История научила нас тому, что благословенной украинской земле, способной прокормить пол-Европы, непрестанно угрожает голод. От революций и войн, наводнений, засух и вредителей, раскулачиваний и коллективизаций, партийного и административного руководства. Всех напастей и не упомнить. Нынешняя — госрегулирование. Под этим флагом правительство демонстрирует тотальную «заботу» о стране.
В результате — выросли и что- то не падают цены на сахар, муку и крупы, а кое-где и на хлеб. Неумеренный прыжок цен отмечен на рынке нефтепродуктов. Цены на дизельное топливо и бензин А-76 — главные действующие лица близкой уже уборки — подобрались к 1,5 гривни за 1 л и продолжают расти. Эксперты отмечают: без регулирования они были бы существенно ниже.
Власть понимает, что каскад допущенных ошибок (впрочем, это для нее скорее правило, чем исключение) будет определяюще влиять на исход президентских выборов и поэтому нервничает и, вследствие растерянности, идет на новые и новые популистские меры, откладывая на послевыборный период учет образующихся долгов. Сельскому хозяйству гарантируются явно невыполнимые поставки горючего (их график соблюдается на 40% — «Українські новини»), обещаются заведомо невозвратные кредиты (100 млн. грн. за счет резервного фонда Кабмина, а всего 1 млрд. 472 млн. грн. — «Українські новини»).
ПОСЕЛОК «ВЫЖИВАНИЯ»
Тем временем все эти меры абсолютно не воспринимаются населением, большая часть которого просто бедствует. Но, пожалуй, хуже всех пенсионерам и инвалидам. Проезжая по Бориспольскому району Киевской области, мы наткнулись на совершенно дикий и ужасающий своей бедностью поселок. Оказалось, здесь небольшие участки земли (по 4 сотки) обрабатывают ветераны войны и инвалиды труда Шевченковского района столицы. Чтобы не тратить времени и денег на дорогу туда-сюда, они построили себе из реек и полиэтилена какие-то подобия собачьих будок.
Бывший механизатор Петр Ефимович Чыпчак и его жена, ветеран строительной индустрии Антонина Андреевна на этом участке уже второй сезон. В прошлом году неизвестные злоумышленники часть их картошки выкопали, а остальную зачем-то просто порубили в земле. Но у пенсионеров нет другого способа выживать, и они снова копошатся на своей грядке. Сейчас главное — борьба с колорадским жуком. Это — одна из существенных статей расходов их месячного бюджета. За 20 гривен купили импортное средство, но оно мало чем помогло. Стряхивая жуков с картофельного куста в ведерко, Петр Ефимович сетует, что нет уже в продаже проверенного дихлофоса. И его уже не волнует количество отравляющих веществ в картошке: «А иначе ее вовсе не будет». Он с гордостью показывает свой лучок, капусту, свеклу и машет рукой туда, за бугор, где метрах в двухстах карьер, откуда носят воду для полива. Но самое главное (и это прекрасно понимают пенсионеры), что их труд практически не имеет смысла. В сумме расходы на проезд, вспашку земли, покупку семян, инвентаря, ядохимикатов, доставку урожая в Киев равны или даже выше рыночной стоимости выращенных продуктов. Однако страх перед возможным повышением цен заставляет их жить и работать в нечеловеческих условиях. Именно поэтому вопрос о том, будет ли хуже, если изберут нового президента, не производит на них того впечатления, на которое рассчитывают организаторы избирательной кампании действующего Президента.
«За Кучму голосовать не пойдем, — говорит Антонина Андреевна и показывает руками на свою будку. — Вот это результат его правления, — хватит уже!» Муж с ней согласен: «Мне Кучма не нужен».
К разговору присоединяется ветеран войны, бывший юрист Виктор Иванович Штраменко. Он говорит: «Нам надеяться не на кого» и согласен с Чыпчаками: «За Кучму — ни в коем случае, упаси Бог!»
А пенсионеры тем временем уже исключили из своего рациона даже чай. Мы пьем чуть горьковатый отвар собранной тут же ромашки и отправляемся дальше исследовать судьбу урожая-99.
ФЕРМЕРСКИЙ «РАЙ»
Руководитель ассоциации фермеров Бориспольского района Александр Криштов встречал нас в центре, у памятника Ленину, где рабочие укладывали такую же плитку, как на киевском Крещатике.
