Те, кто в свое время сделал своей профессией защиту Отечества, знали, что им придется нелегко. Постоянные переезды, жизнь в казарме, обед и сон по расписанию, готовность в любой момент рисковать жизнью ради своей страны... Но вряд ли кто-либо из них мог себе представить, что и под старость придется влачить существование по чужим углам, в тех же казармах и общежитиях. Сегодня мы говорим, что Независимость Украины досталась нам почти «на блюдечке», без жертв. Но жертвы есть. Это, в частности, офицеры бывшей Советской Армии, которые всю свою жизнь отдали служению Родине и которым эта Родина не успела отдать свой долг. Они ждут своей очереди на достойную жизнь. Вместе с ними реализации права на жилье дожидаются тысячи «бесквартирников» уже Украинской армии. Когда эти люди обретут крышу над головой? И не лучше ли дать им шанс зарабатывать деньги, получать кредиты, покупать квартиры? Как защитить систему финансирования жилья для военных от хищений? На эти и другие вопросы за «круглым столом» в редакции «Дня» отвечали люди, призванные решать проблему «бесквартирных офицеров». Это начальник управления по вопросам оборонной политики и военно-технического сотрудничества Департамента оборонной, оборонно-промышленной политики и военно-технического сотрудничества Секретариата Кабинета министров Украины Борис КОСТЕНКО, председатель Национального координационного центра адаптации военнослужащих, уволенных в запас или отставку, и конверсии бывших военных объектов Александр ШИКАЛОВ, директор государственного предприятия «Укрконверсбуд» Владимир ЛАЗАРЕВ, советник главы НКЦ Тамара ТУРИЧЕНКО, директор Департамента капитального строительства и управления фондами Министерства обороны Украины Сергей ВЕЛИЖАНСКИЙ и представитель военной общественности, глава Всеукраинского союза общественных организаций «Всеукраинский союз военнослужащих кадра и запаса» Геннадий КУРДАКОВ.
ТЯЖЕЛОЕ НАСЛЕДИЕ
— Как получилось, что с жильем у военных — действующих, в запасе или отставке — сложилась такая ситуация? Какой комплекс законодательных, финансовых мероприятий может быть проведен, чтобы сдвинуть эту проблему радикально? Сергей ВЕЛИЖАНСКИЙ: — Чтобы представить себе масштаб этой проблемы, нужно сказать, что сегодня в украинской армии насчитывается 46 тысяч бесквартирных офицеров. Из них 14 тысяч человек проживают в общежитиях, 21 тысяча — на частных квартирах. За последние 12 лет со времени создания Вооруженных Сил Украины 56 тысяч семей военнослужащих получили квартиры. Но тем не менее, проблема остается острой. В 1999 году Кабинет министров своим решением утвердил Комплексную программу обеспечения жильем военнослужащих и членов их семей. Эта программа утверждена Президентом Украины. В соответствии с ней предусмотрено строительство 54 тысяч квартир в течение 7 лет: с 2000 по 2006 год. За предыдущие 4 года программа была выполнена на 56%. Построено и приобретено 15 тысяч 100 квартир. Однако, проблема обострилась в связи с реформированием ВС и сокращением численности ВС.
Александр ШИКАЛОВ: — До 1995 года действовал приказ министра обороны Украины, согласно которому при сокращении численности ВС офицеры, прапорщики увольнялись без предоставления жилья Министерством обороны. Таким образом, люди заканчивали службу, не имея квартир. В этот период в Украину вернулось около 14 тысяч семей военнослужащих украинского происхождения, которые служили в различных регионах бывшего Советского Союза. Большая часть из них была поставлена на квартирный учет по месту прописки. С 1995 года действует приказ Министра обороны Украины №20, согласно которому увольняющиеся офицеры и прапорщики или получают жилье, или остаются в гарнизонных очередях.
Таким образом, проблема разделилась на две части: до и после 1995 года. Следует отметить, что общее количество бесквартирников оставалось неизменным на протяжении целого ряда лет, и, с другой стороны, государство пыталось решать эту проблему под давлением общественных организаций, которые объединяют уволенных бесквартирных офицеров. В 1996 году правительство выделило 20 млн. грн. для решения этой проблемы. Конечно, это ничтожно малая сумма, но тем не менее, она была вписана в бюджете и профинансирована на... 6 млн. грн. В 1997 году под эту же проблему было предусмотрено 6 млн., профинансировано лишь 2 млн. На 1998 год было запланировано 2 млн., профинансировано — ноль.
