, Ольга Кобец, Евгений и Борис Захаровы, Владимир Каплун, Моисей Фишбейн, Нина Вирченко и Ростислав Доценко, Александр Сугоняко, Мирослав Симчич и Раиса Мороз, Иосиф Зисельс, Евген и Галина Пронюк, Мирослав и Люба Маринович, Ирина и Игорь Калинец, Стефания Шабатура, Мыкола Матусевич, Ольга Гейко, Михаил, Богдан и Ольга Горынь, Левко Лукьяненко, Лесь Танюк, Владимир Тихий, Олесь Шевченко, Виталий Шевченко, Василий и Вера Лисовы, Галина Севрук, Ирина Жиленко, Людмила Семыкина, Наталья Осьмак, Степан Хмара, Раиса Лыша, Мыкола и Андрей Горбаль Ольга и Павел Стокотельные, Григорий Куценко, Андрей и Мария Кочура, Надежда Самуляк, Олена Проскура, Сергей Билокинь, Мария Овдиенко, Петро Розумный, Козьма Матвиюк, Олесь Сергиенко, Богдан Чорномаз, Лариса и Татьяна Крушельницкие, Зорян и Оксана Попадюк, Мария Гель, Юрий Шухевич, Григорий Приходько, Мирослава Зваричевская, Олекса Ризныкив, Галина Могильницкая, Анна Михайленко, Олена Голуб, Евген и Олесь Обертасы, Галина Возна-Кушнир, Рита и Борис Довгань, Иван Русын, Анатолий Русначенко, Мария Овдиенко, Ростислав Семкив, Анатолий Кыслий, Людмила Голубчик, Владимир Сиренко, Борис Довгалюк, Леонид Финберг, Константин Сигов, Владимир Мармус, вся школа № 175 имени Валерия Марченко.
Сергей БИЛОКИНЬ, украинский историк, источниковед:
— Нина Михайловна представляла очень хорошую семью Марченко. Ее отец был доктором исторических наук и ректором Львовского университета до войны, после чего был арестован. Я слушал его лекции, он был моим научным руководителем. А сын ее — Валерий Марченко, о котором я написал одну из первых статей, — был просто прекрасным человеком. Когда он находился в заключении, Нина Михайловна одна проникалась его делами, и его деятельность очень многому научила ее саму.
Валентина ПОПЕЛЮХ-СТУС, вдова Василя Стуса:
— Она была хорошей матерью и просто хорошим созданием — человеком, каких мало бывает. Нина Михайловна все отдала этому миру, и сыну, и людям.
Игорь КАЛИНЕЦ, поэт и прозаик, диссидент:
— Я мало видел Нину Михайловну. А если мы и виделись, то на суде или на похоронах. Мне врезалось в память только печальное красивое лицо украинской женщины, тогда еще молодой, потерявшей своего сына. Знаю только, что для Валерия (потому что с ним я был несколько лет в лагере) она была большой святыней. Это типичная украинская особенность, но мама для него была очень важным человеком. Он советовался с ней, а все, что он писал из лагеря — было к маме, хотя Валерий был в хороших отношениях и с маминой сестрой — Аллой. Пани Нина была женщиной, преданной не только своему сыну, но и нашему делу — национальному. Кроме того, что она была научным работником, занимавшимся украинской проблематикой, Нина Михайловна посвятила свою жизнь памяти сына, тем идеалам, за которые он страдал и погиб. По моему представлению, эта женщина — образ берегини. Это человек, хранивший не только традиции, но и память сына и его идеи. Нина Михайловна была близка с товарищами Валерия, что служило примером того, что она не отстранилась и никого не обвиняла в этой трагедии. То, что она издала произведения сына и понимала их ценность — очень достойно. Она была энергичной и активной гражданкой Украины. Нина Михайловна была на всех встречах и совещаниях, проводившихся в Украине. Был бы ее сын жив, она находилась бы рядом с ним и с теми людьми, которые хотели что-то сделать для Украины. Память о Валерии — память о той Украине, которая хотела свободы и хотела освободиться из-под российско-коммунистической тирании. Нина Михайловна Марченко — женщина, отстаивавшая права человека и права нации. Для меня она является идеалом украинки.
