Моїх каторжних предків тавро»
Е. Маланюк
Оранжевая революция как стихийное движение среднего класса и буржуазии подходит к концу. Все более явными становятся технологические элементы в киевских событиях. Студентов и бизнесменов постепенно вытесняют строгие мужчины от 30 до 50-ти, меняется выражение лиц. И это в общем хороший знак — общественно-политические процессы постепенно возвращаются в свои берега, общественное движение возвращается в политический формат. Отмеченное не исключает возможности дальнейшего обострения, но уже абсолютно очевидно, что все мы живем в новой стране. Новую Украину будут изучать, только наступает время осознания того, что украинская нация поднимается не на основе этнических, а в первую очередь гражданских признаков. Уже сейчас много сказано, и будет написано еще больше о начале широкой общественной дискуссии, о разблокировании медиаканалов, о распространении сферы публичности, о формировании новой европейской политической культуры. Однако значительно меньше говорится о более существенных, но менее явных вещах — о социокультурных основах функционирования политической системы. А рассмотрение этого вопроса позволяет прийти к довольно неожиданным заключениям и сделать важные практически значимые прогнозы.
Общепризнанным стал факт, что цель «битвы за Украину», которую начал Кремль, — защита постсоветского пространства как отдельной геополитической реальности. Сейчас все чаще российские эксперты пишут о борьбе за сохранение «российского пространства», появляется осознание того, что на Майдане решалась судьба РФ. Но все это не так важно на фоне мыслей о возможном упадке великой русской идеи Третьего Рима и восстановлении единства христианского мира. Пусть уже в постхристианское время.
Интересный феномен — на протяжении 1997—2004 гг. состоялся ряд успешных и не совсем «бархатных» («цветочных») революций в странах Восточной и Южной Европы. Демократия победила в Болгарии, Сербии, Грузии и, скорее всего, в Украине, но проиграла в Беларуси и частично в Армении. Разнообразные по размерам, геополитическому положению, исторической судьбе и политическим системам эти страны объединяет только одно — доминирующая православная (и близкая к ней армянская) традиция и в целом принадлежность к так называемому поствизантийскому культурному кругу. Именно посланцы Константинопольского Вселенского патриарха привели в свое время эти народы к христианству, и именно Базилевс и Империя Ромеев в общем сформировали основы политической традиции. Именно они принесли на наши земли основные политические идеи и категории. Со времен падения Царьграда прошло уже более 650 лет, но орлы Константинополя, по образному выражению одного из коллег, парят в нашем небе до сих пор. Парадоксально, но именно волна «цветочных» революций позволила увидеть призрак этих давних и удивительных птиц и услышать их почти угасший в высоте клекот.
Почти одинаковые по задачам, движущим силам и сценариям такие революции состоялись одновременно в историческом измерении исключительно в поствизантийских странах, но пока что не во всех. Этой судьбы до сих пор избежала Греция, Македония, Румыния, Турция и Российская Федерация. И если первые четыре страны уже давно крепко встроены в новую Европу, а именно это в конечном счете и является основной целью судьбоносных «политических карнавалов», один из которых мы только что пережили, то в отношении России вопрос до сих пор остается открытым.
Выборы-2004 привлекли очень большое внимание как высшего политического руководства Российской Федерации, так и многочисленных представителей российского «гражданского общества». Российский политтехнолог стал просто-таки фольклорным персонажем современной Украины, их почти тотальное присутствие в штабах практически всех кандидатов даже иногда вынуждало задуматься — а имеют ли украинцы хоть какое-то отношение к выборам будущего главы собственного государства? Уже тысячи страниц написаны о политическом подвиге наиболее популярного до последнего времени политика Украины — В. Путина. Примеры можно приводить почти бесконечно. Эффективность этих и многих других усилий была на самом деле огромной — удалось почти преодолеть более чем 20-процентный разрыв между основными кандидатами, который фиксировали почти все социологи еще в феврале 2004 года. Но не была учтена одна мелочь, которая в конечном счете перекрыла все более чем реальные достижения. Российские технологи в силу многих причин, в первую очередь гипертрофированной рациональности и прагматичности, собственной культурной дистанцированности от широких общественных слоев, проигнорировали народное стремление к Справедливости — основу политической ментальности поствизантийских социумов.