Ситуация стала критической к 1999 году, когда стихийно начали объединяться бесквартирные офицеры, которые себя называли «бездомными офицерами». Тогда же правительством Украины было предложено Национальному координационному центру эту проблему взять под свою юрисдикцию для решения ее на государственном уровне. В 1999 году правительством была принята программа, которая предусматривала на протяжении последующих 4 лет предоставить 23 тысячи квартир этой категории граждан Украины. Но в связи с тем, что программа предусматривала источники финансирования, которые не могли быть использованы, поскольку это не было отражено законодательно, то к 2000 году очередь достигла почти 32 тысячи бесквартирных офицеров. С 2000 года появился единственный источник финансирования программы — 1,5% налога на прибыль. Эта сумма была распределена между всеми местными советами. Не хотел бы вдаваться в подробности, как эволюционировала эта проблема за последние годы, только подчеркну, что на сегодняшний день эти 1,5% трансформировались в субвенцию, составляющую около 2 млн. грн. на этот год. В планах на следующий год эта субвенция будет 197 млн. грн. Было построено жилье, проведена очень большая работа по упорядочению очередей, и на 1 января текущего года очередь бесквартирных офицеров уменьшилась до 18 тысяч 43 человек.
Недавно вернулся из Луцка, где ввели в эксплуатацию красавец-дом на 59 квартир. Из них 27 квартир получили ветераны, которым уже за 60 лет, 4 офицерских вдовы и 10 воинов-интернационалистов. В этом году в Луцке планируем построить еще один дом. Сейчас очередь в Волынской области — меньше 200 человек. Люди реально почувствовали, что проблема решается.
Однако в последнее время очередь бесквартирных офицеров начинает немножко расти — за счет офицеров, которые остаются в гарнизонных очередях, имеют право «занимать» и очередь по месту жительства. Сейчас очередь по месту жительства увеличивается приблизительно на 450 человек в год. Есть еще одна категория военнослужащих, за счет которых в ближайшее время очередь может увеличиться. Это офицеры, которые остаются в освобожденных военными военных городках. Лишенные жизненных удобств и работы, они также стремятся обзавестись жильем. Всего в этом году по всем источникам финансирования мы можем реально рассчитывать на получение 2,5—3 тысяч квартир.
— А чем отличается очередь в 46 тысяч бесквартирных офицеров от очереди, в которой 18 тысяч человек? А. ШИКАЛОВ: — 46 тысяч — это те офицеры, которые стоят в гарнизонных очередях. Это действующие военные и те военные, которые, находясь на пенсии, остаются в гарнизонной очереди и непосредственно подпадают под комплексную программу для действующих военнослужащих. А те 18 тысяч, о которых я говорил, стоят в очереди по месту жительства. Это те военнослужащие, что были уволены до 1995 года. То есть, к 46 тысячам надо приплюсовать 18 тысяч.
— А эти очереди дублируются в какой-то части?
С. ВЕЛИЖАНСКИЙ: — Военнослужащие имеют право стоять в двух очередях. На мой взгляд, это незначительная цифра. Есть разные источники финансирования программ строительства жилья. Кабминовская программа, о которой я говорил, касается только гарнизонной очереди Минобороны, и средства на выполнение этой программы получает непосредственно министерство. Национальный координационный центр занимается строительством, приобретением жилья для тех, кто стоит на очереди в местных советах.
А. ШИКАЛОВ: — В нашей очереди около 300 человек старше 70 лет. Был и «рекордсмен» — полковник Жило в Одессе достиг 80 летнего возраста. К счастью,его проблема решена. А вот полковники, капитаны первого ранга, подполковники в возрасте 79 лет — это не редкость в нашей очереди. Поэтому на решение этой проблемы времени очень мало, и мы ее должны полностью решить в кратчайшие сроки. В Украине не должно быть офицеров, уволенных в запас, без квартиры.
Борис КОСТЕНКО: — Я готов высказать свою точку зрения как эксперт в данном вопросе. Я хотел бы, чтобы было понимание, что ситуация, которую мы сейчас имеем — это не злая воля кого-то конкретного, кто захотел сделать плохо военнослужащим. Во- первых, это тяжелое наследство. Такая группировка войск, которая была на момент обретения независимости Украины, не была оправдана никакими объективными причинами, — она была не нужна. Но волею судеб эти люди жили здесь, на Украине. И страна не могла поступить по-другому — мы должны были принять тех, кто живет здесь. Второе — мы также не могли отказать никому из тех, кто бы хотел вернуться на свою историческую родину. В итоге такое количество военнослужащих, такое количество военной техники и вооружения, такое количество проблем, которые получила в наследство Украина, не имело ни одно государство в мире. И жилье — не единственная проблема. У нас таких проблем масса. Это и боеприпасы, и избыточная военная техника, и целые избыточные военные организмы, избыточная инфраструктура. То есть, целый пласт социальных проблем, связанных с Вооруженными силами.
