Телевизионный обозреватель «Общей газеты» Ирина ПЕТРОВСКАЯ свою статью в последнем выпуске озаглавила «За кого они нас держат?» Речь в ней шла об отношении телевизионщиков к зрителям. Но универсально сформулированные слоганы тем и хороши, что могут задать точку отсчета для самых различных тем. Например, именно так можно сформулировать тему последнего телеспектакля под руководством той же И. Петровской «Пресс-клуб по проблемам взаимоотношений России со странами Балтии и Украиной на пороге 21 столетия». В обсуждении темы принимали участие российские журналисты (плюс политики) с одной стороны и их балтийские коллеги плюс ваш покорный слуга — с другой.
Формальным поводом для исповеди двух сторон на заданную тему стало решение литовского сейма «потребовать компенсации с России за годы советской оккупации» и события последних недель во Львове в сочетании с негативной реакцией на них Государственной Думы. Эти два пролога были оглашены ведущей И. Петровской как повод к началу выяснения темы: «За кого держат русских в Прибалтике и во Львове?» Правда, в прологе на обратной стороне Луны остался неосвещенный вопрос о том, что в соответствии с недавно оглашенной концепцией внешней политики сама Россия рассматривает не только русских, но и русскоязычных в странах Балтии и СНГ как «соотечественников». А ведь это как раз именно тот рычаг, которым Россия намеревается активно влиять на ситуацию в СНГ и Балтии.
Казалось бы, все понятно. «Защита языка» оказалась на острие угла российской внешней политики в этом регионе именно потому, что остальные ресурсы ее влияния существенно ограничены. И вопрос «защиты соотечественников» используется Россией прежде всего для реализации ее собственных национальных интересов. Российские СМИ имеют свои формы отражения, воспроизводства и ретрансляции этих интересов. Причем, в отличие от украинских СМИ, у российских масс-медиа эти интересы отчетливо преобладают над интересами корпоративными. Помнится, во время «гонений» на НТВ (этот канал многие украинские интеллектуалы воспринимают как своеобразный эталон объективности, профессионализма, свободомыслия и прочих добродетелей) целый ряд украинских журналистов направили письмо в поддержку канала. Получив в ответ несколько «потрясающих сюжетов из жизни команчей», сиречь украинцев, Ильи Канавина, они были поражены такой «черной неблагодарностью». Что и говорить, так хочется верить в то, что приверженность демократии и правам человека сильнее национального вопроса. Мне тоже очень хочется верить, что в словосочетании «российский демократ» главное слово — второе. Однако приходится признать, что граница, где кончается российский демократ, известна. И называется она — украинский вопрос. Пресс-клуб это в очередной раз подтвердил.
В принципе, сама по себе первая попытка провести обсуждение прав русскоязычных в СНГ и странах Балтии с участием представителей этих самых стран может только приветствоваться. Но удалась ли передача как конструктивный обмен мнениями и поиск компромисса? На мой взгляд, нет. Попробую объяснить, почему. Прежде всего, потому, что ведущая сознательно взяла курс не на спокойное и взвешенное обсуждение, а на максимально возможное обострение дискуссии. Эту функцию достаточно успешно выполнил известный соратник В. Жириновского Алексей Митрофанов. Его пассажи о «фашистских» законах о гражданстве в странах Балтии, о необходимости российских десантов (надо думать, для того, чтобы спасать от этих «фашистов» соотечественников), о том, что «Украина еще благодарить должна за то, что Россия оттуда спокойно ушла» и т.п. — своей цели достигли. Уже после первых фраз г- на Митрофанова сидевший рядом со мной Лиелайс Андрис (член общины латышей в Москве), с трудом сдерживая себя, заметил: «Одни оскорбления! Остается потушить свет и уйти отсюда!» Если сказать, что Ирина Петровская не понимает той простой вещи, что вопрос о русскоязычных и их правах в странах бывшего СССР является весьма болезненным для обеих сторон, то это будет неправдой. В таком случае, зачем ей, звукооператору и режиссеру (кое-что из «мелких уколов» хозяев студии осталось за кадром) нужно было обострять конфликт? На мой взгляд, это вызвано нежеланием преодолеть стереотип приоритета «сенсационности» в подаче СМИ материалов на эти темы над взвешенным, аналитическим, экспертным подходом. Плюс к этому неспособность (нежелание) понять, почему для литовцев и латышей важно, чтобы говорили «страны Балтии», а не «республики Прибалтики». Эта тема даже более универсальна: насколько россияне (титульная нация российской-советской- российской империи) способны понять то, как народы бывших колоний воспринимают невинные (с их точки зрения) насмешки типа «лабусов» или хохлов?
Следующий момент — состав участников с российской стороны. Пожалуй, можно сказать, что проукраинскость для российской политической элиты неприемлема в принципе. Тем не менее, в российской элите есть те, кто могут достаточно компетентно и взвешенно говорить о взаимоотношениях России с бывшими «сателлитами». К примеру, вице-спикер Госдумы Владимир Лукин, Владимир Спандарян (старший советник по СНГ российского МИДа), «яблочник» Аверчев, эксперт Вячеслав Игрунов и другие. И если бы на пресс-клубе тон задавали люди подобного склада, то, пожалуй, результаты дискуссии были бы более впечатляющими.
