Россия готовится к празднику. 12 июня наш северо-восточный сосед отмечает День России. Эта дата связана с принятием в 1990 году Декларации о суверенитете РФ. Вчера в Киеве состоялась своего рода «репетиция» этого празднования — в Дворце «Украина» прошли мероприятия, связанные с Днем России. Накануне корреспондент «Дня» встретился с Чрезвычайным и Полномочным Послом РФ в Украине Виктором ЧЕРНОМЫРДИНЫМ.
— Cуществует мнение, что Россия заняла выжидательную позицию относительно Украины. Вы сами ранее заявляли, что Киев и Москва «притираются, присматриваются друг к другу». Как долго этот период «выжидания» будет продолжаться?
— Если в целом говорить о нашим отношениях и, в частности, об экономических (а именно эта составляющая сотрудничества занимает, на мой взгляд, важнейшее место), то я не могу упрекнуть кого-то в чем-то. Я понимаю, что произошла смена руководства. Оно должно разобраться, все-таки пришли новые люди. Если бы поменялся только президент, а то все изменилось — вся администрация, все правительство, все губернаторы, вся власть. Такого, мне кажется, еще не было в истории ни одного государства. Поэтому я отношусь ко всему объективно. Но что дальше? Надо же что-то делать. Как известно Виктор Ющенко предложил повысить уровень межгосударственной комиссии, которую будут возглавлять сами главы государств. Это тоже беспрецедентный случай. Такого не было никогда, чтобы президенты возглавили какую-то комиссии между двумя государствами. Это как раз и свидетельствует о той важности и значимости наших отношений. Мы говорим: давайте быстрее, надо же начинать работать, надо договариваться о встречах, надо формулировать повестку дня, надо определять даты, когда эта комиссия начнет работать. Но это все форма; теперь — по существу... По существу кто заинтересован в работе? Не только политики, но все — и прежде всего инвесторы: и российские, и инвесторы из других государств. Я недавно беседовал с представителями дипломатических миссий, с экономистами. Все говорили об одном и том же: скажите, вот проводится реприватизация, но что она значит? Слово национализация вроде бы убрали, но что такое реприватизация? Речь идет о доплате, частичной национализации? Кто будет ей подвержен, как будет она проводится?
— На товарообороте между Украиной и Россией нынешняя неопределенность никак не отразилась?
— Пока никак. Наши предприятия вроде бы не затронуты. Пока. Но мы не знаем. Называются же какие-то 29, потом 128 объектов... А какие предприятия? И кто определял? По идее — это должен делать суд, как это было в случае с «Криворожсталью». Если есть нарушения, то надо разбираться. Вот это сегодня всех волнует. А в чем волнение? Инвестор сейчас напрягся и остановился. Все происходит по инерции. Снижение если идет, то оно незаметно. Но завтра это будет очень заметно, что в свою очередь отразится на наших двусторонних отношениях. Мы этого не хотим. Необходима ясность.
— Между Украиной и Россией много нерешенных политических вопросов — и относительно морской границы, и относительно Черноморского флота, и относительно ЕЭП. Следует ли, на ваш взгляд, новой власти выполнять те обязательства, которые «перешли» от бывшего руководства и относительно которых у оппозиции были противоположные убеждения?
— Существуют определенные традиции. Не только у нас, но и в мире. Правительство и президент — это величины постоянные, независимо от личностей. Соглашения и договора заключаются с правительствами и президентами не «под» фамилии, а «под» государства. Есть конституция, есть законы... В соответствии с ними заключаются межгосударственные документы. Руководители могут меняться, они обязаны меняться согласно конституции, но никто никогда не записывает ни в контракт, ни в соглашение: мы подписываем соглашение, но на тот период, пока именно вы у власти...
— Но политиков в таком случае могут обвинить в непоследовательности. К примеру, если год назад Ющенко критиковал ЕЭП, то сейчас выступает за него. Непоследовательность, как известно, порождает недоверие, и в этом случае не только к определенной фамилии, но и к государству...
— Он критиковал не в целом ЕЭП. Он критиковал конкретно: правительство не разобралось, правительство не донесло до депутатов Рады, в чем суть ЕЭП. Об этом он говорил во время выборов.
— Но многие министры правительства (а главное — премьер-министр) даже голосовали против соглашений по ЕЭП...
— Ради Бога. Это их дело. Вы знаете, что Президент Ющенко сказал в Казахстане: ЕЭП и только ЕЭП... А что Украине еще остается? Есть какие-то другие варианты?
— Ранее Ющенко говорил еще о Евросоюзе...