Почему все же так получилось? Ведь, если мы видели эти проблемы, то должны были и как то их решать? Но, имея такое количество проблем, правительство вынуждено было определять приоритеты и заниматься сначала решением первоочередных проблем. И такой первоочередной проблемой в армии оказалось то, как накормить и содержать то количество военнослужащих, которые волею судеб оказались на Украине. И когда дошло дело до распределения бюджета, то здесь вступили в права объективные реалии, определенные правила и законы экономики. К примеру, ни одно государство не в состоянии выделять на ВС без ущерба для национальной экономики сумму более 2—3% от ВВП. Исключения допускаются только в одном случае: если страна ведет боевые действия. Так вот если взять эти 2% и выделить их в полном объеме на ВС, то окажется, что тех денег, которые могла выделить Украина и которые она выделяла на протяжении последних 10 лет, хватало только на то, чтобы просто содержать армию. 80% бюджета расходуется на содержание армии. То есть, фактически это проедание бюджета. Именно потому, что армии много. А дальше начинают наслаиваться проблемы. Военная организация государства — это не только Вооруженные силы. Это еще очень много других структур. Есть структуры, которые ввиду своего специального статуса, исключительности функций, которые на них возлагаются в тот или иной исторический период, обладают той или иной степенью влияния на правящие круги. И создается возможность каких-то эксклюзивных условий для их деятельности, начинается работа по обеспечению благосостояния конкретных структур, например, готовятся решения о повышении зарплаты. Захотелось СБУ поднять соответствующие платежи — подписали соответствующий указ. Но они ведь такие же военнослужащие, как и все остальные. Поэтому завтра такое же желание возникает у милиции. Появляется проблема с Тузлой, мы идем навстречу пограничникам и повышаем им зарплату. В конце концов, военнослужащие приходят: мол, посмотрите, у всех зарплата вон какая, а мы отстаем. Поднимают зарплату и им. В результате, за 12 лет эту проблему загнали еще дальше. Если в 1994-95 гг. было 80% проедания бюджета, то сейчас — 92%. 8% — на развитие, из них 4% — погашение долгов прошлых лет. То есть, мы дошли до того, что всего лишь 4% военного бюджета идет на развитие армии, на боевую подготовку, на восстановление утраченного ресурса техники и т.д. На что было более важно потратить те деньги, которые выделялись: накормить голодных солдат или все-таки строить жилье офицерам? Офицеры — наиболее сознательная, наиболее стойкая часть армии. И поэтому было принято решение: офицеры потерпят, они сознательные, они здравомыслящие люди, они — офицеры, им честь не позволит. Так офицеры остались без жилья. Конечно, эту проблему нужно решать. И я с большим удовольствием могу сообщить, что этот год в данном смысле отличается от того, что было раньше. В прошлом году уже серьезно изменились подходы к решению этой проблемы, и все то, что было обещано ВС, профинансировано на 100%. В этом году мы пытаемся сделать то же самое. И пока средства, спланированные на этот год, выделяются стопроцентно. Мы имеем основания надеяться на то, что мы коренным образом попытаемся изменить ситуацию с жильем. Конечно, проблема не решится за один год. Но в этом году МО профинансировано на 304 млн. грн. на строительство жилья для военнослужащих в рамках фактически защищенной статьи — это впервые. Никогда таких средств из бюджета не выделялось. Эксклюзив, на который по предложению НКЦ пошло правительство, эксперимент, в котором НКЦ дано право впервые использовать новый механизм финансирования жилья, — это еще 100 млн. Есть и другие предложения НКЦ, которые помогут привлечь дополнительные средства. Есть предложения у Министерства обороны по поводу привлечения дополнительных ресурсов — их же собственных, которые они попытаются организовать. То есть, я не скажу, что все так плохо. Наоборот, есть надежда в этом году коренным образом изменить проблему с точки зрения производных. В этой связи я хотел бы еще отметить такой момент: действительно та команда, которая сейчас работает над этой проблемой, объединилась, и мы сейчас работаем на одну цель — попытаться переломить ситуацию, дать тенденцию к уменьшению очередей. Но мешают больше всего политические спекуляции на этом вопросе, постоянные обвинения, проверки — это отнимает много времени и сил. Нужно просто дать людям работать, — они знают, что делать.
Геннадий КУРДАКОВ: — Жилье бывшим военнослужащим предоставляется понемногу. Но нас смущает тот факт, что часто жилье получают не те, кто стоит в очереди с 1989 года, а те, кто записался в нее в 1994, 1995 году. А ведь многие офицеры не могут позволить себе даже снимать жилье и живут с родителями. В последнее время, правда, мы стали получать письма, в которых наши люди стали немного оптимистичнее оценивать ситуацию. Они увидели, что произошли изменения в отношении власти к этой проблеме и наконец-то стали выделяться деньги.
