Перечислять все регалии потрясающего, всемирно известного дирижера Романа Кофмана — дело неблагодарное. Просто он один из самых известных и востребованных в мире музыки украинских деятелей культуры. Теперь он стал идеологом и стержнем нового для Украины начинания — Международного фестиваля высокой классики с Романом Кофманом, который пройдет с 16 по 27 июня.
Инициатором его стала галерея «Лавра» при поддержке Министерства культуры Украины и Главного управления культуры города Киева. Чтобы узнать побольше об этом беспрецедентном «музыкальном гурмэ», мы и встретились с маэстро.
— Роман Исаакович, каждый концертный сезон у вас очень яркий — тематические концерты в течение всего года. По какому принципу вы выстраиваете программу?
— Это не тематические концерты, а программы, объединенные в циклы: все симфонии Шуберта, Бетховена, Моцарта; циклы «Украинский авангард» или, к примеру, «Классика плюс», где старался объединить казалось бы несоединимое: так называемую строгую классическую академическую музыку и солистов, которых никто не ждал в сочетании с Киевским камерным оркестром.
— В течение сезона вы всегда радуете слушателей встречами с выдающимися артистами, но программа предстоящего в июне фестиваля — просто звездопад! Что за диво нам предстоит?
— Фестиваль, о котором идет речь, будет проводиться не в филармонии, а в галерее «Лавра». Причин этому несколько.
Первая и, пожалуй, главная: мне хочется развернуть рамки бытования классической музыки в Киеве. Киев имеет, к сожалению, всего лишь один акустически пригодный к исполнению классической музыки зал — это зал филармонии, но он невелик. Есть так называемый Органный зал, акустика в котором хороша для определенного музыкального жанра и характера звучания, но недостаточно отвечает требованиям, предъявляемым к исполнению разнообразных произведений симфонического репертуара. Поэтому мне хотелось проложить какие-то новые тропки для любителей музыки Киева и его гостей. А зал галереи «Лавра» мне очень понравился.
— И вы считаете, что это помещение пригодно для такого рода мероприятия?
— Зал довольно большой, понравился мне как раз тем, что никак не соответствует по внешним признакам ожидаемому месту для привычных впечатлений от посещений симфонического или камерного концерта. Но фестивали, особенно летние, в мире как раз и проводятся в местах очень неожиданных: в амбарах, на мельницах и так далее. Я участвовал, например, в одном фестивале в Германии, который проводился в помещении над шахтой, где шахтеры переодевались перед спуском в забой. Это огромный барак с душевыми и так далее. Шахта была закрыта к тому времени, душевые выбросили, но все остальное оставили, все аксессуары. Там не висели портреты великих композиторов, там не было никакого гламура, на стенах — шахтерские робы, какие-то фонари. В этом помещении звучал Моцарт, Шуберт, Гайдн, Бетховен, и от этого соприкосновения несочетаемых масс высекались такие искры!..
— Дело в том, что на Западе люди привыкли слушать классическую музыку. Мы же сегодня пытаемся воспитывать нового слушателя, который в состоянии воспринимать ее. Не опасно ли переносить еще не привычного, «юного» слушателя, в непонятную для него обстановку?
— Но ведь в нашей стране уже был слушатель классической музыки. Были времена, когда в этом было даже странно сомневаться. Были времена, когда об этом даже странно было говорить. Другое дело, что случился некий разрыв, образовалась некая, скажем, черная дыра. В конце 1980-х, в 1990-х годах, в особенности — в начале нового тысячелетия, когда людям было просто не до музыки, классической в особенности, нужно было выживать. В результате действительно было потеряно поколение. Так что сейчас мы должны восстанавливать ситуацию, восстанавливать атмосферу и возвращать людей в то состояние, в котором они были — и должны быть. В состояние, пригодное для восприятия искусства, любого искусства, не только музыки.
— А как будет выглядеть зал? Ведь оборудовать это помещение достаточно сложно и, я думаю, дорого?
— Да. Главная наша забота сейчас — обеспечить акустическое состояние этого зала. Кроме того, там нет сцены, действительно нет ничего похожего на концертный зал. Повторяю, это мне очень нравится. Когда узнал, что там были провиантские склады монастыря, понял: это просто в точку, потому что ведь мы тоже пытаемся производить некий провиант, только другого порядка. И в этом есть некая намоленность. Не столько религиозного плана, сколько общечеловеческого.