— Пожалуйста. А что, в ЕС собираетесь вступать сегодня? Когда? Руководители ЕС сами сказали: минимум 10—15 лет. А потом, вы видите, что в ЕС происходит? Если вы хотите 10—15 лет ждать, то можете идти: развивайтесь, работайте, мы никому ничего не навязываем. Мы хотим ясности. Хочет Украина или не хочет, необходима ясность.
— Украина выступает за создание зоны свободной торговли в рамках ЕЭП на первом этапе. Вы же заявляли ранее, что подобное условие для России неприемлемо, пока Украина не возьмет на себя определенные обязательства. О каких обязательствах идет речь? Не о политических?
— Мы просто должны договориться по некоторым направлениям, по некоторым видам продукции... Нет у нас никаких политических проблем. У нас даже государственных нет проблем. И по границам, и по Флоту есть вопросы, но я вам могу сказать из личного опыта по этому поводу. Я сам стоял у истоков подписания этих документов. Мы разве могли десять лет назад предположить, как все будет происходить? Мы даже не знали, как разделить ЧФ. Есть поручения президентов Украины и России по этому вопросу, работают специальные комиссии. Пусть они продолжают свою работу. Это жизнь, которая ставит нам каждый день новые вопросы. Относительно границы. Мы подписали соответствующее соглашение — в том числе, и по морскому участку. Но возникли вопросы относительно того, как провести линию границы. Здесь также работают эксперты с обеих сторон.
— Как понимать недавнее заявление МИД РФ относительно морского участка границы? В нем речь шла о том, что никакой административной границы в советское время здесь не существовало. Это, похоже, на отказ от проведения линии границы — в первую очередь в Керченском проливе...
— Я не хочу вмешиваться и комментировать переговорный процесс. Очень странное дело. Мы живем в какое-то время, когда переговорный процесс еще идет, а его уже все начинают комментировать. Комментировать надо результаты, которые рождаются в результате переговоров. Зачем поднимать шум, если по какому-то моменту не удалось договориться? Ведь еще идут переговоры.
— По поводу ЧФ существуют разные мнение. В том числе и такие, что не нужно ожидать 2017 года, а уже сейчас вести переговоры о деталях будущего вывода российской базы?
— А зачем? О чем сейчас говорить? До 2017 года еще много времени. Не волнуйтесь.
— На ваш взгляд, какая роль Бориса Березовского в «кассетном скандале»?
— Не знаю. Если и есть такая роль, то она самая плохая. Я даже не предполагал: при чем здесь Березовский? Сейчас говорят, что и Березовский замешан... Березовский — известный манипулятор. Что я могу сказать? Не знаю. Я не в курсе дела.
— Свое отношение к российским политтехнологам, которые были причастны к президентским выборам, вы уже выражали. Что вы посоветуете тем политтехнологам из России, которые, возможно, захотят «поработать» в Украине во время парламентских выборов?
— Я ничего не хочу советовать. Политологов, политтехнологов приглашали украинские политики — и одна, и вторая сторона. Работали как с оппозицией (сегодняшним победителем), так и с другой командой. И не только российские политтехнологи работали. Приглашали, видно, и из других стран. Я с политтехнологами никогда не имел дело. И в Украине тоже. Встречались на круглых столах — ну сидит он, да и сидит... С кем и как он работает? Я никогда не спрашивал, не интересовался. Это не мой вопрос. Им же деньги платили. Их же наняли. Какие претензии могут быть? А если бы победила другая команда? Кого бы обвиняли? Обвиняли бы политологов, которые работали с оппозицией. Поэтому славу — плохую или хорошую — надо отнести к тем, кто их нанимал. Зачем кивать на кого-то? Им платили, я так полагаю, огромные деньги. Бесплатно они не будут работать. Чего же их обвинять?
— Вы работаете в Украине уже четыре года. Что бы вы назвали своей самой большой ошибкой за это время и самым большим успехом?
— Я никогда над этим не задумывался. Ошибок я не вижу. Недостатки, наверное, есть. Ошибка одна — мало делали, больше надо делать. Но даже это не ошибка, а недоработка. Это естественно. Успехи? Все, что надо делать — делаем. Может, не все получается. Но это не только от меня зависит. По крайней мере есть над чем работать. Я как раз тот человек, который не очень подвержен каким-нибудь эмоциональным порывам... Я всегда боялся, когда эмоции преобладают в политике. От этого только вред. Все должно вестись разумно, должен быть холодный расчет. Это слишком серьезная и большая ответственность — выстраивать межгосударственные отношения. Об успехах я никогда в своей жизни не говорил — где бы ни работал и кем бы ни работал. Для меня это запретная тема. Что бы я ни делал — это вчерашний день. Другое дело — очень много еще не сделано. И это нужно не только Черномырдину, а нужно и россиянам, и украинцам.