Нужно также понимать, что офицеры в отставке живут на свою нищенскую пенсию. Они не могут позволить себе купить квартиру. А те, кто еще не достиг пенсионного возраста, но был уволен со службы, часто не имеют работы. А ведь это очень образованные, квалифицированные люди. Что, например, делать уволенному военному летчику? Ему крайне сложно найти работу по специальности, а жить как-то надо. Эти люди даже не могут рассчитывать на свой огород, например. Им просто не дают землю.
ИСТОЧНИКИ РЕШЕНИЯ ПРОБЛЕМЫ
— Здесь говорилось о нескольких источниках финансирования строительства жилья, но все-таки полной картины нет. Какие источники уже есть, какие еще изыскиваются Министерством обороны и теми организациями, которые здесь представлены? Как сейчас выглядит эта ресурсная база?
С. ВЕЛИЖАНСКИЙ: — Я расскажу о тех источниках, которые существуют на сегодня в Министерстве обороны. В государственном бюджете на этот год предусмотрено на строительство жилья для военнослужащих 304 млн. грн., из которых 30 млн. — это средства Специального фонда, и остальные деньги — это средства общего фонда бюджета. Специальный фонд — это те деньги, которые были получены от реализации лишнего военного имущества. 304 млн. — это достаточно большие деньги, и если мы их эффективно используем, то можем получить неплохой результат.
В этом году запланировано получить 5 168 квартир для бесквартирных военнослужащих. И основные подходы, которыми мы руководствуемся, чтобы получить необходимое количество квартир, следующие. Во-первых, это завершение строительства домов, которое было начато в предыдущие годы. Сегодня Министерство обороны имеет «незавершенки» на 207 млн. грн. Это тоже ресурс, это ранее вложенные деньги, и в этом году мы очень активно начали подбирать все незавершенные объекты и заканчивать их строительство. Второе — максимальное задействование в строительство жилья военно-строительного комплекса. У нас есть достаточно мощный строительный комплекс в Вооруженных силах, который строит на 10—15% дешевле, чем все гражданские организации, которые мы подряжаем. Бюджетная роспись в этом году сделана таким образом, что в первом полугодии Минобороны получило из 304 млн. грн. 14 миллионов, а все остальные средства планируется выделить во втором полугодии. И сегодня силами военных строителей удалось выполнить работ на 59,2 млн. — только благодаря тому, что это наши ведомственные строители, благодаря тому, что они дисциплинированны. Хотя, конечно, мы вынуждены были нарастить долги военным строителям по заработной плате. Но с июля, когда начнется интенсивное финансирование, мы рассчитаемся с этими долгами.
Следующие направление — это приобретение жилья. В том числе, на вторичном рынке. Оно имеет смысл по всей стране, исключая Киев и областные центры, где стоимость жилья на вторичном рынке ниже, чем стоимость вновь построенного жилья. На приобретение жилья у нас предусмотрены средства, и мы этим очень серьезно занимаемся.
Один из весьма существенных аспектов — это обмен военного имущества на жилье. Это достаточно сложный с правовой точки зрения вопрос, многоходовый, потому что в конечном счете договор по этому обмену подписывается у нотариуса. Но, тем не менее, удалось оптимизировать этот процесс, сегодня введен в действие приказ министра обороны, который значительно упростил ситуацию. И мы уже начали первые объекты менять на жилье.
Следующее направление — это совместная застройка за средства инвестора. У министерства обороны сегодня осталось достаточно много площадок для застройки. Мы собственными средствами не в состоянии все эти площадки застроить. Поэтому мы договариваемся с инвесторами о совместной застройке, и там, где Министерство обороны не вкладывает ни единой копейки, мы получаем 25% жилья от общего количества квартир. В частности, мы в этом году за счет этого источника уже получили 500 квартир.
