Во вторник — последний день подачи документов — ЦИК зарегистрировала приблизительно столько же списков, сколько она «узаконила» за все предыдущие дни. В частности, прошли ЦИКовское «чистилище» Всеукраинское объединение левых «Справедливость», блок «Народный Рух Украины», Всеукраинское политическое объединение «Женщины за будущее», партия «Яблоко», блок «Наша Украина», а также блок ДемПУ и Демсоюза.
Правда, до финиша данного этапа предвыборного марафона практически ни одна команда не добралась в полном составе. Включая, к слову, и Команду Озимого Поколения, лишившуюся своего третьего номера — Николая Сытника, более известного под именем Мыколы Вересня. Избирательный закон, видите ли, не предусмотрел возможность участия в выборах претендентов на депутатство, пользующихся псевдонимом гораздо чаще, нежели настоящей фамилией. Вот и стал Мыкола Вересень, по выражению кого-то из коллег, «первой жертвой собственного псевдонима». Можно даже сказать, жертвой собственной славы...
Отказано было в регистрации также «нашеукраинцам» Александру Слободяну, Лесю Танюку, Ярославу Кедзьору и Николаю Поровскому, второму и пятому номерам списка блока «Народный Рух Украины» Георгию Филипчуку и Сергею Коневу, однако наиболее ощутимые потери понес, наверное, блок Демсоюза и ДемПУ: из 211 представленных им соискателей зарегистрирован всего 121. Как назло, обвинить Центризбирком в политизации процесса регистрации довольно сложно, — на все каверзные вопросы глава ЦИК невозмутимо отвечает: сами, мол, виноваты, — кто дату своего рождения перепутал, кто партийность не указал, кто забыл, с каких пор в Украине проживает и т. д. и т. п. Что ж вы, дескать, ребята, чай не первые выборы проводим... И ведь предупреждали же их, что сил Михаила Рябца (сотоварищи, разумеется) хватит на документы каждого, пардон за каламбур, молодца. Не верили? Теперь убедились.
Хотя, возможно, некоторые «отказники» все же вовремя откорректировали свои бумаги и вскочили-таки на подножку уходящего поезда.
Итого в многомандатном общегосударственном округе из почти 4 тыс. человек, включенных в партийные и блочные списки, зарегистрировано 2765 кандидатов в народные депутаты (2129 мужчин и 636 женщин), еще 1160 поведут борьбу в одномандатных избирательных округах. По словам М. Рябца, 577 нынешних кандидатов-«списочников» (20,8% от общей численности) участвовали и в предыдущих выборах, из них были избраны депутатами 218. По данным ЦИК, сообщает Интерфакс-Украина, среди кандидатов, зарегистрированных по партийным спискам, — 7 человек являются председателями облсоветов, еще 7 — председателями региональных госадминистраций, столько же — работниками налоговых органов. 6 человек руководят советами всех уровней, 6 — сотрудники президентской Администрации (во главе, как известно, с самим Владимиром Литвином), 5 — городские головы. Среди кандидатов, зарегистрированных в 151 одномандатном округе, 543 (46,8%) выдвинуты партиями и блоками, 617 (53,2%) — самовыдвиженцы.
Максимальное количество желающих посостязаться за депутатские кресла зафиксировано в мажоритарных округах Донецкой и Винницкой областей, минимальное — в Херсонской, Ровенский, Волынской областях и Севастополе. Наибольшей популярностью профессия депутата пользуется, как оказалось, у наших сорока-пятидесятилетних сограждан — их среди кандидатов 905 человек, передает УНИАН. За ними следуют люди предпенсионного, скажем так, возраста — от 51 до 60 лет (738), моложе 35 — 504 человека, от 60 до 80 — около 600 претендентов.
У чего нет цифрового выражения, так это у накала эмоций, которым характеризуется нынешняя избирательная кампания. Гоголю с его «Тарасом Бульбой», Нечуй-Левицкому с «Кайдашевой семьей», равно как и Пушкину с «Цыганами» (теми самыми, которые «пестрою толпою», помните?) такие страсти наверняка и не снились. Думается, даже у Шекспира кое-какие наши предвыборные сюжеты могли бы вызвать зависть. Впрочем, отечественные субъекты избирательного процесса могли бы, пожалуй, дать сто очков вперед и куда более современным классикам жанра «фэнтези» с их клонами-двойниками, трансформерами, терминаторами и пр., а также создателям разного рода «мыльных» сериалов. К примеру, Тарас Чорновил, ранее заявлявший, что при встрече не подаст брату Андрею руки, сегодня уже готов к примирению, считая брата, скорее, «не виноватым, а жертвой». «Я не имею никаких сомнений в том, что в ближайшее время, использовав, его выкинут абсолютно откровенно, как это случилось с Понамарчуком», — говорит Т. Чорновил. Другой «нашеукраинец», Александр Гудыма, борясь за право на идентификацию его избирателями (в его мажоритарном округе на Львовщине баллотируется еще несколько Гудым), предлагает обратиться к «старому испытанному способу времен украинской Сечи». «Тогда казаки, чтобы обнаружить в своем лагере врагов, опускали перед всей общиной шаровары, — пояснил несведущим журналистам А. Гудыма, — чтобы все увидели, где настоящий казак, а где — обрезанный...». Возможно, в случае возрождения старых традиций дискуссия о том, чей рейтинг ниже, и впрямь обретет новое, весьма натуралистическое звучание. Однако есть опасения, что для неискушенных в истории избирателей зрелище может оказаться не из приятных...
