Читательская почта «Дня» на статью Владимира Спиваковского «Дефицит олигархии» (N161) засвидетельствовала интерес к этой раздражающей наше общество, воспитанное на коммунистическо-уравнительных декларациях, теме. Однако представляется целесообразным сделать к дискуссии наших читателей (см. 4-ю стр.) два замечания.
Во-первых. Можно, конечно, дискутировать, кто такие олигархи и есть ли они в Украине, можно спорить, хорошо это или плохо. Однако такие диспуты часто напоминают известный разговор в поезде в исполнении «Машины времени», когда, в конце концов, двое вышли среди бескрайних полей, и каждый из них пошел своей дорогой, а поезд пошел своей. Стоит, наверное, искать ответы не на вопрос, есть или нет, хорошо это или плохо, а на вопрос, как использовать потенциал тех, кого у нас принято называть олигархами, с наибольшей пользой для общества, и какие структуры и механизмы нужно использовать, чтобы их капитал и влияние не были направлены на вред обществу (прежде всего речь идет о недопущении монополизма — и не только экономического — и соблюдении принципов свободной конкуренции).
Во-вторых, отдельно остановиться на статье Леся Качковского (см. 4-ю стр.), а точнее — на его предложении вернуться к кастовому, иерархическому обществу. Речь не только о том, что наш уважаемый (без малейшей доли иронии) автор использовал для аргументации предлагаемого им закрытого общества авторитет людей (в частности Фромма и Сороса), которые приложили немало усилий для отстаивания интересов общества как раз противоположного — открытого. И накладывать на утверждение Фромма концепцию Ману (хотя можно было бы и менее «экстравагантного» для нас Платона), аргументируя это только аксиоматичным «по определению», — это, по меньшей мере, неэтично. И, думаю, Джордж Сорос ответил бы нашему автору, что заработал свой капитал как раз благодаря обществу открытому, и что у него нет ни малейшего желания «закрепить» свои приобретения через кастовость; что богатые люди — это также необходимый элемент открытой, демократической страны.
Не в том ли заключается основная проблема, «засвеченная» в статье Качковского, что наш короткий опыт демократии привел к, мягко говоря, критическому восприятию «власти народа». Причем это касается как так называемых «простых людей», значительная часть которых готова обменять полученную свободу, а вместе с нею — и ответственность за свою жизнь, на еду (и таким образом как бы подтвердить слова одного из первых идеологов тоталитаризма Гераклита: «Люди набивают желудки, как звери»), так и тех, кого мы называем элитой, которые, критикуя электорат за «неправильный» с их точки зрения выбор, реально просто переводят ответственность с себя на народ. Яркий пример такого подхода — реакция Александра Мороза сразу после президентских выборов: народ повел себя, как отара... Почему? Потому что не избрали его? Кажется, ответ именно такой, поскольку после выборов даже под лупой трудно рассмотреть, что же Александр Александрович сделал для «поумнения» критикованного им электората. Парадокс, но такая позиция политика была поддержана многими журналистами — мол, и действительно народ не тот, не дорос, раз не избрал себе такого «интеллектуального и интеллигентного» правителя. Хотя кто-кто, а журналисты, которые обязаны отстаивать интересы общества, уж должны были заменить проблему выбора конкретного лица на проблему создания механизмов и институтов, которые ограничивали бы власть независимо от того, кто в данное время является президентом.
Такое длинное «лирическое отступление» объясняется желанием обрисовать опасность нынешней ситуации. Особенно, если учесть то, что даже часть из так называемых «олигархов» хорошо осознает: свои состояния они нажили благодаря близости к власти, и чтобы сохранить нынешнее статус-кво, они готовы на любые шаги. (К сожалению, как показывает опыт украинского законотворчества, создание единого правового поля для всех в эти шаги не входит.) Сейчас — это реальное уничтожение, при использовании властных рычагов, конкурентов. Однако Лесь Качковский подбросил им и идеологическое обоснование непоколебимости их статуса. И «кубик» может сложиться: почва есть, идеология есть, деньги тоже имеются. Население, обессиленное «экономическими реформами», изменением социального уклада и нестабильностью, действительно может в главной своей массе воспринять такие идеи в обмен на стабильность и минимальное благосостояние. Ну а те, кто по своей сущности не являются «общественными мазохистами» и не смогут с радостью воспринять отведенное ему кем-то место... Что делали с такими на 1/6 части суши, мы еще хорошо помним...
На этом можно поставить точку — надеемся, наши читатели продолжат также и тему кастового построения общества. В завершение хотелось бы сделать еще одно — личное — замечание к теории Леся Качковского. Так случилось, что я как раз и являюсь тем «гибридом»: помесью российской интеллигенции и дворянства с украинским крестьянством. Более того. «Благодаря» другому тоталитарному обществу родился в маленьком провинциальном городке в достаточно бедной, уже рабочей, семье. И если бы в 1990 году не началась агония Союза (также кастового общества), работал бы, где мне (по Качковскому) и надлежало бы: в глухой районной газете корреспондентом...
Но если люди, которые за счет своей головы и рук, своей сумасшедшей работоспособности меняют свой социальный статус (или, по Качковскому, касту), это тоже «чернь», то я — за «чернократию», за общество, в котором социальный статус получают не «по определению» (как предлагается Качковским), а в свободной конкуренции.
Продолжение темы на стр. "Подробности"
