С тех пор, как на Чернобыльский АЭС взорвался 4-й реактор и радиоактивные изотопы разлетелись по всем азимутам, прошло 24 года. Где-то их осело больше, где-то — меньше, но факт, что с тех пор слово «зона», которым начали определять территории с определенным уровнем радиационного загрязнения, приобрело еще одно зловещее значение (о тюремных зонах в СССР знали хорошо). В результате природных причин активность этих элементов, а следовательно, опасность, снизилась. Реальную обстановку знают прежде всего специалисты. Поэтому «День» решил обратиться к заведующему лабораторией радиационной экологии леса Полесского филиала Украинского научно-исследовательского института лесного хозяйства и агролесомелиорации имени Г.М. Высоцкого, кандидату биологических наук Александру ОРЛОВУ (возглавляет ее 15 лет). Он является автором около 450 научных трудов, в соавторстве издал 22 монографии по разным проблемам ботаники и радиоэкологии лесов. Ныне работает над докторской диссертацией на тему «Миграция цезия в лесных экосистемах Восточно-Европейской провинции Европейской лесной области».
— 24 года прошло со дня аварии на Чернобыльской АЭС, которая принесла много горя и проблем не только Украине, но и всему миру. Что сейчас происходит на наших территориях в радиационном плане?
— Мы работаем преимущественно на Правобережном Полесье, то есть в Житомирской, Ровенской, Волынской областях. Это очень важные задачи, потому что лесные экосистемы загрязнены на 20—30% больше по сравнению с открытыми ландшафтами, хозяйственными землями, которые находятся рядом. То есть их роль в задержке радиоактивных аэрозолей, а следовательно, и защите населенных пунктов и полей от радиоактивного загрязнения была значительной. Но сами леса при этом накопили огромные активности радионуклидов, и эти радионуклиды из лесных экосистем не мигрируют, цепко удерживаясь в них.
— Если взять практический аспект, как вам приходится работать, как это выглядит в реальности?
— Без полевых исследований лесная радиоэкология вообще не может развиваться. Это отбор всех элементов экосистем: почвы, образцов деревьев, мхов, лишайников, трав, ягод, грибов. Потом идет очень кропотливая работа большого коллектива людей. Точность измерений тем выше, чем выше радиоактивность. Наша организация подготовила Рекомендации по ведению лесного хозяйства в условиях радиационного загрязнения. Последний выпуск издан в прошлом году. Это государственный документ, который регламентирует ведение лесного хозяйства во всей отрасли страны, использование всей продукции, — от древесной и недревесной до охотничьей. За его нарушение может наступить уголовная ответственность.
— Вы можете оценить, когда было больше всего, или, другими словами, более адекватное, финансирование, когда лучше поддерживались ваши усилия?
— Есть определенные тенденции. Причем они не только украинские, они типичны для всех стран СНГ, и как отражение их — это отношение базовых стран-членов МАГАТЭ. Лучшим финансирование было в советское время — это было порядка миллиардов советских рублей. Тенденция абсолютно четкая — более-менее внимание к ликвидации последствий Чернобыльской катастрофы уделялось до 1995 года, а после этого фактически шло постепенное снижение уровня финансирования. А определить радиоактивность одного образца по двум радионуклидам (цезию-137 и стронцию-90) — это довольно дорого, приблизительно 250 грн.
— Вы работаете в этой сфере уже много лет, так какую динамику изменения уровней радиоактивного загрязнения вы наблюдали, и можете ли назвать, какая картина на определенных территориях Житомирщины?
— За пределами промплощадки ЧАЭС, а дальше за пределами 30-километровой зоны ЧАЭС основными дозообразующими техногенными радионуклидами являются цезий-137 и стронций-90. Период их полураспада около 30 лет. Это то время, за которое количество данных элементов уменьшается вдвое. С годами эта часть постепенно уменьшается в той же пропорции, а общий период их распада — 300 лет.
Наш филиал имеет мощную сеть радиоэкологических стационаров, на которых биогеоценоцитичные исследования проводятся систематически. И мы наблюдаем, что в послечернобыльские годы во всех компонентах лесных экосистем идет существенное уменьшение удельной активности нормируемых радионуклидов — и стронция, и цезия. Это дает возможность спрогнозировать, когда определенная лесная или иная территория, определенный вид лесного хозяйства может быть использован при определенной плотности загрязнения.
— Ныне проводится большая полемика вокруг статуса территорий, которые раньше по уровню загрязнения были отнесены к определенным зонам, но теперь реально являются значительно чище в радиационном плане. Суть — изменять этот статус или оставлять, как есть? А с вашей точки зрения?
