Мой крестный отец уже на дороге правды. Я, конечно, очень жалею и не могу осознать еще до конца непоправимую утрату. Я видела измученное болезнью его тело. Я касалась его рук. Я с ним наедине была среди ночи, но ни ум, ни сердце до конца не хотят такую страшную утрату осознать. Я все еще думаю, что на Покрова первыми гостями в нашем доме будут вуйко Олекса и вуйна Фивдоси (так звали их односельчане). А я еще буду в кухне домывать пол, дожаривать рыбу или что-то еще. Мои вуйко и вуйна приходили, скорее всего, потому, что были из соседнего села, а в моем Голине было много домов, которые нужно было посетить и погостить в праздник. А начинали всегда с вуйковой родни, где он родился, где рос, заботился о младших братьях и сестре, где видел четырнадцатилетним мальчиком смерть своего самого дорогого человека.
Когда человек рождается, то в народе говорят, что к нему прилетает ангел. Если он поцелует новорожденного в руки, то вырастет трудолюбивый человек; если в губы — красивый; если же в сердце — счастливый.
Мой крестный отец был как пчелка. Трудился с детства около младших братьев и сестренки в голодные военные и послевоенные годы. Ему было четырнадцать, когда летом от жары под грушей на его глазах умерла мама. Последние слова бабушки Анны были просьбой к маленькому Олексе принести воды. Когда же мальчик вернулся с чашкой — его мамочка была уже «там».
А еще ангелок поцеловал его в губы. Внешне высокий и красивый парень был еще и красив душой. Семейная судьба забросила его за третье село. И там он, как верба, прижился. Мой вуйко ежедневным трудом зарабатывал авторитет и признание в чужом селе. Когда мы приходили в гости, то уже в начале села нас с улыбкой провожали к Олексе, потому что сумел мой крестный расположить к себе соседей и односельчан, молодых и ровесников.
Достался моему вуйку и поцелуй в сердце. Он был образцовым мужем и отцом. С вуйной прожили вместе 57 лет. Дай Бог, чтобы так и столько и дети его в паре прожили. Мой вуйко с вуйной вырастили и воспитали сына и двоих дочерей. Но страшная беда забрала у отцов тридцатидевятилетнего сына. Неожиданная пустота, которая образовалась после смерти Василя, не заживила их раны. Но сила воли и любовь к жизни не позволили вуйку и вуйне сдаться.
А еще мой вуйко был очень добрым человеком. Это я поняла особенно сейчас. Помню вуйка только спокойным, только уравновешенным. Я никогда не слышала от него злого слова. Нет, я не слышала никогда даже плохого слова. Мой крестный был очень скромным. Он воевал в УПА, но у него не было соответствующего удостоверения. Когда я его спрашивала — улыбался: а что это даст ? .. За участие в борьбе за Украинское государство исполнять воинский долг его отправили на далекий Север.
Все в скорби. Все осиротели. Скорбят и дочери. Невеселы и зятья, и внучки. Одиноко по двору блуждает сын Василя. Тоже Василь. Нервно выкуривает энную папиросу и выпивает десятую чашечку кофе. Жалобно стоит возле любимого дедушки и не может понять, что это правда. Дед Олекса был для него знаменем. Когда отца не стало, Василю шел тринадцатый. Сложный возраст, сложный рост с шишками по жизни, но дедовская мудрая наука и гены все-таки дали свое.
Осиротелыми себя чувствуют еще живые братья и сестра. Их было пятеро братьев и сестра. Около брата — только двое братьев и сестра. Для них он был старшим другом, а в детстве — и мамкой. Болезнь забрала брата, а они не могут осознать также до конца этой потери. Все понимают, но не до конца.
Идет похоронная процессия. В нормальных условиях дорога показалась бы очень длинной и битой. Но ныне... Я хочу, чтобы она не кончалась. Но дорога, по которой несут в последний путь моего крестного...
...Когда я уже взрослой кумовала, то священник, напутствуя нас, крестных Марьяны, все время говорил о нашей особой роли. Мы, крестные родители, должны учить ребенка постоянно. На нас лежит долг формирования ребенка.
Конечно, я не лучшая крестная. Мои крестницы далеко от меня, и я с ними преимущественно общаюсь по телефону. Но я твердо помню своих крестных, которые никогда не пропускали моего дня рождения, религиозного или иного праздника. Они приходили ко мне всегда с улыбкой, с добром. Я помню радость вуйка, когда он меня видел. А как он радовался, когда я говорила ему, что у меня все хорошо. Он радовался за меня. Он наблюдал за моим ростом, моими маленькими успехами.
Что я могу сделать? Я очень жалею, что когда найду себе пару, у меня не будет крестного отца. Не будет кому благословить на долгую и нелегкую общую семейную ниву. Я теперь уже никогда не пропущу 9 сентября, дня, когда он родился.
А у меня еще долг — не хуже прожить. Не хуже вести себя. Не хуже его, оставить след. И, не дай Бог, не наследить...
