Отец Александр Чумаков (отец Александр, или просто отец — так его называют те, кто знает ближе) в 1996 году организовал детский приют в самом центре Одессы, на улице Базарной, в старом заброшенном детском садике. Назвал его «Светлым домом». Он принимал всех детей, кому нужно было просто поесть, пожить или переодеться. Никогда никого не держал, просто просил, если негде быть — оставайтесь здесь. За эти годы на основателя приюта выливалось много грязи, скверных намеков. Но затихали они так же, как и рождались. Не имея под собой никаких оснований.
Сбежавшие из приюта или из дому, мальчики и девочки, молодые мамы — прийти мог каждый. Но оставаться разрешали лишь тому, кто готов избавиться от уличной грязи. В приюте была кухня, постирочная и собственно женщины, которые заправляли хозяйством. Был детский психолог. При этом все содержалось исключительно на благотворительной помощи, которая, к слову, не была особо весомой. Но достаточной, чтобы у брошенных жизнью появилась крыша.
С каждым годом дом все больше обустраивался: у детей появилась игровая комната, телевизор, акустическая система, компьютерный класс, библиотека, даже (не знаю, как правильно назвать) молитвенная комната, где отец Александр правил службу, а желающие обитатели присутствовали. Во дворе обустроили подобие баскетбольной площадки. Беседку для летних обедов. Даже собаку завели.
Сразу внесу ясность, откуда я все это знаю. «Светлый дом» находился в моем дворе. А на третьем курсе факультета журналистики появилась возможность проходить там практику. Отец Александр какое-то время жил идеей создать некий ресурс, посвященный жизни обездоленных — такой себе «информационный центр». И уж поскольку я обо всем этом пишу, очевидно, что практику я проходила здесь.
Тот мир, на который я привыкла смотреть с высоты третьего этажа, немного пугал. Волновал. Дети настороженно водили за нами глазами, пока отец Александр рассказывал, что к чему. Стены выкрашены, но чисты. Кровати двухэтажные, старенькие, но аккуратные. Везде ни соринки, хотя холодом веяло, какой-то отчужденностью. Но по детям, которые на то время жили, было видно, что это — их дом, они неспешно сидели — кто на диване, кто на полу — и смотрели телевизор. За время нашего условного «сотрудничества» со СД мы наслушались много историй: и от психолога, и от детей. Практически все идентичны: сбежали из приюта, там бьют. Мама пьет, папа умер или наоборот. Был даже 16-летний подросток, который до ночи работал грузчиком, а жил в этом приюте, потому что больше негде. Такими детьми отец Александр гордился особо. Дай человеку надежду — и из него вырастет хорошая личность. Как-то так священник объяснял, зачем ему все это нужно.
Жил отец Александр там же, в приюте. У него был небольшой кубрик, обжитый, где располагался кабинет и крохотная комната для отдыха. Вот так неспешно прошли 16 лет жизни обычного приюта. И каждый год из этих 16 лет отцу приходилось отстаивать право «своих детей» иметь хоть такой дом. И при Гурвице, при Боделане, потом снова при Гурвице — как-то удавалось убеждать чиновников, что есть что-то дороже, чем рыночная стоимость не такого уж и большого куска земли в центре курортного города.
Приехав домой, поняла, что больше не слышно шумных игр за окном, музыки, споров. Территория опустела, заросла. «Светлый дом» выселили. А отец Александр, всегда так открыто и вызывающе шедший на конфликт с властью ради защиты интересов детей, обычных детей, в своем ЖЖ написал просто: «С этой властью не о чем разговаривать». Он объявил о закрытии приюта, вернее переквалификации его в центр для реабилитации подростков, которые выходят из приютов и детских домов во взрослую жизнь. Свое решение он объяснил странно: мол, в стране каким-то чудным образом резко сократилось количество бездомных детей. Так заявляют власти, да и приютов достаточно. Помощь нужна вот таким, недолюбленным, недосмотренным подросткам. И они ее получат. С себя же он сложил полномочия главы «Светлого дома». По состоянию здоровья. Он не сбежал. Не дал слабину. Он просто реально больше не смог. Он так отчаянно отстаивал право человека быть нужным, быть нормальным, пить и есть, быть любимым, быть нужным. Но всю жизнь боролся сам.
Вот так иногда бывает. Сознательно и обдуманно он посвятил себя детям. Плохим и хорошим, возможно, наркоманам, а возможно, будущим строителям, банкирам, президентам. Просто потому, что каждый человек заслуживает быть. Просто быть.
От редакции. Этот материал — одна из внеконкурсных работ конкурса студенческих эссе «Словами за права», который проводило Посольство Франции в Украине («День» уже писал о нем в № 225-226 от 9 декабря 2011 года).
