Павел КЛИМКИН, заместитель министра иностранных дел Украины:
— Почему Украине нужна Зона свободной торговли с Европейским Союзом, и что от этого выиграют украинцы?
— В действительности, все очень просто. Во-первых, мы строим зону свободной торговли, которая является наиболее инновационной и амбициозной и для Украины, и для Европейского Союза. Эта зона свободной торговли будет охватывать не только товары, но и услуги, потоки капиталов и в будущем также свободу передвижения лиц. То есть реально речь идет о распространении на Украину в перспективе всех четырех свобод, а также — о постепенном вхождении Украины во внутренний рынок ЕС. А этот рынок является одним из наиболее мощных в мире и к тому же находится рядом. То есть даже транспортная составляющая минимизирована для нас. С этой точки зрения, для нас являются очень важными открывающиеся возможности.
Во-вторых, когда такие зоны свободной торговли создавались центральноевропейскими странами, например, Польшей, то в течение нескольких лет экспорт и вообще товарооборот увеличивался в разы — не просто на 10 или 20 %.
В-третьих, идея заключается в том, что мы будем постепенно работать в направлении распространения в Украине четырех свобод не просто путем согласования тарифных предложений, а путем комплексной адаптации законодательства — только так возможно снять барьеры к рынку ЕС. Речь идет и о том, что для инвесторов ЕС условия в Украине будут абсолютно понятными и знакомыми. Иными словами, говорится не только о торговле как таковой, а о создании абсолютно новых условий для ЕСовских инвесторов, которые, безусловно, придут сюда.
— Но сейчас есть много сообщений в СМИ, что ЗСТ с ЕС не очень выгодна для Украины, и скорее нанесет больше убытков украинской промышленности, чем принесет пользы. Возможен ли баланс от ЗСТ для Украины и чего принесет больше: выигрышей или проигрышей?
— Безусловно, баланс всегда должен быть. Мы же не говорим о либерализации торговли сразу, а в перспективе. Мы смотрим, где есть наши стратегические интересы, и делаем на них особый акцент. Для этого мы общаемся с нашим бизнесом — только он может сказать, какими являются перспективы. На этом основываются и часовые рамки последующей либерализации, которые являются абсолютно реальными. Причем смотреть нужно не только на наш внутренний рынок, но и на доступ к рынкам ЕС: не использовать существующие возможности просто безответственно.
— А как вы объясните опасения некоторых экспертов, в том числе западных, что Украина может присоединиться к таможенному союзу с Россией? Ведь иногда на правительственном уровне звучат разговоры о том, что такой союз более выгодный по сравнению с зоной свободной торговли с ЕС.
— Мне неизвестно о таких рассуждениях. Следует принимать во внимание, что мы уже, в отличие от участников таможенного союза, вступили в ВТО, зафиксировав соответствующие условия доступа к рынкам, и модель нашей экономики является открытой и ориентированной на экспорт. Причем это касается и товаров, и услуг. Понятно, что мы можем и должны сотрудничать и, кстати, уже успешно сотрудничаем со странами таможенного союза по всему спектру экономических вопросов. Есть очень много путей и механизмов эффективного экономического взаимодействия, которые не будут противоречить успешному функционированию ЗСТ с ЕС.
— А нужно ли рекламировать или пропагандировать в стране необходимость вхождения в Зону свободной торговли с ЕС, чтобы ни у кого не возникало сомнений относительно правильности этого шага?
— Я думаю, что здесь проблема не в рекламе, а в эффективном взаимодействии. То есть нужно объяснять, чего мы хотим от самих себя и ЕС, создавая ЗСТ. Поэтому должен продолжаться эффективный диалог, причем не только с нашим бизнесом, но и, например, с гражданским обществом. Это происходит, но, возможно, не так масштабно, как мы бы того хотели. Зона свободной торговли создаст своеобразные рамки будущих реформ во многих сферах, от таможенной до защиты прав потребителей. Мы должны понимать будущие задачи и уже сейчас думать о будущих механизмах имплементации Соглашения об ассоциации.
— А что вы скажете по поводу того, что часто представители власти называют разные даты подписания договора о ЗСТ, в частности, глава Администрации Президента называл такой датой 22 ноября?
Наша позиция, неоднократно высказываемая: мы хотели бы завершить переговоры как можно скорее. Но для нас главное — это качество. Нужно также учитывать, что у нас есть свои внутренние рамки подготовки позиций согласований, а у Евросоюза — свои. Кстати, Евросоюзу понадобилось два с половиной года, чтобы сформулировать свою позицию в сфере доступа к рынкам услуг. Кроме того, после ратификации Лиссабонского договора ЕС понадобится время, чтобы проработать наше будущее соглашение, я имею в виду не только ЗСТ, а все соглашение об ассоциации. И в Европарламенте, и в национальных парламентах.
— Ваш прогноз, когда все-таки будет подписано соглашение о ЗСТ?
— Я не буду делать никаких прогнозов. Если я как переговорщик начинаю делать прогнозы, то это сразу воспринимается как сознательные спекуляции или как выход за пределы классического дипломатического контекста. Переговоры ведутся успешно. И последний раунд переговоров по ЗСТ был очень успешным. Причем это оценка не только наша, но и Европейского Союза. Просто когда мы смотрим на масштаб всех вопросов, существующих в рамках переговоров, и на уровень их детализации, то он нас поражает. И это тоже влияет на временные рамки переговоров. Но здесь никто не должен допустить ошибок, которые потом могут негативно повлиять на наш бизнес. Поэтому мы должны вести переговоры и ведем их со всей ответственностью.
— А что тогда будет подписано 22 ноября во время саммита Украина — ЕС в Брюсселе?
— Мы работаем над многими важными вещами, но сделаю акцент только на безвизовом диалоге — над созданием соответствующих рамок. Мы надеемся, что план действий относительно Украины будет готов и утвержден на саммите. Это, действительно, очень важно. Потому что это формальные рамки будущих реформ. Обычно вокруг вопроса безвизового режима есть много политических нюансов. Но важно перейти от политики к техническим вопросам так, как это и происходят в балканских странах, чтобы определить набор объективных критериев. И главной идеей будет выполнение этих критериев, то есть реформы, которые мы будем делать с помощью Евросоюза и стран-членов ЕС. И, в конце концов, речь идет о надлежащем уровне доверия между нами и странами-членами ЕС, ведь вопрос миграции является достаточно чувствительным для многих из них.
Будут, конечно, и другие важные элементы, например, относительно рамок нашего участия в программах ЕС.
