Хоть я и не крымский журналист, но, как постоянный читатель вашей газеты, отважился приобщиться к обсуждению статьи уважаемого Павла Казарина «Я учусь понимать».
Очевидно, что не стоит «дальше проводить борьбу вокруг событий, которые происходили почти семьдесят лет назад», но и в наше время следует задуматься над содержанием идей, которые в свое время осветил С. Бандера в своих публицистических трудах.
Читая его статью «До засад нашої визвольної політики», видим С. Бандеру не только теоретиком украинской революции, а также ее идеологом.
Его идеи: «самобытности и сознательного развития народов», «достоинства и уважения человека, его свободного развития», «социальной справедливости», «братства всех людей в народе (обществе. — С.С.)», «позитивной творческой роли государства, которое должно защищать, организовывать и способствовать свободной жизни и развитию культурного прогресса и благосостояния народа и человека», «уважение богатства культур разных народов», «совместного проживания свободных народов и мирные взаимоотношения их независимых государств», «свободы религии, совести, мысли и слова» — как злободневно звучат они сегодня в нашем государстве.
Национальную украинскую революцию С. Бандера разделил на три фазы. Третья фаза — это строительство на территории Союза независимых национальных государств.
Нужно нынешним политикам задуматься над его словами: «Украина может входить в такие межгосударственные образования, которые построены на здоровых основах, в которых она будет равноправным участником, а ее права и жизненные интересы будут там респективны и обеспечены[...]». Всякие «концепции», что Украина может войти как равноправный член в международные надгосударственные конструкции без собственного самостоятельного государства и что борьба за государство может быть ненужной, — «вредны для украинского народа».
По-видимому, прочитав книгу С. Бандеры «Перспективи Української революції» (Дрогобич: Видавнича фірма «Відродження», 1998), можно с другой стороны познать С. Бандеру и «внуку двух ветеранов Великой Отечественной».
Одновременно нельзя давать оценку «симпатии» такому явлению как «москвофильство», о котором Иван Франко сказал: «...Кроме хорошей пшеницы есть очень, очень много половы, куколя и дурмана, и что так, как есть, слова эти на хлеб насущный для нашего народа теперь непригодны» (Иван Франко «Іван Наумович», том 53, с. 258).
С того времени, когда Иван Франко написал указанную статью, прошло много времени, но москвофильство, как ни странно, «дожило» до 1939 года. Об окончании эры москвофильства очень осторожно высказался митрополит Андрей Шептицкий в 1943 году: «Москвофильство у нас как будто уже прошло» (Андрей Шептицький. Листи-послання (1939 — 1944 рр.) Львів: Фонд духовного відродження митрополита Андрея Шептицького, 1991. — С. 409).
Зимой, в феврале 1933 года, когда в восточной Украине свирепствовал голод, греко-католический священник обращался с письмом в «Общество им. М. Качковского» за помощью при открытии москвофильской читальни: «Прошу вас по возможности прислать делегата от вас, который бы владел языком. Тут беда в том, что есть такие молодые люди, кончившие ремесленную практику во Львове и теперь безработные, которые спорят дома и ведут между молодежью агитацию украинскую, — но старые почти великорусские». Сын священника погиб в 1918 году во время польско-украинской войны. Воевал в соединении летчиков, которым командовал Петро, сын Ивана Франко. Какие силы побудили священника открывать москвофильскую читальню в трагический 33-й год? Об этом можно только догадываться. В обширной переписке с «Обществом» нет даже намека на голод в Великой Украине. Возможно, что когда-то правда всплывет на поверхность.
О «почти великорусских» узнаем из письма «председателя»: «Осмелюсь просить, соизвольте приехать, а в случае препятствия кого-то уже выслать, чтобы произнести главную речь о «русской культуре».
Простых галицких крестьян, которые в «высокой» политике не разбирались, умело втягивали в москвофильские «общества». Давно тогда канула в Лету Российская царская империя, а на праздники «Русской культуры» москвофилы и дальше вывешивали «трехцветный флаг».
С приходом советской власти на территорию Западной Украины медленно начала «выветриваться полова» из голов москвофильских галичан. Выехал на стройки Донбасса бывший член москвофильского «Общества». Вернувшись в село, не захотел делиться с земляками своими впечатлениями о жизни трудового люда Донбасса. По-видимому, уважительные были на это причины, если из его уст перестала звучать песенка «Волга, Волга, мать родная», которую он до того так часто любил напевать.
Помнит село убийство офицером парня, который с группой подростков наблюдал за паническим отступлением частей Красной армии.
— Разрешите убить бандита, — подъехав на коне, обратился к ним офицер. А затем из револьвера прозвучал выстрел. После войны мать заставили стереть надпись на памятнике о причинах смерти ее сына.
Село помнит о пытках, которые испытала на себе местная интеллигенция накануне войны в тюрьме местечка Комарно Львовской области. Среди них была учительница, сестра бывшего члена «Общества», который до войны ездил на заработки в Донбасс. Изувеченные труппы молодых людей были найдены под стенами церкви, находившейся вблизи тюрьмы. Чтобы не было слышно криков истязаемых, во дворе гудел дизельный двигатель. После отступления Красной армии родители убитой учительницы распознали свою дочь по элементам одежды.
Таких невинных жертв в Галичине были десятки тысяч. Ни один населенный пункт не миновало лихолетье. Галичина вздрогнула от увиденного, когда открылись тюрьмы.
С приближением фронта десятки тысяч молодых людей пошли записываться в дивизию «Галичина», иные пошли в УПА. Почему? Причиной были зверства войск НКВД, которые они учиняли перед войной.
Помнит село о депортации в Сибирь своих земляков, а также о терроризме трех братьев, которых Служба безопасности УПА расстреляла на месте захоронения трупов животных. Там находится их прах.
Село помнит о своих сыновьях, которые не вернулись с фронтов Второй мировой. Каждая третья семья потеряла сына, жениха, брата, мужа. Погиб на фронте брат замученной в г. Комарно учительницы, а их отца бросили в тюрьму — не выполнил норму контингента. Их не вернулось пять десятков. Вечная им память!
Помнит село, как закрывали церковь, как вызывали по этому поводу женщин в райотдел милиции. Держали их до поздней ночи. Инвалиду детства, племяннице сечевого стрелка, пришлось тогда пешком пройти пять километров до дома по разбитой дороге. Помнит село, как приходилось два-три дня работать в колхозе на трудодень, как покупали в магазинах масло и сдавали его государству.
«Познайте правду, и правда вас освободит» — гласит священная книга Библия. Мое село познало правду сполна!
Хотелось бы, чтобы «Российская империя» (?) была в роли «Мессии» (?). И только, судя по событиям недалекого прошлого, это «желание» зависает в воздухе. На причины указал С. Бандера: «А до той поры, пока в московском лагере не выступят неимпериалистические силы с такой программой и не начнут действовать по линии положительного отношения к главным целям освободительной борьбы Украины и других порабощенных народов, — до тех пор не может быть общего языка с никакими московскими силами» (С. Бандера. «Перспектива Української революції»).