В принципе, если говорить о том, за счет каких источников будут построены 5 168 квартир (а я надеюсь, что мы этот план выполним), то 3 150 квартир — это те недострои, которые мы должны закончить, 1 331 квартира — это паевое участие с другими застройщиками, 387 квартир мы должны купить в тех гарнизонах, где нет смысла строить (либо очередь слишком маленькая, чтобы возводить целый дом, либо стоимость жилья на вторичном рынке меньше, чем стоимость новостроек) и 300 квартир в этом году мы планируем получить по обмену военного имущества на жилье. Владимир ЛАЗАРЕВ: — Очевидно то, что в любые периоды государственные структуры, которые призваны решить эту непростую задачу, были ориентированы на прямое поступление денежных средств из бюджета. Исходя из этого, планировалась работа по выполнению государственной программы строительства жилья для военнослужащих и, если говорить об НКЦ — по строительству жилья для военнослужащих, уволенных в запас или отставку. При таких темпах направления средств на решение жилищной программы ее конечный срок отодвигается в неопределенное будущее. При этом, как подчеркнул Борис Александрович, приоритеты не до конца сложены в отношении этих программ: есть у правительства и другие программы, которые требуют неотложного решения. Поэтому в прошлом году Национальным координационным центром была инициирована работа в совершенно другой плоскости: в государстве сегодня есть деньги, которые можно наблюдать не в прямой строке бюджета как доход, а как, например, конфискованное имущество и товары, которые сегодня находятся в ведомстве Таможенного комитета Украины, других правоохранительных органов. Этот конфискат может быть направлен для непосредственного расчета с подрядными организациями, осуществляющими строительство жилья для военнослужащих, уволенных в запас или отставку. Такое решение правительством было принято. Это постановление №1340. Дополнительно в августе прошлого года принято постановление Кабмина №1086, которым определены механизмы работы с конфискатом — как средство расчета за жилье. Предполагается, что в течение текущего года объем данного источника финансирования составит 20—30 млн. грн. Посмотрим, насколько эффективно это направление будет развиваться: этот фактор не до конца исследовался, и здесь еще очень много работы.
Второе направление — это Государственный резерв Украины. Госрезерв хранит товароматериальные ценности на площадях более чем 1900 предприятий. Эта статистика известна всем, кто занимается данной проблемой. Объем дебиторской задолженности —примерно 7,5 млрд. грн. В какие периоды и какими правовыми инструментами эта задолженность будет взыскана с дебиторов — никому не понятно. Постановлением Кабинета министров №361 от 24 марта текущего года принято решение о проведении в Украине экономического эксперимента по использованию части дебиторской задолженности Госрезерва для обеспечения финансирования жилищной строительной программы для военных. Объем — 122 млн. грн.
Народный депутат Украины, член Комитета Верховной Рады Украины по вопросам национальной безопасности и обороны Доманский выступил 14 января текущего года с законодательной инициативой, которой предлагалось использовать задолженности НАК «Нефтегаз Украина» перед бюджетом по налогу на прибыль. Сумма такой задолженности перед бюджетом, различными фондами — более 4 млрд. грн. Законопроектом №4469-1 инициировано, что часть неплатежей будет отнесена на строительство жилья для военнослужащих, уволенных в запас или отставку. Парламент Украины проголосовал данный законопроект, и 100 млн. грн. из прибыли НАК будут направлены на жилищную программу. Таким образом в кратчайший срок Национальным координационным центром и народными депутатами инициировано три дополнительных источника без непосредственного увеличения финансирования программы. Считаю, это очень существенным. Во всех случаях инициативы приняты Кабинетом министров, Верховной Радой Украины.
Б. КОСТЕНКО: — Если говорить о возможных источниках поиска средств на строительство жилья, то я хотел бы отметить еще несколько направлений. Например, в этом году принято постановление Кабинета министров о введении порядка кредитования жилья для строительства военнослужащих. Речь идет о том, что военнослужащие, которые стоят в очереди, но не хотят ждать увольнения, могут построить жилье в кредит. Это беспроцентное кредитование (выплату процентов берет на себя государство), растянутое на длительный период.
В этом году также, как здесь уже говорилось, будет опробован еще один механизм — это обмен избыточной недвижимости и движимого имущества Вооруженных сил на жилье. Это достаточно мощный источник решения проблемы. Но существуют определенные трудности с нормативной базой в обеспечении такого обмена. К примеру, есть какой-то привлекательный объект недвижимости, но никто в ВС не занимался оценкой его реальной стоимости. С одной стороны, потому что это не было нужно, а с другой — потому что на это тоже не было денег. Поэтому, когда встает вопрос об обмене этого объекта, то тот, кто заинтересован в том, чтобы его поменять на жилье, не заинтересован в признании реальной стоимости объекта ВС. И на этапе оформления документов инвестор будет пытаться всеми возможными способами уменьшить стоимость этого объекта. Это коллизия, которая требует юридического анализа и документального закрепления. И Минобороны сейчас этим занимается, но нужно время. По самым скромным оценкам недвижимость и вообще те избыточные ресурсы, которые есть у армии (это, в частности, непригодная для использования военная техника) могут дать еще 150— 200 млн. в год. Думаю, что где-то к 2006 году мы сможем использовать этот ресурс на 100%.
ГАРАНТИИ ОТВЕТСТВЕННЫХ ЛЮДЕЙ
— Здесь говорилось о том, что у Минобороны есть военные строители, услуги которых обходятся дешевле. А что думает по этому поводу НКЦ? Вопрос: кто будет строить — немаловажен. В Киеве, например, полная монополия гражданских строительных организаций, которые диктуют монопольные цены и условия. Какие есть еще возможности строить качественно, быстро и недорого?
