Печально, но факт: войны, революции и другие глобальные беды почему-то очень способствуют развитию искусства практически во всех жанрах. Причем чем более кровавое противостояние, тем большее вдохновение у художников, поэтов и режиссеров. Исключений еще не бывало: Первая мировая дала европейскому авангарду статус новейшей классики; Вторая привела к настоящему взрыву разнообразных форм и жанров; Вьетнам спровоцировал расцвет контркультуры, рок-музыки и актуального искусства. Иногда даже кажется, что тишина для художника смерти подобна.
Более-менее «вегетарианские» времена, воцарившиеся после падения коммунизма и даже давшие повод говорить о «конце истории», кажется, превратили кинематограф в модную игрушку, своего рода смесь Диснейленда и экспериментальной лаборатории. Но последние годы все-таки принесли современному искусству желаемое беспокойство. Войны в Афганистане и особенно — в Ираке, параноидальная борьба с терроризмом обеспечивают самыми причудливыми сюжетами не только телевизионщиков, но и сценаристов. И уже появляется то, что можно назвать «иракским кино». Как всегда в таких случаях, являет себя миру исконное противостояние между искренностью авторского высказывания и спекуляцией.
Практически одновременно на экран вышли два американских фильма, очень ярко отображающих этот конфликт. Оба сняты известными режиссерами, оба посвящены иракской войне, в обоих — однозначно антивоенная направленность. Но все же главным фактором остается не злободневная фабула и четко акцентированные убеждения автора, а собственно уровень мастерства.
В картине под названием «Отредактировано» режиссер Брайан Де Палма реконструирует одно из самых ужасных событий иракской кампании: изнасилование и убийство 14-летней иракской девушки американскими солдатами. Поставив задачу снять фильм-приговор, Де Палма полностью стилизует его под документальную съемку. Мол, картина смонтирована из кадров прямых телерепортажей, из видео, размещенного в интернете, а также — преимущественно — из съемок, которые вели сами солдаты на портативные камеры. То есть всеми возможными средствами режиссер стремится убедить публику в полной реальности происходящего. И претерпевает неудачу. Потому что актерские работы посредственны, а иногда и слабы. Потому что стилизация под документ быстро становится самоцелью. Потому что, в конце концов, сама режиссура здесь является сплошным компромиссом — в самые ужасающие моменты Де Палма пускает в ход монтажные ножницы, просто не показывает того, что должно было произвести наиболее страшное впечатление, редактирует сам себя, боясь то ли продюсера, то ли малодушного зрителя. Потому и все его усилия цели не достигают.
Во втором фильме — «В долине Эла» — никаких стилизаций. Нормальное постановочное кино. Но правды о войне в нем намного больше.
Режиссер Пола Хаггис показывает то, что нечасто оказывается в кадре, — реальность после войны. У главного героя, старого полицейского Хенка, которого играет Томми Ли Джонс, исчезает его сын вскоре после возвращения из Ирака. В результате собственного расследования Хенк выясняет то, что выходит далеко за рамки самых безумных предположений: сына убили его друзья однополчане, злоупотребившие наркотиками, и не просто убили, а еще и... съели. То, что кажется жуткой галлюцинацией, в этой картине имеет силу свершившегося факта: почему-то веришь, что на войне или из-за нее возможна и худшая степень озверения. Хотя, казалось бы, никакого отношения к реальным событиям, всей той реальности, старательно зафиксированной масс-медиа, здесь нет.
Нет, красота не спасает мир. Еще большие беды, нежели те, что имеем сейчас, предотвращает пристальность взгляда талантливых художников на то, что человечество уже успело натворить.