Понять, конечно, можно многое. Однако как нужно реагировать на, к примеру, заявление лидера УНР Юрия Костенко о том, что авария, в которую попала Юлия Тимошенко, — это «признак перехода избирательного процесса в экстремальную стадию»? И кто скажет, когда же наконец из всей этой «пестрой толпы» отечественных политических сил выкристаллизируется нормальная партийная система, хотя бы мало-мальски соответствующая общепризнанным стандартам? Сколько еще выборов для этого понадобится? @=> Начало на 1-й стр.
КОММЕНТАРИИ
Виктория ПОДГОРНАЯ, политолог, Центр социально-политического проектирования:
— То, что на предстоящих выборах количество партий будет не только не меньшим, но и большим, не является неожиданностью, если учитывать, что на данный момент количество партий уже давно «перевалило» за сотню. Это говорит об очень высоком уровне политической фрагментации. То есть для стран, подобных Украине, характерно иметь очень размытый электорат, и ни одна из этих партий реально не обладает достаточно сильной поддержкой избирателя. Они пытаются выстраивать свою структуру по принципу, совершенно отличному от партий так называемого народного типа, которые существуют в развитых демократических странах, прежде всего, в США. Эти партии пытаются стать профессиональными электоральными партиями, ставящими перед собой единственную цель — победу на выборах, а в межвыборный период практически не работают. За исключением нескольких крупных партий, подобно КПУ, Соцпартии, СДПУ(о), которые работали в межвыборный период.
Относительно того, будет ли уменьшаться количество партий в перспективе, думаю, что здесь существует два пути. Первый, так называемый естественный, — поиск партиями своего электората, приобретение самим украинским избирателем достаточного политического опыта от кампании к кампании. Это, наверное, займет не меньше, чем восемь-девять предвыборных кампаний. Избирателю предстоит научиться отличать реальную партию от партии, созданной как политический проект брендового характера, деятельность которого основывается на рекламных подходах и цель которого ограничивается победой в выборах и игнорированием политической ответственности. Но это очень долгий путь. Поэтому уже давно идут споры о том, что будет проведена так называемая партийная реформа. И здесь украинские политики пытаются наследовать опыт России: речь идет о сокращении числа партий через их аттестацию на предмет развитости региональной инфрастуктуры, количества членов партий. Однако существует серьезная опасность — мы видим, что российские политические партии фактически оказались под диктатом государства, осуществляющего партийную реформу. Проведение такой реформы сверху очень негативно сказывается, поскольку критерии, которые государство пытается выдвинуть относительно партий, не всегда соответствуют задачам гражданского общества. К тому же в числе партий, прошедших аттестацию, не всегда оказываются партии, ориентированные на работу с электоратом, на публичную политику. Для Украины также сохраняется аналогичная опасность, если эта идея укоренится.
Считается, что наиболее оптимальным вариантом является двух-трехпартийная система, которая дает эффективные варианты правительств, дает возможность вырабатывать действенные политические курсы и устраивает большую часть общества.
Олег МЕДВЕДЕВ , политтехнолог:
— Факт того, что так много партий включено в избирательный бюллетень как следствие существования в Украине большого количества партий, с моей точки зрения, можно расценивать только позитивно. Мы значительный период времени жили при однопартийной системе, и этот отпечаток до сих пор остается в сознании, в ментальности большей части населения Украины. Поэтому многие характеризуют многопартийную систему негативно. Усилия власти по принудительной структуризации политической системы являются ошибочными. Да, для того, чтобы общество было стабильным, в нем должны быть ярко выраженные политические силы, партии-лидеры, признающие основные существующие правила игры. Но в демократическом обществе эти партии не должны навязываться сверху. Собственно говоря, череда избирательных кампаний и конкуренция в ходе их и должны определять лидеров. Но этот процесс достаточно длительный.
Текущие выборы 2002 года — это всего лишь вторые выборы, построенные на партийной основе. Весьма полезную роль играет 4- процентный барьер. Я думаю, что на этот раз в парламент попадут не более восьми-пяти политических сил. Лишь после нескольких предвыборных кампаний эта структура сложится постепенно — через избирательную систему, через предвыборный процесс. А множество мелких партий, которые существуют в Украине, отражают чьи-то интересы. Это определенный способ отображения собственных интересов через партийное многообразие.
Существует нормальный демократический путь политической структуризации общества — это выборы и более сильное представительство пропорциональной системы. При пропорциональной системе роль политических партий возросла, и процесс определения лидирующих партий также шел быстрее. Еще один способ политической структуризации общества — усиление роли политических партий при формировании правительства на базе парламентского большинства.
Поскольку Украина в политическом плане весьма разнообразная и плюралистичная страна, то мы не скоро придем к тому, что у нас будут существовать две или три основных партии. Если будут соблюдаться основные демократические нормы, то у нас в ВР будет семь-восемь партий. Тогда можно будет говорить о том, что интересы различных слоев общества представлены адекватно. Я не вижу на ближайшее десятилетие демократических перспектив создания в Украине двух- или трехпартийной системы. Столь масштабное укрупнение возможно лишь диктаторским, авторитарным путем.
