В ожидании переголосования 26 декабря появляется все больше оценок событий в Украине и не меньше прогнозов развития ситуации. Ведущий эксперт Московского центра Карнеги, доктор исторических наук Лилия ШЕВЦОВА убеждена в особом характере украинской революции. «Протест против имитации демократии» — такую формулу предлагает Лилия Шевцова для Украины. Она убеждена в том, что политика Кремля во время президентской кампании в нашей стране стала самым большим поражением российской внешней политики с тех пор, как президентом стал Владимир Путин. Среди причин поражения Лилия Шевцова называет «тотальное непонимание политических процессов на постсоветском пространстве и настроений в обществе», а также недооценку «фактора европейского выбора украинцев». О том, какой может быть дальнейшая стратегия Кремля, и о будущем самой Украины — в интервью Лилии Шевцовой «Дню».
— Как избежать особого разочарования последствиями революции?
— Какие бы революции послевоенного периода мы ни рассматривали, видим аналогичную схему: революция — это прорыв за пределы старых правил игры. Она завершается определенной стабилизацией либо консолидацией власти, иногда — реставрацией. Но в любом случае влечет за собой так называемый постреволюционный синдром: разочарование, иногда очень тяжелое, иногда постреволюционное похмелье. Избежать его совершенно невозможно, потому что, как правило, революции являются делом людей, которые объединены отрицанием прошлого, но не имеют концепции будущего. Проблема в том, сумеет ли победитель стать лидером согласия. Несомненно, возникнет разочарование среди его радикальных сторонников, будут недовольны и его ярые противники. Существуют лишь две модели выхода из революции. Первая — радикальная: победитель получает все, но сохраняется огромное поле недовольных групп и политических лидеров, которые могут объединиться и начать реставрацию. Вторая модель — модель компромисса, сделок, если хотите, учитывает интересы как можно большего количества сторон, но в таком случае радикалы остаются постоянным фрондирующим элементом. Мне кажется, что вероятный победитель — Ющенко — политик консенсусного, компромиссного склада. Его многие упрекают в нерешительности. Но, может быть, в его неуверенности и нерешительности и заложена основа для будущего компромисса. Однако будет плохо, если эта нерешительность обернется отсутствием стратегии.
— Будет ли, по вашему мнению, Кремль корректировать свою политику в украинской кампании?
— Основной лозунг политтехнологов и политиков, которые были связаны с вмешательством в украинские выборы: «Мы победили, но у нас украли победу. События в Украине — козни злобной третьей стороны, Запада, Америки, «джентльменов в пробковых шлемах». Это попытка самооправдания за счет поиска врага, традиционная, привычная нам, типично сталинская риторика. Нельзя исключать, что эти силы могут пойти и дальше в своем школярском непонимании процессов. Тогда может прийти в голову идея снова поддержать Януковича или же искать другого претендента, альтернативного Ющенко. Хотя я думаю, что прагматизм сработает и до этого не дойдет.
Сам факт того, что целые политические группы в России не желают признавать поражение, симптоматичен. Вполне возможно, следствием этого будет определенный крен в российской внутренней политике. Но, с другой стороны, отрадно то, что Путин в конце концов высказался в том смысле, что если Украина хочет в Европу, пусть ее принимает Европейский Союз. Это говорит о том, что президент все же не хочет отступать от прагматизма и не хочет «холодной войны» с Западом из-за Украины. Я думаю, что эта линия получит развитие, так как Путин неглупый человек, хоть и допускал много ошибок. Полагаю, теперь он понимает, что может потерять прозападный вектор, во имя которого строил свое первое президентство. Я не исключаю, что первый визит Ющенко будет в Москву, где они вдвоем сядут, выпьют чаю и постараются найти общий язык. Ведь Путину пришлось говорить и с Саакашвили, которого он явно не терпел. Но они тоже встречались и наладили какое-то взаимопонимание, по крайней мере, по вопросу Аджарии.
— Как надолго «украинский клин» осложнил отношения России с Западом?
— Несомненно, что после действий российского руководства по ограничению демократии в России, событий в Абхазии и, наконец, в Украине по моделям партнерства России с Европой и Америкой нанесен серьезный удар. Иллюзии о возможности позитивной трансформации российского политического режима, сближения и даже интеграции России с Западом теперь похоронены. Прохладца в отношениях будет усиливаться, но Запад никогда не позволит себе, по крайней мере, при сохранении путинского прагматизма, пойти на возрождение «холодной войны», конфронтации с Москвой. Слишком Россия важна как геополитический игрок, как фактор стабильности в Евразии, союзник в антитеррористической кампании, элемент глобальной системы ядерной безопасности. Поэтому отношения выборочного диалога и партнерства будут сохраняться. Буш, Ширак, Шредер приложат максимум усилий для того, чтобы не выталкивать Россию за орбиту западного мира, чтобы не допустить ее маргинализации. Но и Путин, со своей стороны, наученный горьким опытом, тоже постарается сделать все, чтобы из-за Украины в конфликт с Западом не вступать.
— Могут ли разрушиться какие-либо стереотипы в российском восприятии Украины?
— До недавнего времени российский политический класс рассматривал Украину как продолжение России, случайно оказавшееся в рамках какого-то «фальшивого суверенитета». Сейчас придется признать, что манипулировать этим независимым государством вряд ли возможно. Второй вывод — вряд ли Запад допустит прежний объем манипуляций и влияния России на постсоветском пространстве. Третий вывод — Украину нужно изучать, и внимание к ней будет усилено, потому что Украина для России — огромнейший, стратегической важности субъект, мост к Западу. Либо же — санитарный кордон между Россией и Европой. Украина — это важнейшая транспортная система, газовая несущая.
Возможно, россияне поймут, что придется отказаться от прежней советской мифологии о братьях-славянах. Но я не исключаю и другого: усиления маргинальных групп, которые будут использовать этот процесс для усиления мобилизационной риторики внутри страны, тем более — с использованием настроений на украинском юго-востоке. Но не думаю, что эта, национал-патриотическая, крикливая истерия по поводу Украины будет главенствующей.