— Здесь играет роль не столько радиационная экология, сколько радиационная гигиена. По Житомирской области в южных и юго-западных районах плотность загрязнения была в пределах доаварийных значений, таких, как по цезию-137 в пределах 0,12 кюри на 1 кв. км. А самые большие были зарегистрированы в Народицком районе на рубеже с Киевской областью — там были участки с загрязнением до 150 кюри на 1 кв. км. То есть разница почти в 10 000 раз. Ныне, когда прошло 24 года, эти показатели сократились почти наполовину. И если раньше определенные зоны были отнесены к зоне безусловного отселения, потому что там плотность загрязнения превышала 15 кюри на 1 кв. км, то сейчас на части территорий она может быть меньшей. В целом, по нашим оценкам, около четверти зоны безусловного отселения уже таковой не является, и эта часть нуждается в реабилитации. За последние годы этот вопрос трижды снимался с обсуждения в Верховной Раде. Ныне в радиационной гигиене применяется, по моему мнению, более правильный подход, чем плотность радиационного загрязнения, а именно — по накопленной дозе в организмах людей. Нужно перейти от зонирования по плотности к зонированию по дозовой нагрузке. Но надо иметь в виду, что в тех районах может произойти социальный взрыв, которого нужно избежать. Необходимо на законодательном уровне ликвидировать 3-ю зону в ее нынешнем виде, существенно сократить количество населенных пунктов во 2-й зоне. А высвобожденные средства направить на решение проблем 1-й и 2-й зон.
— Существуют гипотезы и даже утверждения научных работников о вероятности существенных генетических мутаций — как у людей, так животных и растений, — которые вызываются облучением радиоактивными изотопами, образовавшимися после Чернобыльской аварии. Приходилось ли вам наблюдать подобное в растениях, например?
— Чернобыльская катастрофа, безусловно, имеет мутагенный эффект на огромных территориях. Но он зависит от плотности радиационного загрязнения, которая была и является разной в разных районах, и чем дальше от АЭС, тем он меньше. В принципе, мутации живых организмов — это природное явление, однако частота таких проявлений до катастрофы была несколько меньшей. В радиусе 10 километров от ЧАЭС, на могильниках, куда вывозили все, что было загрязнено радиоактивными элементами, молодые деревья, сосны, например, имеют много верхушек, то есть подавляется развитие центрального побега. Стволы деревьев, которым было 20 лет на момент аварии, и они попали на значительные уровни ионизирующего облучения, закручивались как сверло. И сейчас в сильно загрязненных районах происходит влияние на геном. Но надо сказать, что природа так сама себя строит, что, например, пыльца сосны, которая несет хромосомные нарушения, на определенных стадиях не развивается и погибает. Почти вся пыльца, которая образуется в той зоне, — генетически нормальна, но ее мало. В органах немного больше нарушений, а в тканях — еще больше. На клеточном уровне — это касается и растений, и животных, и людей — нарушений еще больше. То есть с повышением уровня организации клеток, уменьшаются проявления генетических нарушений.
— Можно как-то оценить риски и опасности таких мутаций для людей?
— Есть послечернобыльские исследования известных украинских научных работников, в частности, монография академика Дмитрия Гродзинского, в которой выделены три главных последствия Чернобыльской катастрофы для биологических объектов. Это индукция нестабильности генома, которая означает, что вероятность проявлений мутаций более высока, чем до Чернобыльской катастрофы. И эта нестабильность означает естественное приспособление видов к действию радиации. Из 100 случаев мутаций приблизительно 60% является нейтральными, 30—35% и до 40% — летальными (ведут к смерти) и каких-то 1—2% — позитивными, ради которых природа собственно индуктирует мутационный процесс. Существует также эффект свидетеля — то есть не обязательно должен быть облучен весь организм, достаточно какой-то части или ткани, и тогда соседние ткани ведут себя так, будто облучен весь организм. И еще есть повышение уровня свободнорадикальных реакций. Это очень негативное влияние, но этот уровень достаточно удачно можно корректировать определенной диетой. Красное вино, антиоксиданты, полиненасыщенные жирные кислоты, которые имеет, например, льняное масло.
— В радиационно загрязненных районах многие люди живут тем, что собирают ягоды и грибы и продают их, имея довольно неплохой заработок. Как снизить риск попадания в чистые районы такой продукции?
— Здесь есть несколько моментов. Белорусы покупают у нас грибы-лисички — по очень высокой цене (1—1,5 доллара США за 1 кг). В среднем ребенок собирает их за день целый мешок. При продаже это достаточно большие деньги. Из Беларуси эти грибы продают полякам, те — немцам, последние — американцам. А в США делают из них антирадиационный препарат. И всем выгодно. Если грибы высушить, радиоактивная загрязненность их увеличится, ведь масса уменьшится, может быть и на уровне радиоактивных отходов. Это есть нельзя. Но в Беларуси законодательная база другая, и у них есть специальные грибоварные пункты, где на выходе получают радиоактивно приемлемый продукт. А в Украине законодательство предусматривается, что при превышении допустимых норм, продукт должен быть уничтожен, и разбавление не допускается. Загрязненные ягоды можно, например, переделывать на сок, потому что радиация останется в жмыхе. Если цельные ягоды идут, например, из Народичей, я могу сразу утверждать, что они загрязнены выше нормы. С территории севернее Коростеня лесная продукция тоже будет загрязнена. Негативные последствия для здоровья людей, как правило, очень медленно накапливаются, и их негативное влияние может проявиться через многие годы.
СПРАВКА «Дня»
Согласно статье 2 Закона Украины «О статусе и социальной защите граждан, которые пострадали в результате Чернобыльской катастрофы», 1-я — это зона отчуждения, 2-я — это зона безусловного (обязательного) отселения, 3-я — это зона гарантированного добровольного отселения.