К сожалению, приходится признать, что нам, «гостям», не удалось переубедить «хозяев» в том, что во Львове нет тотального запрета на русский язык, а в Латвии в последнее время нормы закона о гражданстве существенно смягчены. Здесь еще одна проблема: россияне предпочитают самозабвенно критиковать наши государства за нарушения прав человека. При этом они не желают понять простой вещи: интересы наших стран часто не совпадают с российскими. Поэтому мы должны защищать эти интересы, но вместе с тем мы априори не можем использовать те методы и средства, которыми располагает российская сторона. Иногда это печальный недостаток (к примеру, неплохо было бы проводить культурную экспансию в Россию с таким масштабом, как это делает Россия в Украину), а иногда и нет (достаточно вспомнить «наведение конституционного порядка» в Чечне).
Следующая проблема, отчетливо продемонстрированная в который раз на пресс-клубе. Российская политическая элита за десять лет «не созрела» для того, чтобы разговаривать с бывшими колониями на равных. (Заметим, для справедливости, что и колонии не все делали, чтобы перестать таковыми быть!) Это показали не только высказывания политического аутсайдера Митрофанова, но и фактическое объединение взглядов той части элиты, мнение которой выражает известный стратег российской геополитики Александр Дугин с главным вектором российской вешней политики. Речь идет о теории Хайкинтона, в соответствии с которой Украина расценивается как часть русскоязычной общности. В контексте борьбы цивилизаций господин Дугин отказывает в праве Украине и странам Балтии быть полноценными самостоятельными государствами. Их роль — быть барьером, промежуточной «серой зоной» между западной и русской цивилизацией. Отсюда — чрезвычайное внимание правам соотечественников в этих странах в концепции внешней политики. Кстати, многим российским участникам пресс- клуба, видимо, даже в голову не приходило, что русские и, тем более, русскоязычные в странах Содружества — это прежде всего граждане новых независимых государств, а не российские соотечественники. Именно поэтому интересы Украины и России в этом вопросе прямо диаметрально противоположны. К примеру, российские участники передачи просто не могли понять, что последнее решение Госдумы по поводу львовских событий — это вмешательство во внутренние дела Украины. Русские и русскоязычные во Львове — это прежде всего граждане нашего государства. И что нам слушать или не слушать — это наше внутреннее дело. Второй момент: язык — это одно из средств самоидентификации нации. Поэтому Украина напрямую заинтересована в том, чтобы значительная часть тех, кто является гражданином Украины, но при этом говорит не на украинском языке, вносили свой вклад в консолидацию общества и создание национальной идентичности. Действия России и стратегия ее элиты мешают этой консолидации: объективно говоря, Россия пытается «выбить», изъять русских и даже русскоязычных из этих процессов. Более того, она мешает их спокойному течению, эксплуатируя политический экстремизм.
Дискуссия в пресс-клубе показала, что российская элита до сих пор не готова признать, что у новых независимых государств могут быть свои интересы, которые радикально расходятся с российскими. Она по-прежнему воспринимает процессы в координатах «старшего — младшего брата» и отрицает саму возможность равноправного диалога. Для гостей из стран Балтии это стало своеобразным открытием. Видимо, испытывая меньшую зависимость от России, чем Украина, они предполагали, что десять лет — достаточный срок, чтобы перестать мечтать о десанте и строить теории о неполноценных странах. Им пришлось публично сознаться в своей ошибке. Но, с другой стороны, этот пресс-клуб подтвердил то, что Россия считается, вынуждена считаться только с теми странами, которые пытаются сопротивляться российскому влиянию и проводить независимую политику. Десятилетний опыт борьбы стран Балтии за свои национальные интересы подтверждает это. И в очередной раз подсказывает Украине, каким путем нужно идти нам.
Показательно, что искусственную дилемму «старший брат, который по доброте душевной помогает младшим, а в ответ получает неблагодарность», российские СМИ используют даже более охотно, чем официальная политическая элита России. Таким образом они выполняют свою функцию консолидации общества. Правда, делают это, как в кривом зеркале: подавая некачественный, тенденциозно подобранный материал, российские масс-медиа консолидируют общество на негативном отношении к Украине. И, надо сказать, достигли значительного успеха. Лишним подтверждением этого стала демонстрация «мнений простых россиян» во время записи передачи в режиме он-лайн. Так вот, там не было ни одного дружественного или хотя бы нейтрального по отношению к Украине или странам Балтии высказывания. Если сравнить с отношением украинского населения к России, то, по данным многочисленных соцопросов, подавляющее большинство украинцев выступает за взаимовыгодное и равноправное сотрудничество с Россией. Но не за подчинение воле «старшего брата» и не за конфронтацию с РФ. Российские масс-медиа об этом или не знают, или же намеренно искажают факты. В обоих случаях этот факт говорит не в их пользу. В этих условиях инициирование обсуждения болезненных вопросов двухсторонних отношений российскими коллегами — шанс дать российскому зрителю или слушателю альтернативный взгляд на эти проблемы. Хотя в целом этот «телеклинч» показал лишь то, что нашим журналистам (и политикам) не стоит «расслабляться»: антиукраинизм в сочетании с иррациональным чувством легкого имперского превосходства на российском ТВ по-прежнему в цене и является «признаком хорошего тона».