Тамара ТУРИЧЕНКО: — Это проблема настолько большая, настолько старая и настолько сложная, что для ее решения требуется консолидация усилий всех заинтересованных органов центральной исполнительной власти, всевозможного содействия на всех уровнях, включая органы местного самоуправления. Чтобы приблизится к решению этой проблемы необходимо провести ревизию всех имеющихся возможностей — и финансовых, и организационных, и структурных. Мы проанализировали состояние незавершенных объектов жилищного строительства, которые существуют в Украине вообще. За два года в рамках госпредприятия «Укрконверсбуд» и его 32 филиалов практически во всех крупных городах, мы посмотрели, что еще можно достроить в нашем государстве. И выяснили, что 2/3 незавершенных объектов достраивать нет смысла: они морально устарели, они стоят в отдаленных местах, где нет коммуникаций, это старые планировки. И получается, что объем незавершенных объектов строительства, которые можно было бы достроить в рамках этой программы, — не такой уж большой.
Что касается взаимодействия со строительными организациями, то мы имеем опыт положительного сотрудничества с отделами капитального строительства МВД, себестоимость работы которых меньше. Точно так же, как и себестоимость строительства структур Министерства обороны: у них собственная техника, им не нужно ничего арендовать, в МО ограниченные лимиты по заработной плате и существует определенная дисциплина. Мы сейчас работаем над совместной программой с Министерством обороны по привлечению их строительных мощностей. В малых городах есть небольшие очереди у НКЦ и в Министерстве обороны. И начинать в маленьком городе 100-квартирный дом строить самим смысла нет — у нас там нет такой очереди. У Министерства обороны бывает такая ситуация, когда есть очередь, но нет объекта. Поэтому создание общей базы данных по объектам достройки и по совместному использованию подрядных организаций минимизирует наши совокупные затраты.
Мы начали работу в плане освоения новых строительных технологий. НКЦ уже год работает над украинско- канадской программой по внедрению технологий сборного домостроения. Мы были в Канаде, встречались с представителями федеральной компании, которая обеспечивала финансирование и разрабатывала механизмы ипотечного кредитования после Второй мировой войны в Канаде. Они решили эту проблему путем застройки пригородов. Существует заявка НКЦ к Министерству обороны по тем землям, тем военным городкам, которые находятся в пригороде — это программа застройки коттеджей. На коллегии НКЦ рассматривался вопрос внедрения альтернативных технологий, и при подготовке к этой коллегии мы провели опрос среди тех, кому больше 60 лет: что бы они хотели получить — квартиру в пятиэтажке или частный коттедж? За два дня мы собрали 70 подписей за частные коттеджи. То есть практически все высказались за то, что небольшой частный коттедж плюс небольшой участок земли в пригороде для них более привлекателен, чем многоэтажка в центре города. Для молодых семей, у которых есть дети-школьники, конечно, нужно жилье в черте города. Для пенсионеров же — и в этом менталитет украинских жителей малых городов — более привлекательны коттеджные поселки. Одесская администрация готова предоставить достаточно большой участок земли на берегу лимана для создания такого поселка. Аналогичные переговоры мы начали еще в пяти городах при содействии общественных организаций. И в отличие от России, Минобороны которой заключило договор с той же канадской компанией на покупку 10 тысяч сборных домов, мы пошли по другому пути. Мы проводим переговоры о покупке самого завода для того, чтобы его разместить на территории Украины и производить эти дома здесь. Это, во-первых, рабочие места для тех людей, которые будут там работать, во-вторых, сама сборка домов не требует задействования дорогостоящей техники. Они монтируются средствами малой механизации. Эти дома уже сертифицированы в Украине и имеют 50 лет гарантии. Мы предполагаем также, что внедрение этой альтернативной строительной технологии существенно упростит ситуацию с ипотекой, ведь заложить коттедж, который изготовлен здесь в Украине намного проще.
В НКЦ работает команда единомышленников. Когда мы собираемся и чувствуем сопротивление, например, то каждый раз думаем о том, что мы не бумаги перекладываем, а от нашего терпения, мужества зависит то, получат ли люди дом. Это ведь не просто квадратные метры, о которых мы тут говорим, — это ДОМ, где родятся дети, где люди будут жить. И когда нам не хватает этого мужества, мы думаем, для чего мы собрались все вместе. Мы уже три года работаем плотно в одной команде, и острые мнения и разногласия у нас возникают лишь с теми, кто «снаружи». И мы рады сейчас, что в Министерство обороны пришла команда, которая тоже переживает по поводу проблемы бесквартирных военных. Когда мы слышим, что есть и другие приоритеты у государства, мы прекрасно понимаем, что они действительно есть. Но я, как женщина, у которой трое детей, хорошо знаю, что такое дом. В Украине пока что единственным мерилом благосостояния для многих людей является собственная квартира, за которую ты ничего не должен отдавать. И когда мы обсуждаем в разных местах решение жилищной программы, мы чувствуем за собой дух этих тысяч людей, которые стоят в очередях и ждут нашей помощи.