Именно за Правду, за восстановление попранной справедливости выступили люди в Белграде, Софии, Тбилиси и Киеве. И уже не важно, на самом ли деле состоялось это попрание, или представление о нем было сформировано с помощью современных коммуникативных технологий. Тем более, что в постсоциалистических странах Справедливость нарушалась и нарушается на каждом шагу. В этой ситуации достаточно ограниченное буржуазно-демократическое движение за гражданские права сдетонировало с архетипами массового сознания, и началось...
Этот фактор следует учитывать при анализе ситуации и прогнозировании ее развития. Детерминированность ноябрьских событий активизацией глубоких и древних ментальных пластов и мощным стихийным общественным движением позволяет сделать несколько чрезвычайно практически важных выводов.
Во-первых, не следует преувеличивать сверхмощное влияние буржуазно-демократического движения на трансформацию украинского общества и государства. Без сомнения, состоялся прорыв в деле защиты гражданских прав и свобод, однако процессы становления гражданского общества уже в ближайшее время окажутся перед очень важным вызовом — необходимостью налаживания отношений с «социально близкой» властью. Невозможность найти эффективные ответы будет приводить к радикальному усилению и без того неизбежных авторитарных тенденций общественного развития.
Во-вторых, сейчас существенно ослаблены защитные механизмы общественного сознания, что существенно повышает его чувствительность к малейшим раздражителям. На протяжении ближайших месяцев цена каждого слова будет кардинально выше, чем это было до 22 ноября. В этих условиях принципиально возрастет ответственность всех, кто работает со словом. Нынешние проблемы окажутся лишь детскими игрушками на фоне тех событий, которые могут быть вызваны преступной пропагандой или даже неосторожным обращением с возможностями медиа. От того, что будет говориться и писаться на протяжении этих месяцев, без преувеличения, будет зависеть будущее страны на десятилетия вперед. В частности, именно сейчас будут формироваться национальные интересы — основа основ политики любого современного государства.
В-третьих, возникает уникальный шанс дальнейшей культурной консолидации Украины. Именно сейчас следует проработать и уже в ближайшее время осуществить комплекс мер по целенаправленному формированию новой украинской идентичности, которая бы интегрировала и сняла до сих пор такие чувствительные проблемы региональных различий, языковые, религиозные и т. п. В условиях активизации сепаратистских проявлений эта проблема приобретает особое значение. Нельзя допустить, чтобы довольно искусственные заявления приобрели массовую общественную поддержку в таких проблемных регионах государства как, в первую очередь, Донбасс и Галичина.
В-четвертых, у Украины появляется уникальное окно возможностей перед неизбежной уже где-то через год общественной депрессией. Именно на протяжении ближайшего времени можно провести неотложные, но очень социально ощутимые реформы. Речь идет в первую очередь о пенсионной, земельной, жилищно-коммунальной реформе, внедрении адресной социальной помощи, механизмов страховой медицины и тому подобного. Это касается и административной и административно-территориальной реформ. Проведение этих болезненных трансформаций уже в кратчайшие сроки позволит существенно ускорить общую модернизацию Украины, минимизировав негативный социальный эффект.
В-пятых, при определении направлений и приоритетов новой государственной политики необходимо максимально изучить особенности послереволюционного развития стран, где состоялись «цветочные» революции — Сербии, Болгарии и Грузии. При всех понятных отличиях, изучение такого опыта может позволить избежать многих лишних ошибок.
В-шестых, нуждается в кардинальных изменениях в направлении активизации украинская внешняя политика на постсоветском пространстве, в первую очередь в отношении Беларуси и стран Южного Кавказа. На волне постреволюционной эйфории есть шанс превратить Украину в страну — регионального лидера и обеспечить формирование сферы приоритетных национальных интересов нашего государства в стратегической перспективе.
В-седьмых, экспорт идей «оранжевой революции» в РФ будет происходить независимо от нашего желания и, тем более, контроля. Слишком близко интегрированы общества, слишком многое их объединяет, слишком сильно Россия вовлечена в украинские дела. В этих условиях уже сейчас нужно разрабатывать новую российскую политику Украинского государства. Эта политика должна в частности учесть и психологические особенности восприятия действующим российским руководством Украины. Речь идет в первую очередь о возможных обидах, фобиях и тому подобном. От нашей выдержки и мудрости в ближайшие годы будет зависеть не только будущее отношений с Российской Федерацией, но и направление развития северной Евразии в целом.
