Я не был битломаном, из всех дисков имел только «Белый альбом», песни ливерпульцев казались слишком сладкими, чересчур мелодичными, изрядно традиционными, но, помню, когда-то меня неприятно задела характеристика творчества Леннона-МакКартни-Харрисона-Старра как «песен детства» — причем из уст их искреннего поклонника. Я ведь слушаю, но разве я ребенок? А с другой стороны, почему тогда девушки так визжали? Смотреть ту черно-белую хронику с заплаканными, а то и сомлевшими от счастья барышнями без смеха невозможно. Короче говоря, как ни посмотри — совершенно непонятный феномен.
В свое время на кафедре театральной критики меня учили разбирать любое произведение — будь то пьеса, спектакль, фильм, роман или рассказ — исходя из его названия. «Beatles» — на самом деле искаженная форма слова «beetles», то есть «жуки». При попытке передать название группы на русском с учетом этого нюанса приблизительным переводом будет что-то наподобие «Жюки». Такие игры со словами, кстати, любил Леннон, он даже выпустил книгу абсурдных заумных рассказов; но это «Жюки» напоминает скорее детское, подростковое намеренное искажение слов: субъект речи знает, как пишется слово, но намеренно делает по-своему, потому что такое нарушение само по себе выглядит маленьким бунтом против правил грамматики, а именно эти правила — едва ли не самые первые нормы, которые упорно вдалбливает ребенку взрослый мир.
Здесь, собственно, и кроется ответ, и он не слишком оригинален. Такое случалось и ранее; но именно с этими неправильно названными «Битлз» детвора всех континентов получила наконец свою полноценную долю в культуре, пусть и массовой, именно благодаря им захватила немалый плацдарм, на котором законы взрослых не действовали. Ведь все предшествующие века человеческой цивилизации отношения старших и младших определялись жесткой иерархией: пока ты ребенок — учись, работай, повинуйся; когда вырастешь — работай, потребляй, сдохни. А когда же жить? — подумало первое послевоенное поколение, к тому же, имея перед глазами красноречивые примеры того, какой кровью обернулось правление «морального большинства». Революция молодых взорвалась не в 1968-ом, а почти десятью годами ранее. И ее боевым кличем был тот детский визг, а орудием и вождями одновременно — те, кого сегодня осталось лишь двое. «Битлз» просто освободили нас от надокучливой власти взрослых, мимоходом создав матрицу этого освобождения, которую до сих пор успешно используют все новые и новые генерации мятежников: музыка как первый камень воображаемой или реальной баррикады.
Раз уж зашла речь о строительстве, то к месту вспоминаются заметки одного знаменитого архитектора-новатора начала 60-х. В заочной полемике с каким-то своим оппонентом этот господин провел весьма неожиданную аналогию: мол, консервативные современники современную архитектуру отбрасывают, а «Битлз» слушают с удовольствием; мол, «Битлз» через 50 лет забудут, но ведь они все равно имеют право на существование — тем более имеют такое право и новые идеи градостроения, ведь это на века.
Что ж, реформатор ошибся. Полвека миновало, а о «Битлах» никто и не думает забывать, да и экстравагантные когда-то здания уже стали классикой, и жить в них есть кому, потому что детство не кончается, и революция длится и длится.