Итак, коллектив галереи «Лавра» небольшой, но состоит из подлинных энтузиастов, хоть и не люблю это слово, из людей, которые загорелись этой идеей, которые сами предложили фестиваль провести у них. То есть поначалу не было идеи фестиваля, но они очень хотели, чтобы в этом зале, помимо художественных выставок и различных театральных акций, которые там уже проводят, зазвучала музыка. И это желание совпало с моей давней идеей основать свой фестиваль. Сначала думал сделать это в Германии, полдела было уже позади. К окончанию моего контракта в Бонне я подал идею, ее подхватили, люди нашли замечательное место и для артистов, и для публики: вблизи Кельна. Все были настроены настолько позитивно, что бургомистр этого городка, милая дама, предложила: «Возле этого замка, где может проводиться фестиваль, нет парковки для автомобилей, но я все продумала. Стоянка есть возле мэрии, и мы организуем автобус-шаттл, который будет подвозить приехавших на концерт людей и после концерта отвозить их к автомобилям»...
— Как волшебная музыка ваши слова для меня сейчас...
— Это бургомистр, то есть коллега, скажем, Черновецкого... Кстати говоря, господин Попов очень позитивно отнесся к идее проведения фестиваля, и мы надеемся на его поддержку. Так вот, дирекция галереи «Лавра» занимается сейчас тем, что готовит сцену, которая будет построена специально на эти двенадцать дней и убрана потом, потому что для выставок она не нужна, естественно; кафельный пол будет накрыт чтобы каким-то образом смягчить акустику. Более того, организаторы фестиваля пригласили на один день из Германии специалиста, руководителя и владельца очень прогрессивной фирмы звукозаписи господина Вернера Дабрингхауса, с которым я записал в Германии много чего, в том числе и все 15 симфоний Дмитрия Шостаковича. Так вот, пригласили на один день этого человека в Киев, и он приехал специально для того, чтобы сделать свои заключения, дать советы по усовершенствованию акустики. Ну а что касается интерьера, я просил ради бога ничего не менять, оставить зал таким, каким он есть.
— Сколько мест предполагается?
— Точно не знаю, где-то свыше 450-ти. Или около этого...
— Какова концепция фестиваля?
— Концепция фестиваля очень проста — насытить киевских любителей музыки впечатлениями от исполнения замечательной музыки замечательными исполнителями. Для этого я привлек достаточно широкий круг солистов.
— Приоткройте завесу хоть над несколькими именами...
— Наталья Гутман, Элисо Вирсаладзе, Гидон Кремер со своим оркестром, Иван Монигетти, Николай Петрович Сук, которого с большой радостью ожидаю. Замечательные виолончелисты — Гарри Хоффман из Франции, Александр Князев из России, и, может, целый ряд молодых европейских звезд, которые киевскому слушателю еще не знакомы, но уверен, что их полюбят и наши слушатели. Что касается программ — принцип очень простой. Сначала я спрашивал, кто что хочет играть. Оказалось, что в 95% случаев программы моих друзей-солистов каким-то образом были пригодны к тому, чтобы связать концерты внутренними логическими цепочками, но если даже не было явно читаемых связей, то объединяло их высокое качество музыки, замечательные имена композиторов и, надеюсь, замечательное исполнение. Если этот фестиваль пройдет благополучно, мы все думаем, что он станет традиционным июньским фестивалем, когда концертный сезон уже на исходе, а публика еще не разъехалась по Турциям, Грециям или дачным участкам под Киевом. Тогда, может быть, возникнут какие-то тематические идеи, стилевые предпочтения — не знаю, посмотрим.
— Кто придумал название?
— Название рождалось в тяжких муках. Организаторы фестиваля поставили условие, чтобы там присутствовало мое имя. Я полагал, что имен солистов, которые там участвуют, было бы вполне достаточно. В названии этого фестиваля предполагался некий нюанс для привлечения к нему не постоянных любителей музыки, а людей, которые тянутся к чему-то непривычному для них, но не знают точно, к чему. И поэтому название «Неделя высокой моды», которое привычно для многих посетителей великосветских тусовок, «светится» в названии нашего фестиваля, в этом есть некая ирония. Он называется «Неделя высокой классики с Романом Кофманом». На самом деле это будет не неделя, а 12 дней.
— Каждый день концерты?
— Почти, за 12 дней — девять концертов.
— Вы — музыкант, которого знают и любят в мире, далеко за пределами страны, вы постоянно востребованы — зачем вам эта головная боль в виде фестиваля?
— Ответ очень простой. Я могу объяснить, почему столяр делает табуретки, для чего. Могу объяснить, для чего портной шьет брюки. Но кто объяснит, для чего писатель садится за стол, берет перо, бумагу и начинает ее заполнять значками? Кто объяснит — почему?..
— Насколько реально «рядовому слушателю» попасть на концерты вашего фестиваля?
— Билеты уже в продаже в Интернете.