А. ШИКАЛОВ: — У нас сегодня десятки инвесторов, которые готовы вкладывать деньги в строительство, но нет у нас пока тех активов, которыми мы должны располагать. А это, прежде всего, земля. При условии передачи от МО в управление НКЦ строительных площадок, я думаю, мы бы очень быстро двинулись вперед. У нас есть предложения к Минобороны по поводу площадок, которые мы могли бы задействовать. Они уже не представляют интереса для сферы обороны и еще не интересны для коммерческих структур. Таким образом, мы могли бы совместно сокращать две очереди. Для нас не важно, в какой очереди стоит офицер — гарнизонной или по месту жительства. Для нас важно, что этот офицер должен быть обеспечен квартирой.
С. ВЕЛИЖАНСКИЙ: — Что касается военных городков, то сегодня Министерство обороны просто «потонуло» в письмах, в которых пишут: отдайте нам даром то и то. Таких просьб за полгода пришло 586! Но согласитесь, ни один здравомыслящий хозяин не скажет: заберите даром, нам ничего не надо. Поэтому мы к таким вопросам тоже относимся с большой подозрительностью, и отдавать будем даром только то, что уж точно армии никогда и ни при каких обстоятельствах не потребуется.
Что касается совместной деятельности с НКЦ, то здесь у МО никаких возражений нет. Мы недавно встречались в Владимиром Лазаревым и наметили конкретные шаги, которые будут сделаны в ближайшее время в этом направлении.
— Здесь говорилось о схемах работы, давалась характеристика состояния проблемы, описывалась ресурсная база. По вашему мнению, что нужно делать для того, чтобы гарантировать целевой характер расходования этих средств, чтобы эти деньги, которые впервые выделены в таком объеме на жилье, те ресурсы, которые есть и могут быть задействованы, шли именно туда, куда должны — на квартиры военным?
А. ШИКАЛОВ: — Эта очень острая проблема. Мы разбирались в Черкасской области, как расходуются выделенные средства. И пришли к выводу, что область, в которой 10 лет капитан первого ранга жил на чердаке, допускает много нарушений. Это касается не только Черкасс, но и других городов. Мы же должны каждую гривну трансформировать в квадратные метры. Черкасская область на протяжении нескольких лет не выделила ни одной квартиры ветеранам Вооруженных Сил.
С. ВЕЛИЖАНСКИЙ: — Что касается Министерства обороны, то мне бы хотелось заверить читателей, что все деньги, которые выделены в этом году на строительство жилья для военнослужащих, на эти же цели и потрачены. И никакой альтернативы нет и не будет. Просто нет механизмов таких хищений.
— А гарантии?
С. ВЕЛИЖАНСКИЙ: — Мы же ответственные люди.
«ХУТОР С ИНТЕРНЕТОМ»
— Как вы считаете, когда закончится квартирная очередь, когда последний военнослужащий получит квартиру?
Б. КОСТЕНКО: — В принципе, никогда. Ведь в армию будут приходить новые люди со своими не всегда благополучными жилищными обстоятельствами. Но если говорить о той очереди, которую мы имеем на сегодняшний день, то здесь можно провести некоторые подсчеты. С учетом 46 тысяч бесквартирных офицеров и 18 тысяч уволенных до 1995 года мы в сумме имеем приблизительно 64 тысячи человек, ожидающих получения жилья. Для того, чтобы удовлетворить эту очередь, необходимо приблизительно 8,5 млрд. грн. Естественно, сразу такую сумму никто не выделит. А если выделять ее постепенно, то очередь будет естественным образом увеличиваться. То есть, эта очередь не исчезнет никогда. Вопрос только — насколько большой она будет. И мне кажется, что если реализовать все те направления и привлечь все те ресурсы, о которых здесь говорилось, то в течение трех лет мы можем выйти на уровень стабильного убывания этой очереди, а в течение пяти лет можно закрыть наиболее кричащие проблемы, связанные с обеспечением жильем уволенных военнослужащих. Это в первую очередь, обеспечение квартирами военных пенсионеров.