Атена ПАШКО, поэтесса, общественный деятель, вдова Вячеслава Чорновила, почетный президент Союза Украинок:
— Я очень любила и уважала Нину Михайловну! Она относится к тем женщинам, которым нужно ставить памятник. Она была простой матерью, но вместе с тем, и великомученицей, воспитавшей сына-патриота.
Вера БОРИК, директор киевской школы №175 им. В. Марченко:
— Нина Михайловна часто приходила в школу. Мы со своей стороны все делали для того, чтобы, пока она жива, присвоить школе имя ее сына Валерия Марченко. К сожалению, не успели в городском совете одно решение утвердить другим. Но мы всегда хранили память о Валерии. Сначала в небольшой комнатке размещались материалы о выпускнике. Потом мы решили, что открыть музей памяти Валерия Марченко — это наш моральный долг. Нина Михайловна помогала нам с материалами о сыне. 10 декабря 2004 года, в День защиты прав человека, мы открыли мемориальный школьный музей. На открытии собралось немало бывших политзаключенных. У Нины Михайловны был собственный ключ от музея, она приходила туда и сидела в этой комнате, наполненной духом ее сына. Вместе с тем, не было года, чтобы мы не проводили в школе по несколько мероприятий, посвященных памяти Валерия. Нина Михайловна принимала в них участие. В школе также отмечали 80-летие Нины Михайловны. Она — Мама с большой буквы. И это чрезвычайно большая потеря для нас. Теперь мы превратим существующий музей в комнату памяти о сыне и матери.
Семен ГЛУЗМАН, правозащитник, диссидент бывший политзаключенный, известный психиатр:
— Для меня Нина Михайловна была не только мамой моего друга, но и очень близким человеком. Иногда я полушутя называл ее «мама Нина» (моя мама умерла, когда я находился в заключении), а она мне отвечала тем же. Нина Михайловна была не просто мамой знаменитого Валерия Марченко, она была абсолютно самостоятельной, интересной, очень глубоким и честным, удивительным человеком. Те, кто знал ее близко, всегда выносили из общения с ней какую-то искру оптимизма. Хотя в ее жизни оптимизма было мало — погиб ее единственный сын.
Она имела чрезвычайное мужество. Будучи членом коммунистической партии, уязвимым советским человеком, Нина Михайловна после каждого свидания вывозила большое количество информации. Благодаря этому, по моему мнению, выжил я и многие другие, потому что мир узнавал детали нашей жизни в заключении. Поскольку уже тогда Советский Союз был не режимом КГБ, как при Сталине, а политическим режимом Кремля, информация о нашем пребывании в лагерях была определенной защитой для нас. На самом деле на свидание ездило много матерей и жен, но вывозили информацию из нашей зоны, понимая, что КГБ все прекрасно знает, ехали за тысячу километров сами в поезде, только две женщины — Леля Свитличная, жена Ивана Свитличного, и Нина Марченко. Эти две женщины сделали все для того, чтобы мир знал правду о страшной Империи Зла, возможно, больше, чем мы все в лагерях. Потому что в лагере противостоять злу было несложно — ты уже там, а вот рисковать собой — это страшно. Однажды Нину Михайловну таки обыскали. КГБ прослушивало ее встречу с сыном. И когда они услышали слово «бумага», то в комнату ворвалось больше десятка людей. Свидание прекратили. Обыск был настолько тотальным, что Нина Михайловна была уверена: найдут. Но ей удалось сохранить информацию. Все это потом было опубликовано. Поэтому Нина Михайловна не только моя вторая мама, но и спасительница. Она тяжело уходила от нас, будучи неизлечимо больной. За несколько дней до смерти я позвонил ей и спросил: «Ну, как вы, Нина Михайловна?» Она ответила одним страшным словом: «Я жду». Она ждала встречи с сыном.
