Он сообщил, что Тегеран больше не будет придерживаться «фатвы» — проклятия и смертного приговора писателю Салману Рушди за его книгу «Сатанинские стихи».
Речь идет о заочном приговоре, вынесенном еще в феврале 1989 года тогдашним духовным лидером Ирана аятоллой Хомейни. Он как верховный в стране теолог-толкователь чистоты исламских ценностей объявил названную книгу «злостной хулой и карикатурой» на догмы Корана.
Все последующие годы Салману Рушди, уроженцу Бомбея, мусульманину, пишущему на английском и принявшему британское подданство, приходилось помнить о том, что он находится «на мушке». Это была не просто угроза: жертвами насилия стали несколько человек, связанных с появлением и распространением объявленных Тегераном крамольных «Сатанинских стихов». К примеру, в 1991 году был убит японский переводчик романа, а итальянский переводчик серьезно ранен.
Самому же Рушди удавалось успешно скрываться. Хотя за ним, согласно ряду сообщений, охотились не только иранские спецслужбы, но и боевики из экстремистских организаций, поднявшие цену за голову писателя до двух миллионов долларов. Чаще всего Рудши прятался в Лондоне на засекреченных квартирах и под постоянной охраной. Но иногда, прибегая к маскировке, он пускался в вояжи — в Индию, Францию или Соединенные Штаты. «Гремучая смесь из вод Ганга, Темзы и Потомака подпитывает мою писательскую фантазию», — любит повторять этот 50-летний человек, в творчестве которого (он, между прочим, лауреат Букеровской премии) литературоведы отмечают стремление «совокуплять ислам и христианство, Восток и Запад, Азию и Европу...».
Одиозный вердикт и перипетии вокруг «дела Рушди» так или иначе затрагивались в ООН, Совете Европы, Международном суде. После смерти Хомейни Британия и другие страны Запада в контактах с Тегераном активно настаивали на отмене смертного приговора писателю. Теперь, наконец, результат есть. Правда, решение о неисполнении смертного приговора Рушди отнюдь не означает, согласно иранским уточнениям, отмены самой «фатвы», которую мог бы отменить только сам Хомейни. Ее текст неизменен, однако не будет реализовываться. Вот так.
Что ж, Восток — дело тонкое, там умеют формулировать компромиссные решения. В данном случае это сделал иранский президент, который осторожно, но довольно настойчиво выступает за налаживание достаточно широких конструктивных, деловых отношений своей страны с Западом, за необходимость разворачивания, как Хатами недавно выразился, «диалога цивилизаций».
