Для кого-то общежитие ассоциируется с вечной романтикой и веселой беззаботной жизнью, а для них — с общими кухнями, тошнотворным запахом квашеной капусты из чужой кастрюли, постоянным надзором и «заботой» дотошных вахтеров, долгами и... одиночеством в четырех стенах под серым потолком.
Что же, общежития тоже бывают разными, как разные люди с разными судьбами. А это называют «молодежным» или же «холостяцким». Для своих оно — монастырь… женский.
Чуть ли не за каждой дверью живет чья-то маленькая трагедия, чья-то презренная любовь, чья-то судьба- мачеха.
Вот здесь обитает 35-летняя Галя. Каждый понедельник и каждый четверг к ней приходит любимый, а выходные и праздники она проводит наедине с телевизором и соблазнительными журналами для женщин, так как у него — «семейные дни». Он сказал, что ни за что не оставит жену с детьми, а она и не требует. Смирилась с презрительным отношением к себе вахтеров, готовая и дальше быть объектом самых грязных сплетен ради несколькочасового украденного счастья... по графику.
Одевается она красиво, имеет телефон, телевизор, роскошную мебель — не общаговскую. Никогда не оставляет в сушилке белье: боится, чтобы не украли. Всю жизнь она провела в путешествиях и странствиях, жила только для себя. Упустила возможность получить квартиру, ведь когда- то ее вполне устраивало общежитие, компания подруг, давно уже замужних. Ночью Галя страдает от бессонницы, иногда она громко плачет за закрытой дверью и слушает Паваротти.
Предприятие, которому принадлежит общежитие, — банкрот. Задолженность по зарплате огромная, завод простаивает, люди без работы. Если в работниках нет необходимости, они разъезжаются, кто куда. Одни — домой в село, другие — на сезонные полевые работы. В общежитии остаются «чужие», то есть те, кто не имеет никакого отношения к предприятию, но зато вовремя платит за жилье «живыми» деньгами. Эти женщины заселяют так называемый «элитный» этаж, на них всегда немного искоса глядят «коренные» жительницы.
Если случится в коридоре какая-то мелкая ссора (этого здесь хватает), то одна из сторон обязательно больно ужалит другую: «А ты мужчин водишь. Думаешь, получится замуж выйти? Они от тебя только одного хотят...».
Потом — оскорбление в ответ, слезы, громыхание дверью, шептание «доброжелательных» соседок...
Как-то посреди кухни плакала одна женщина. Почему? Уже месяц завод не дает теплой воды. Помылась в холодном душе — заболела. Лекарства не на что купить, задолженность за общежитие — больше ста гривен. Она варила чай на липовом цвету в старом чайнике без крышки, проклиная свое высшее образование, работу и сокращение, очередь на квартиру, которую так и не получила.
Создается впечатление, что большинство здесь озлоблены на все вокруг уже только потому, что они здесь, и что они несчастливы. А счастье здесь не живет — счастье не женского рода.
— Женщина, как цветок, — сказала как-то тернопольская сваха, основательница СМП «Доля» Любовь Яворивская. — Она расцветает, если есть для кого, а если нет — не зацветает. Главное для каждой из нас — быть кому-то нужной, воспитать красивых детей, свить свое гнездышко. Женщина не создана для одиночества...
Что же, одиночество — это страшно. Очень страшно, когда сотни отдельных одиночеств живут вместе вот в таких приютах обокраденных надежд, которых в Тернополе, к сожалению, немало.