По образованию агроном, а ныне фермер и один из лидеров фермерского движения в Украине, Александр Николаевич готовит для сессии райсовета концепцию рыночной интеграции частных производителей продовольствия. Он настаивает на том, что домашние и фермерские хозяйства должна обслуживать мощная инфраструктура, позволяющая им заниматься лишь прямым своим делом — выращиванием сельхозпродукции. Тем более, что в связи с сокращением производства в коллективных хозяйствах практически половина трудоспособного населения оказалась без работы. Но, по словам А.Криштова, бюрократия оказывает страшное сопротивление, продолжая не замечать проблем частных производителей.
Фермера Буздугана по виду никак не отличить от трактористов, работающих в его хозяйстве. Утомленное лицо, черные, то ли в масле, то ли в земле, руки. Ему 47. Хозяйство ведет на пару с другим фермером — 33-летним Владимиром Ковалем. Но молодого напарника свалил тяжелый недуг, и все заботы легли на одни Ивановы плечи.
У него в аренде полуразрушенные кирпичные помещения бывшего химсклада («если бы не мы, тут бы уже ничего не было»), куда он «стягивает» всю свою технику. А это — пять стареньких тракторов и столько же такого же возраста грузовичков, да ветеран колхозного труда — недоремонтированная из-за отсутствия средств «Нива» (купил за 150 млн. купонов). Есть 100 гектаров своей и Коваля земли, да 30 га арендуют у соседнего КСП, за что отрабатывают вспашкой 120 гектаров. Основные культуры — пшеница (в прошлом году дала 30 ц/га), третикалы (пока еще малоизвестный, но перспективный гибрид пшеницы и ржи; в прошлом году собрали по 50 ц/га), сахарная свекла (почти весь прошлогодний урожай из-за дождей остался в поле, а с того, что вывезли, 10 тонн сахара все еще числятся в долгах сахзавода).
Главная проблема фермера Буздугана на сегодня — солярка. Сдал 1,5 тонны металлолома и получил 200 литров. Но это — на два дня работы на прорывке свеклы. А как убирать урожай? Буздуган говорит: «Положение безвыходное, хоть продавай какой-нибудь трактор на металлолом».
Мы осматриваем вырытые фермерами и зарыбленные пруды («плюс мелиорация, поскольку грунтовые воды очень близко, а государственная мелиорация уже, наверное, умерла») и колосящуюся, чуть уже пожелтевшую пшеницу, не низкую, не высокую, но очень густую и чистую. Иван срывает колосок, отсчитывает зерна и делает свой прогноз: «По 35 центнеров с гектара соберем». И опять возвращается к солярке: «Как же ее покупать, если за одну ее тонну по осени нужно будет отдать почти что пять тонн зерна третьего класса? Жена уже говорит: да бросай ты это дело! Но как бросишь, когда столько всего в эту землю уже вложено?!».
Редакционная «Газель» с трудом ползет за стареньким буздугановским «Газоном» по раскисшей после вчерашнего первого дождя дороге к свекловичной плантации. «Без гербицидов посеяли — непорядок, — говорит Буздуган, — но они теперь фермеру никак не по карману». Подходим к крестьянам, нанятым для прорывки свеклы. Несмотря на безработицу, людей в селе для этой работы не хватает, и Федорович, как уважительно зовут фермера сельчане, уговаривает их взяться еще за одну «норму»: «По мешку сахара и 100 кг пшеницы добавлю», — обещает он, и крестьяне ему, похоже, верят. Да и просто нельзя сейчас тянуть с прополкой: «Всего за одну ночь свекла подросла, — говорит бабуля с сапкой, — а упустишь время, то ее среди бурьяна не отыщешь...».
И тут-таки заходит разговор о политике. «В селе все против Кучмы, — говорит Буздуган. — Хотя если бы дал солярки, бензина, пенсии, то все могло бы измениться. Вот у нас Игоря Бакая избирали, потом Александра Абдуллина. Так эти ребята всем хорошо помогли соляркой — за них и проголосовали...».
Этот больной для фермера вопрос, по-видимому, просто не дает ему жить.
ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ЛЮДИ?
