История отношений Европейского Союза с Украиной — это история драм, которые чаще всего заканчивались хорошо. Однако многое указывает на то, что может быть иначе. Европейская сторона в течение несколько недель говорит свое, политики Партии регионов — свое, украинские дипломаты могут лишь повторять инструкции МИДа, а министр Грищенко уже в который раз приезжает в Брюссель без новой, четко выраженной позиции. Не принесли результата и миссии доброй воли: президента Польши Бронислава Коморовского и бывшего президента Александра Квасьневского. Когда я пишу эти строки, еще неизвестно, не будет ли в последний момент отменен визит Виктора Януковича в Брюссель. Время неумолимо проходит, а повторение этих самых фраз обеими сторонами спора напоминает хор в греческой трагедии, в которой, кажется, уже не избежать поражения, то есть коллапса переговоров об ассоциированном членстве, и как результат, вероятно, также и регресса в отношениях ЕС с Украиной. Удастся ли и в этот раз, как и во время предыдущих кризисов на этом пути, избежать проблем? Как знать...
Перед нами три пункта: парафирование договора, потом, уже после перевода на 23 языка Европейского Союза, — подписание его, а затем — ратификация. Первое может состояться еще в декабре, оно, по сути, имеет технический характер. Переговоры удалось ускорить после введения в игру весной этого года вице-премьер-министра Андрея Клюева, который приезжал в Брюссель с соответствующей политической волей для принятия решений. Участники переговоров от имени ЕС вели себя согласно мандату, которым наделили их страны-члены евросообщества. Сейчас мы можем сказать, что договор уже согласован. Но препятствием для парафирования является изменение украинской позиции в последние дни: Киев, по поручению Президента Януковича, стал настаивать, чтобы Украине обеспечили перспективу членства в ЕС. Такая стратегия заставляет задуматься. Украина права в том, что требует такой перспективы, но доныне обязательной с ее стороны была прагматичная линия, согласно которой важнее обещаний членства должны были быть конкретные экономические обязательства. В результате подписания договора Украина будет в экономическом смысле на 85% интегрирована в Евросоюз. Для сравнения: Польша в своем договоре об ассоциации с ЕС от декабря 1991 года, который на то время называли европейским, гарантий членства не получила, а его экономическое содержание было намного более скудным, чем содержание нынешнего договора с Украиной. В документе тогда была лишь односторонняя декларация министра Кшиштофа Скубишевского о том, что Польша воспринимает договор как открытие дороги к полной интеграции. В прошлом было время поднять вопрос перспективы членства в ЕС, и я сам неоднократно говорил, что нужно было бы более решительно настаивать на этом. Таким образом, острая постановка этого вопроса сегодня воспринимается как попытка затянуть переговоры.
Заострение переговорной стратегии Украины совпадает с присуждением к семи лет заключения бывшего премьер-министра этой страны — Юлии Тимошенко. Трудно понять, означает ли это тактику, цель которой — получить какую-то уступку в деле «открытых дверей в ЕС» для Украины взамен на позитивное решение дела Тимошенко, или же подготовлен текст, чтобы документ не парафировать, потому что договор, по оценкам властей в Киеве, большой пользы не принесет. Нет даже уверенности в том, что в Украине имеется центр, который контролирует сложившуюся зыбкую ситуацию.
Если договор не парафируют в декабре текущего года, это будет означать серьезный регресс в отношениях Украина — ЕС. На практике это будет означать, что проводимые с такими усилиями переговоры не закончатся на финишной прямой, и трудно сказать, когда будет завершен этот прерванный процесс. Следующие президентства не будут так, как Польша, настаивать на окончании переговоров, а сам договор может затеряться среди других вопросов из-за кризиса в ЕС и общего ухудшения отношений с Украиной. Выигрыш Украины может быть иллюзорным: альтернативное решение означает возобновление близких отношений с Россией, которые все-таки базируются не на партнерстве, а на патернализме Большого Брата — ведь так следует воспринимать предложения для Януковича, которые раздаются из Кремля.
Поэтому сегодня самое мудрое решение — дойти до парафирования договора без создания новых препятствий, а после обе стороны — ЕС и Украина — задумаются, что в связи с этим делать дальше. Европейские учреждения не могут игнорировать ситуацию, сложившуюся над Днепром. Но самый лучший момент для позитивного решения вопросов политических прав наступит в Украине после парафирования соглашения, когда начнется период подготовки к его подписанию и ратификации. Именно последний этап, по своей сути, будет иметь политическое значение, и Украина вынуждена будет переубедить парламентариев из отдельных стран ЕС. Дело Тимошенко не является лишь делом бывшего премьер-министра. Хочет того украинская дипломатия, или нет, Тимошенко является символом серьезных политических проблем, симптомы которых каждый раз все более заметны в Украине. Парадоксально, но договор об ассоциации должен быть парафирован именно затем, чтобы у украинской власти не было в руках аргумента, нередко, кстати, соответствующего действительности, относительно цинизма политики ЕС. В то время как Партия регионов и Президент Янукович будут решать, что дальше делать с Украиной, европейское предложение должно уже давно лежать на столе, хотя бы для того, чтобы руководство Украины не могло сказать своим гражданам, что у него не было выбора.
В жизни каждой страны бывают моменты для важных тактических и стратегических решений. Различение этих двух порядков — одна из основных черт хорошего политика. Это позволяет оценить, кто является лишь партийным деятелем, а кто — государственным мужем. Тимошенко, находясь в тюрьме, поддерживает парафирование договора с ЕС, и это хорошо о ней свидетельствует, поскольку она понимает, что отсутствие парафирования под документом сегодня может означать для будущего Украины серьезные пертурбации. Она также знает, что время для политических расчетов и определения новых условий наступит позже. Государственными ли мужами окажутся другие актеры новейшей украинской трагедии, дециденты (те, кто отходит. — Ред.) в Киеве и европейские политические элиты? Неужели основным стратегическим решением пожертвуют ради краткосрочных тактических и политических расчетов отдельных политиков? Неужели некоторые европейские политики захотят воспользоваться случаем, чтобы окончательно разорвать сеть отношений Украины и Европы, которая рождается и без которой не было бы целой общей истории? Узнаем об этом уже через несколько недель.
