Статистика невеселая: большинство жалоб касается работы судейских, правоохранительных
органов и неуважительного отношения к законодательству. Социологические
исследования, проведенные Украинским институтом социальных исследований
и центром «Социальный мониторинг», подтвердили: 54% опрошенных граждан
не доверяют органам отечественного правосудия. По просьбе корреспондента
«Дня» Оксаны ПАНЧЕНКО своим видением проблемы поделились: начальник кафедры
криминально-правовых дисциплин Института Министерства внутренних дел Александр
Литвин, адвокат Галина Лаптун и заместитель председателя Радянского райсуда
столицы Ирина Сапрыкина.
Ирина САПРЫКИНА, заместитель председателя Радянского райсуда Киева:
— По моему мнению, недовольство граждан судопроизводством основывается
на многих факторах. Самая первая, люди привыкли у нас к дармовому правосудию.
Считают, что судья должен составлять исковое заявление, ждут от судьи лишь
положительного ответа на свою жалобу, забывая, что судья не имеет права
нарушить основной принцип правосудия — объективность, — и стать на чью-либо
сторону до изучения материалов дела. Одна из причин этого — дорогие услуги
адвоката, поэтому они требуют юридической помощи от суда.
Нужно отметить, люди поверили в то, что суд будет защищать их права.
Такого количества гражданских дел по защите чести и достоинства, возобновлению
на работе, защите прав потребителей, прав собственности раньше не было.
Люди судятся с государством и выигрывают. Многие люди, пострадавшие от
преступления, начали обращаться за возмещением морального ущерба. Правда,
жалуются на решение суда граждане, недовольные, а таких всегда половина.
Суд стал последней инстанцией решения всех споров. Люди привыкают к
этому и добиваются своих прав.
Но суд не всегда виновен в том, что половина граждан им не довольна.
У нас несовершенное законодательство. Например, по закону сторона может
не являться в суд годами. Или же ст. 30 ГПК, согласно которой суд обязан
добывать доказательства. Но ведь если суд должен быть объективным, так
может ли он собирать доказательства в пользу одной из сторон? Следующее
— экспертиза. Они проводятся только после полной оплаты. Мы не можем уже
три месяца отправить повестки, потому что не имеем денег на оплату почтовых
услуг. Не можем оплачивать и стоимость экспертиз. Возлагаем это на стороны,
у них нет денег, дело затягивается. Если есть и обоснованные жалобы на
правосудие, то в этом не всегда виновен суд, так как правосудие — это и
законодательство, и судейские полномочия и возможности, обеспечение нашей
деятельности, и наличие средств на нашем счету, и то, с каким уважением
относятся к суду и его решениям граждане.
Галина ЛАПТУН, адвокат:
— Первое, что можно отметить, — снижение профессионального уровня судей.
Сегодня в суды идут работать преимущественно молодые.
К тому же судьи просто завалены томами судебных дел. Из-за этого они
не в состоянии совершенствоваться, не успевают побыть сами с собой, наедине
со своей совестью.
Разумеется, каким бы независимым не хотел быть судья, он не имеет возможности
абстрагироваться от политики государства. Скажем, есть сегодня такая государственная
линия — «давить» на неплательщиков налогов, и судьи вынуждены ее поддерживать.
Что греха таить, часто клиенты, обращаясь к адвокату за помощью, первым
дело спрашивают о том, может ли этот правозащитник положительно «решить»
вопросы в определенном суде. И находят тех, кто может склонить судью на
свою сторону.
Объективно, уровень районных судов оставляет желать лучшего, правда,
огульно чернить судебную систему нельзя. Есть судьи, которые решают судьбу
человека всеобъемлюще. И последнее завершенное мною дело, находившееся
в производстве судьи Старокиевского райсуда столицы Валентины Шидловской,
тому подтверждение. Мои подзащитные, четверо восемнадцатилетних ребят,
совершили дерзкое преступление. Статья 141, часть вторая предусматривает
за него до восьми лет лишения свободы. Судья, изучив материалы следствия,
имела полное право применить достаточно строгую меру наказания. Но ребята
оступились впервые, о них хорошо отозвались коллеги по работе, предложив
взять парней на поруки, тем более у двоих тяжело болела мать. Судья поступила
гуманно, назначив меру наказания — лишение свободы — с отсрочкой выполнения
приговора на полтора года. Сейчас ребята работают, некоторые завели семьи.
А как бы сложилась их судьба, если бы в столь юном возрасте им пришлось
познакомиться с зоной?
Александр ЛИТВИН, начальник кафедры уголовно-правовых дисциплин Института
Министерства внутренних дел:
— У нас настолько несовершенное законодательство, что говорить о профессиональном
судействе как о единственной причине неудовлетворенности правосудием нельзя.
Работая над диссертацией, я исследовал массу уголовных дел. Многие нормы
закона всегда можно повернуть и так, и этак.
Юридических казусов очень много. Вот один из примеров: статья 228-3
УК предусматривает наказание за хищение радиоактивных материалов, а комментарий
к кодексу трактует, что ответственность наступает, если эти действия выполнены
путем грабежа и разбойного нападения. Но в норме закона это не предусмотрено.
Любой адвокат может легко доказать суду, что его подзащитный не может нести
наказание за не предусмотренное в законе преступление.
Часто срабатывает и субъективное отношение судьи. К примеру, в 1991
году в Вышгородском суде слушалось громкое дело о развращении одиннадцатилетней
девочки соседом-пьяницей. Преступник, угрожавший ребенку ножом и ружьем,
принуждая к сожительству, получил всего два года. При этом дознаватели
вытребовали из школы характеристику девочки, подозревая, что она сама спровоцировала
мужчину на неадекватные действия. Кроме того, суд не учел, что насильник
был уже судим за подобное преступление.
Есть и другая сторона проблемы. Судья всегда «привязан» к работе следователя.
Мы утверждаем, что следствие должно вестись на высокопрофессиональном уровне,
но часто следователями становятся случайные люди или люди с недостаточным
опытом работы. Ошибки связанных между собою органов нарастают, как снежный
ком, часто наиболее остро проявляясь только в судебном процессе.
