Свойственна ли украинцам идея развития? Статья на эту тему Л.Ковалевской «Развитие — не наша идея?» («День», № 206 от 10.11.2000) интересна своей остротой, но cлишком тенденциозна. Остановлюсь лишь на самом существенном.
Неутешительная характеристика украинского крестьянского менталитета не является специфично украинской. Это типичные черты традиционного крестьянского сообщества. Чтобы убедиться в этом, прочитайте хотя бы «Крестьян» Бальзака. Следовательно, противопоставление нас европейцам (по мнению Л.Ковалевской — «земля и небо») является противопоставлением «традиционного» и «прогрессивного» общества.
Что касается украинской «земли» — особых возражений не вызывает, а вот оправданность представления о европейском прогрессистском «небе» и связанном с этим небом обожествлении западной идеи развития — более чем сомнительна.
Современное западное развитие — это развитие техники и технологии, но не развитие человека. Экономические успехи «прогрессивного общества» связаны прежде всего с совершенными организационными формами и со специализацией. Но узкая специализация означает сужение горизонтов человека, а следовательно — противостоит идее гармоничного и всестороннего развития личности.
На современном «прогрессивном» Западе мы не видим того динамизма, той полноты, насыщенности духовной жизни, активных идейных исканий, что были характерны для его творческой элиты еще век назад, когда современная политико-экономическая система находилась на стадии создания с преобладанием человеческого, творческого фактора. Вместо этого современное западное развитие — это преимущественно движение по инерции в совершенных организационных формах, созданных минувшим веком. В современной философии и литературе мы наблюдаем дезориентацию и растерянность, малокровие, потерю смысла и связи с жизнью. Господствуют массовая психология и массовая культура — естественные враги идеи развития личности.
Возвращаясь к характеристике крестьянского менталитета, сравним его с характеристикой менталитета массы «прогрессивного» общества, мастерски составленной испанским философом Х.Ортега-и-Гассетом в «Бунте массы». Мы увидим ту же самовлюбленность и недоверие ко всему высшему и новому, то же тщеславное и самодовольное невежество. Единственное существенное отличие — беспредельное увеличение возможностей: «И когда традиционное впечатление нашептывало: «Жить — значит чувствовать себя ограниченным, следовательно, волей-неволей приходится считаться с тем, что нас ограничивает», — то новейший голос кричит: «Жить — значит не встречать никаких ограничений, следовательно, спокойно полагаться на себя».
Психология «прогрессистской» массы — это «психология избалованного ребенка». Неразвитый человек Запада получил продвинутые возможности. Ребенку дали поиграться атомной бомбой.
Именно это и есть та самая вдохновляющая идея развития, то небо, на которое нас приглашает Л.Ковалевская. Вполне очевидно, что традиционное общество не выдерживает экономической конкуренции с прогрессивным. Так что для Украины вопрос стоит не о принятии или непринятии идеи развития, а о том, какой будет эта идея развития. Альтернативой является, во-первых, копирование организационных форм, обеспечивающих Западу экономическо-технический прогресс. Но такое копирование — без глубинного усваивания культуры и интеллектуальной традиции, создавших эти формы и поддерживающих их жизнеспособность, — приведет нас не в Европу, а, скорее, в Латинскую Америку.
Во-вторых, идея опережающего и всестороннего развития личности. Это — та идея, которую норвежский драматург Г.Ибсен в конце прошлого века провозгласил «истинной задачей народовластия»: «Сделать всех людей в стране воспитанными. По крайней мере, как можно большее количество» («Росмерхольм»). Основные средства: повышение общего образовательного и культурного уровня, создание условий для проявления и реализации талантов и способностей выходцев из народных масс, участие граждан в решении конкретных местных проблем. Национальная идея развития может быть реализована только новой элитой, которой чуждо преклонение как перед иностранным «небом», так и перед собственной страной; которая далека от любой — этнической или интеллектуальной — самовлюбленности, но которой при этом свойственны большие амбиции; которая понимает, что «мало воображать себя великим — великим нужно быть» (В.Симоненко); которая способна критически, но без самобичевания оценить достижения своего народа и человечества, усвоить их — и, опираясь на это, совершать движение вперед; которая будет уважать собственный народ и черпать в нем творческое вдохновение — вместо бравирования собственной образованностью, интеллектом и прогрессивностью.
Элита не должна оценивать народ мерками, подходящими только высокообразованным общественным группам. В качестве образца творческих результатов доброжелательного отношения элиты к народу мы можем привести восприятие выдающимися украинскими писателями наивных, но богатых воображением народных полуязыческих верований (однозначно негативно оцененных Л.Ковалевской) — эти верования вдохновляли их на создание таких литературных шедевров, как «Вечера на хуторе близ Диканьки» Н.Гоголя, «Лісова пісня» Л.Украинки, «Тіні забутих предків» М.Коцюбинского.
Современный упадок во всех сферах общественной, культурной и экономической жизни связан, в первую очередь, с упадком национальной элиты, а не с народным менталитетом. Украинская элита была ассимилирована в русскую, а то, что осталось, за редкими исключениями — псевдоэлита из провинциальных гуманитариев, создававшая видимость национальной идиллии в СССР. Эта провинциальность после распада СССР привела к подмене национальной идеи идеей защиты формальных национально-государственных атрибутов (язык, государственный флаг, герб, гимн) и отмежеванию от советского прошлого. Лозунг национального возрождения, которое в 1990 году воспринималось как идея украинского ренессанса, национальной весны, наиболее полного раскрытия творческих сил народа, трансформировался, по меткой характеристике Л.Ковалевской, в идею «возвращения к прошлому, в котором затерялись какие-то особые национальные источники» и попытки «сделать вид, что века между этими точками отсчета не имеют никакого смысла».
Наша история уже знала два подобных случая упадка элит: ассимиляция Польшей украинского дворянства и ассимиляция Россией (в дворянство) потомков казацкой старшины. В обоих случаях украинский народ порождал новый тип элиты (в первом случае — казацкая элита, а во втором — народническая интеллигенция). Украина ждет третью смену элит.
