Польша два года находится в составе Европейского Союза, а с 1999 года — в составе НАТО. Понятно, что наш западный сосед накопил большой интеграционный опыт, который может пригодиться и Украине. В чем этот опыт может оказаться полезным для Украины? Как относятся в Варшаве к региональным инициативам Киева — в частности, к ГУАМ? Сможет ли Украина присоединиться к Плану действий по членству в НАТО в этом году? Об этом в интервью Чрезвычайного и Полномочного Посла Польши в Украине Яцека КЛЮЧКОВСКОГО.
— Заинтересована ли Польша в участии в Сообществе демократического выбора, а также организации ГУАМ, саммит которой состоялся вчера?
— Польша не принадлежит ни к ГУАМ, ни к Сообществу демократического выбора. Но могу сказать, что мы поддерживаем все инициативы нашего друга Украины, которые содействуют региональному сотрудничеству. Мы практически были представлены на всех саммитах ГУАМ, которые проходили в Киеве. Мы понимаем, что Украина является экспортером стабилизации и стабильности в регионе, и мы это поддерживаем и будем всегда рядом с Украиной. Но надо заметить, что мы являемся участниками других структур регионального сотрудничества — центральноевропейских.
— Некоторые противники вступления Украины в ЕС заявляют, что движение к этому объединению сводится на практике только к повышению цен до европейского уровня. Польша уже два года находится в ЕС. С какими проблемами столкнулась за два года членства в Евросоюзе ваша страна?
— В нашем случае нужно говорить не столько о двухлетнем периоде, как о процессе построения единого рынка. Мы начали работу с 1991 года. Здесь нельзя сводить дело к негативам. Поскольку это был процесс построения современной конкурентоспособной экономики. Мы только потеряли в отраслях, которые были неконкурентоспособными и унаследованными от коммунистических времен, которые просто не могли реструктуризироваться и трансформироваться. Интеграция — это в первую очередь экономический процесс и открытие рынка ЕС, который составляют почти 500 млн. потребителей, для наших производителей. В то же время мы вынуждены были открыть свой рынок. Мы поняли, причем не два года назад, а еще раньше, что современная экономическая политика — это способность присутствовать и продавать свои изделия в богатых странах мира. Действительно, результатом этого может быть рост цен. Наши фермеры существовали в ситуации, когда цены были практически заморожены 10 лет. Сейчас фермеры получили возможность продавать продукцию на европейском рынке и, действительно, дороже. Это вызвало рост цен и внутри страны. Для польских фермеров это была очень хорошая новость. Если раньше село было больше евроскептичным, то теперь оно сильно поддерживает европейское направление. Но, в общем, сейчас у нас инфляция одна из самых низких в ЕС.
— Какие другие преимущества членства в ЕС почувствовали на себе поляки?
— ЕС это не организация, где дают какие-то подарки. Все здесь зависит от нас самих. Главное то, что мы действительно можем быть конкурентоспособными. Если ты можешь быть конкурентоспособным как фермер, как бизнесмен, как фирма или компания, то тебя ждет успех, а ЕС поможет. У нас есть программы помощи для малого и среднего бизнеса, инвестиционные проекты. Кроме этого, есть проекты содействия экспорту. Есть также программа помощи проблемным секторам экономики, поддержки инфраструктурных программ, в частности строительства путей, дорог, метрополитенов, аэропортов. Существует программа поддержки для аграрного сектора. Причем эта поддержка непосредственно доходит к фермерам. Почти 50 процентов бюджета ЕС идет на поддержку сельского хозяйства в странах евросообщества. И Польша с каждым годом становится все большим потребителем этих фондов.
— Может ли быть перенесена на украинскую почву польская формула успеха «европейское качество, польские цены и чешский НДС»? Именно в такой триединой формуле западные эксперты видят успешность польского бизнеса...
— Я не совсем понимаю эту формулу. Польское качество является очень высоким. А что касается чешского НДС, то он вдвое больше украинского.
Хотя там людей в три раза меньше. Западноевропейское качество бывает разным. Сейчас европейские страны думают о перенесении заводов в другие страны, прежде всего, новые страны ЕС. А имеет ли эта формула связь с Украиной? Я думаю, что в первую очередь нужно приблизить экономику Украины хотя бы к уровню новых членов евросообщества. Необходимо повысить производительность труда. Это объективные показатели и их необходимо достичь. Действительно, Европа является тем образцом, с которым надо сравнивать, что достигнуто, что еще не достигнуто. Мы всегда руководствовались этим подходом.
— Польша была одним из инициаторов создания так называемого энергетического НАТО. Почему эту идею не поддержали ведущие страны — старожилы Европы — Германия и Франция...