На нашем пути необозримые колхозные поля. Здесь во всю цветет бурьян, а пшеница и реже, и ниже, чем у Буздугана. А вот и ферма. Полуразвалившиеся коровники, между которыми бродят довольно тощие животные. Говорят, прежде здесь было две тысячи коров. Сегодня — не больше двухсот. В конторе не по сельскому одетые люди сидят за столом с закусками и «казенкой». Бригадир кормодобывающей бригады первого отделения бывшего совхоза, а ныне КСП «Сеньковское» Василий Кацан дает «Дню» свой прогноз урожая: «Если бы выпал дождь, то собрали бы не меньше 30 ц с гектара. А вчерашний — это не дождь. Да и с соляркой плохо. Нет ничего. Чтобы кормов накосить, продали корову. В прошлом году было хорошо, благодаря директору ни разу не стояли. А как будет в этом году, не знаем — нас в эти вопросы не посвящают. Весной было плохо с гербицидами. Это теперь настоящее золото — по 15—16 долларов за килограмм. Из 950 совхозных гектаров только 150 ими накрыли. Вот желтая свирида и свирепствует на полях».
Покидая ферму, спрашиваем у сторожа, почему это коровы пасутся на самой ферме, где есть им совершенно нечего.
— Скотник не пришел. Все разбежались.
— А что, денег не платят?
— Конечно...
Дальняя соседка Буздугана фермер Александра Чепига предпочитает не иметь постоянных работников. Тянет свои 33 гектара, которые когда-то нарезали «вон по ту вербу», практически самостоятельно. После смерти мужа продала четырех коров, из 70 пуховых коз оставила две. У нее 25 га под пшеницей, а остальные — под огородными культурами. В хозяйстве три небольших трактора, современный опрыскиватель ядохимикатами, на паях с другими фермерами — комбайн иностранного производства. На огороде — капельное орошение, проходят сортоиспытания голландские огурцы. С весны запаслась горючим под нынешний урожай. Но настроение упадочное. Положение свое называет критическим — очень уж быстро растут цены на горючее и масла. А денег нет. В прошлом году не удалось реализовать 60 тонн ржи. Комбикормовый завод после нового года мог бы взять по 90 коп. за центнер. За такую грабительскую цену не отдала — ведь выручки не хватило бы даже на солярку, чтобы туда зерно довезти. «Надежда только на себя. Поддержки от государства нет, и законы тоже такие, что не поддерживают». Лишь на день задержалась с пустяковым отчетом, где все равно никакого движения, — отдала 80 грн. штрафа. «Что Кучма может сделать? Одни слова, существенного нет ничего. И прав у фермера нет никаких. Колхозам долги списали, а нам? А ведь мы тоже государственные люди».
О работе «государственного» сектора сельской экономики была беседа с первым заместителем главы госадминистрации Бориспольского района, начальником райсельхозуправления Николаем Венглинским. По его словам, район медленно, но уверенно идет вверх. Урожай в этом году будет не хуже, чем в прошлом. Хотя месяц не было дождей и 40-градусная жара внесла свои коррективы. Недавний дождь несколько улучшил положение, зато большие убытки принес град. Готовность уборочной техники — 50%. Придется привлекать 12 комбайнов класса «Джон Дир» со стороны.
С горючим пока плохо, но без дела администрация не сидит: от Госрезерва получены наряды на Кременчуг («Будем пробивать!»)
Животноводство («вопреки всякой демократии») решили сохранить. И поголовье уже растет. Хотя молоко наполовину убыточно («точной цифры не помню») и мясо почти также («цифру надо поискать»). «Но если ветер зерновые не выкрутит да град не положит», то все будет о-кей.
Тем временем правительство также накапливает перечень причин для того, чтобы оправдать возможные сбои при уборке урожая. Вице- премьер по вопросам АПК Михаил Гладий спрогнозировал валовое производство зерна «в рамках 28 млн. тонн», но назвал эту цифру очень шаткой: «В последнее время жара, очень сильная засуха, вала можем не достигнуть». А накануне он говорил о майских заморозках, которые негативно влияют на урожай зерна. Но, пожалуй, хуже всего, что правительство считает своим долгом организовывать уборку, тогда как его долг — создать нормальные условия для тех, кто растит и собирает урожай.
Поздно вечером позвонил в Киев Александр Криштов и рассказал о результатах своего доклада: «Бюрократия очень давит, ничто не проходит. Единственное, что у нас умеют, это вешать лапшу на уши заезжим корреспондентам».
СПРАВКА «Дня»
Частные хозяйства в 1998 году произвели 58,8% всего продовольствия — на 14,9 млрд. гривен, в 1997 году — 55,7% продовольствия — на 15,7 млрд. гривен, — сообщил «Українським новинам» Государственный комитет статистики. По его информации, коллективные сельскохозяйственные предприятия продолжают терять свои позиции в производстве основных видов продовольствия, в частности продукции растениеводства.