— А если не по социалистически, а исходя из того, что нормальные здоровые мужчины, которые увольняются, должны получить шанс зарабатывать деньги, получать кредиты, покупать квартиры?.. Одним из элементов столыпинской реформы в свое время было увольнение людей с землей и хуторами. По большому счету, мы имеем колоссальные ресурсы в этом плане, и хутора с интернетом — это будущее многих нормальных стран. Ведь не все же стремятся жить на Печерске или на Троещине. Скоро настанет время, когда квартира в Киеве перестанет быть стратегической ценностью...
Б. КОСТЕНКО: — С экономической точки зрения, это правильный подход. Нужно дать возможность военнослужащему выбирать. И самое верное было бы при увольнении военнослужащего давать ему определенное выходное пособие. И пусть он сам решает, на что потратить эти деньги.
С. ВЕЛИЖАНСКИЙ: — Для решения этой проблемы нужны две составляющие: первая — служебное жилье на период службы. И вторая — это денежный сертификат на приобретение жилья на выходе. Но мы сможем к такому варианту подойти только тогда, когда существенно развяжем жилищные проблемы тех, кто ожидает квартир 10 и больше лет.
— Это у вас задача-минимум. Санитарная норма.
Т. ТУРИЧЕНКО: — Недавно НКЦ начало работу с Институтом демографии и социальных исследований. Сейчас во все военкоматы НКЦ направляет информацию о тех, кто увольняется. 95% бывших военнослужащих, которыми сейчас опекается НКЦ, — это люди, имеющие высшее техническое образование. Мы сейчас с Институтом демографии разрабатываем анкету для опроса военнослужащих, которые уже уволились и которые будут увольняться в скором времени, для того, чтобы понять, какой контингент мы сможем интегрировать в те рабочие места, трудовой рынок, который существует, а кто готов будет переобучаться по тем проектам, которые есть. У нас в Скадовске есть 12 гектаров пахотной земли, на которой стоят одна баня и два восьмиквартирных дома. Там практически уже можно запустить сельскохозяйственное производство. Но для этого людей нужно переобучить и состыковать те знания, которые у них есть, с теми, которые им будут необходимы в новой жизни, а также с их желанием. Для этого, в первую очередь, необходима информация о квалификации увольняющихся военнослужащих и их виденье своей будущей жизни. Пока мы только разрабатываем анкеты, с помощью которых мы сможем получить эту информацию.
А. ШИКАЛОВ: — Кстати, уже разработан информационный бюллетень, который получит каждый увольняющийся офицер. В нем подробно описано, как, куда и к кому обращаться с возникающими проблемами, как обустроить свою жизнь после армии.
— Лучше бы, конечно, было, чтобы они получили эту информацию заранее, через СМИ, в том числе и военные. Это будет началом преодоления механизма, который был раньше: государство всех осчастливит, «построит», накажет... На самом деле, никто ничего не может сделать за людей. Им просто нужно дать шансы, разработать возможности, и они сами найдут себе применение. Мы же превратили людей, которые, казалось бы, должны защищать страну, в какую-то беспомощную паству.
А. ШИКАЛОВ: — К нам как-то обратились офицеры, уволенные в запас, с заявлениями, что им негде жить и остается только разбивать палатки, палаточные городки, тем самым протестуя и показывая, что они сегодня выброшены за борт, на последнюю ступень социальной защищенности в Украине. Мы собрали этих людей и предложили им 300 квартир в военной базе Новые Белокоровичи (200 км от Киева). Квартиры немного нужно было отремонтировать, но если человеку негде жить, он согласится, полагали мы. Мы организовали туда коллективную поездку. Желающих заселиться — 0,0%. Это подтверждает то, что ситуация не такая уж и плачевная. Тем более, когда люди видят, что Программа по обеспечению жильем уволенных военнослужащих сдвинулась с места, и их коллеги то там, то там получают новые квартиры.
Мне тоже очень нравиться идея «хутора с интернетом». И мы сегодня даже можем предложить офицерам дома в поселке Луч Николаевской области с наделом земли, в Калиновке. Я думаю, что перековать офицера в фермера возможно. Особенно тех, кто вырос в сельской местности. И я должен сказать, что таких людей очень много. Они не хотят мыкаться по чужым углам и выпрашивать квартиру в Киеве. Только государство им должно сказать, что при увольнении оно гарантирует им получение земли, деньги на строительство жилья.
А если говорить о том, имеет ли проблема конечный «пункт остановки», то было бы по государственному поддержать наши предложения о том, что НКЦ должен в 2005 году получить общий бюджет в 97 млн. грн. Таким образом, мы могли бы взять на себя и гарнизонных отставников, сократив тем самым очередь бесквартирников при Министерстве обороны. Мы просим для этого статью в бюджете и строительные площадки, на которых сегодня разгружают мусор и на которых завтра могли бы вырасти прекрасные уютные дома.