— Идея «энергетического НАТО» является очень интересной. Учитывая поведение главных поставщиков энергоносителей, потребителям необходимо координировать свою политику в сфере энергетической безопасности. Но одновременно с нашим проектом в ЕС идет обсуждение Зеленой книги об энергетическом сотрудничестве. До сих пор в ЕС нет общей энергетической политики. Зеленая книга является только первым шагом в этом направлении. Я вообще не уверен, удастся ли вообще достичь общей энергетической политики для всех стран ЕС пока мы не имеем общей зарубежной политики. В европейской Конституции предусматривалась более сильная интеграция в области международной политики. Пока уровень интеграции является довольно низким. Энергетическая политика является основной частью внешней политики и безопасности. Пока что в Евросоюзе не отделили того, что является задачей государства, а что — задачей Союза. Большинство стран, включая Польшу, выступают за то, чтобы власть государства была достаточно высокой и меньше отдавать на союзный уровень. Энергетическая политика — очень сложная задача, и страны не готовы пожертвовать своей энергетической политикой и безопасностью. Каждая страна проводит свою политику. Поэтому создание единой организации поставки и помощи в этой сфере — это очень сложная задача. Но мы удовлетворены тем, что подняли тему и пошли намного дальше, чем разговоры экспертов. Наше предложение не стоит сейчас в повестке дня. Но думаю, что после решения вопросов, связанных с Зеленой книгой, есть возможность возвращения к ней.
— Насколько реальными являются шансы для Украины осенью перейти к этапу Плана действий по членству в НАТО и в 2008 году вступить в Альянс?
— Могу сказать, что сейчас среди членов НАТО есть большинство стран, которое выступает за более тесное сотрудничество с Украиной и открытие возможности обретения в будущем членства в этой организации. Этого большинства не было до 2004 года. Тогда правительство Кучмы — Януковича — Медведчука пыталось перейти к Плану действий в отношении членства в НАТО, но не получилось. Сейчас авторитета и доверия к Украине намного больше. Я понимаю, что первоочередные задачи должна выполнить сама Украина и решить, когда и как она хочет вступать. Хочу заметить, что без единства главных политических партий, без поддержки общественного мнения вряд ли возможно членство Украины в Альянсе.
— Ваша страна имеет большой опыт создания коалиционных правительств. Что является залогом коалиционного правительства — программа, цели или команда?
— Там должно быть все. Коалиция это — не абсолютное единство, а связь для достижения отдельных целей. Важным является и персональный аспект. Не думаю, что есть какой-то рецепт, который можно предложить Украине. Ведь у нас другие системы, даже после конституционной реформы в Украине. В Польше президент играет довольно активную роль в политическом процессе, в назначении на должности министров. Политические партии действительно имеют влияние на момент создания коалиции, но потом они обязаны поддерживать правительство. При этом власть премьер-министра является довольно существенной.
— Желаема ли для Польши оранжевая коалиция?
— Вы же сами знаете ответ. Польша готова сотрудничать с любым правительством и любой коалицией. Но действительно, мы были вместе с большинством украинского народа, когда он отстаивал свое право на выбор в европейских стандартах в 2004 году, а не евразийских. Да, мы за то, чтобы коалиция была создана из партий, которые отстаивали этот выбор. Мы думаем, что этот потенциал, эта энергия еще имеет возможности работать в пользу Украины. Мы желаем, чтобы так произошло.
— Для некоторых польских бизнесменов премьерство Юлии Тимошенко связано с негативными эмоциями, которые были вызваны закрытием свободных экономических зон. Как в Варшаве отнесутся к возвращению этого политика на должность главы правительства?
— Я не думаю, что польские бизнесмены связывают это с личностью Юлии Владимировны. Ведь решение о закрытии свободных экономических зон не было направлено специально против польского бизнеса, инвестиции которого составляли два процента от общей суммы. Некоторые эксперты поддерживают это решение, считая, что оно было правильным для Украины. К слову, мы также закрыли свободные экономические зоны при вступлении в ЕС. Однако все это происходило в законодательных рамках с использованием инструментов компенсации.
— Премьер-министр Юрий Ехануров заявил, что украинское правительство даст польским бизнесменам компенсацию за нанесенные убытки. Удалось ли ее получить?
— Украина — это демократическое государство и изменения в законодательство может внести только Верховная Рада. Я уверен, что Ехануров, который многое сделал, чтобы улучшить инвестиционный климат в Украине, будет содействовать принятию новым украинским парламентом готового проекта закона о компенсациях.
— Можно ли воспринимать недавнее открытие в Польше при участии наших президентов мемориала погибшим украинцам как знак окончательного примирения между нашими народами?
— Нет. Этот процесс будет продолжаться. Вы знаете, что до 1944 года на территории Украины проживало 1,5 млн. поляков. Более половины населения Львова в 1939 году были поляками. То же самое происходит с украинской стороны. В 1944—1945 годах все украинское меньшинство численностью 400 тыс. человек на Холмщине и Прикарпатье переселили в Украину. Пока эти люди живы, они будут об этом помнить. Часть из них хочет примирения, но другая часть думает о своих обидах, вспоминает все эти тяжелые дела. Я думаю, что нам необходимо говорить об истории. Там, где есть могилы, должны быть кресты, чтобы поляки могли приехать в Украину, украинцы на могилы в Польшу и помолиться. Но надо многое сделать. Я не думаю, что этот процесс закончен.
— Поможет ли разрешению этой проблемы создание в Украине Института национальной памяти, о чем на днях было заявлено украинской властью?
— Такой институт существует в Польше и он занимается своими делами. Следует приводить в порядок места памяти у себя в первую очередь, а потом за границей. Нельзя ограничиться в решении этого дела одним институтом или учреждением. Необходимо вести работу среди молодого поколения. Над этим должны работать университеты. У нас должна быть такая программа сотрудничества молодежи, которую мы имеем с Германией.
