Может быть, старая хата так долго ждала именно эту хозяйку. Четыре года она стояла пустой, но сохранились в ней старые картины. Кто и когда их нарисовал, не помнили и предыдущие хозяева. Их они также унаследовали вместе с хатой. На картине — на всю стену в кухне — село Ивановка. Еще в пору средневековья, когда росли вокруг него древние леса, изображена и знаменитая Петропавловская церковь, 1629-го (!) года рождения...
А в спальне по обе стороны окна — от пола до потолка, просто на стене — по огромной яркой красной розе! Яркой, потому что хозяйка время от времени берет в руки кисть и обновляет цвет. Но ее собственную жизнь не изобразить только цветами радуги...
В хлеве недовольно мычит корова — пора доить.
— Саша, выдои! — громко зовет Виктория через окно мужа. Он за чем-то заходит в хату, видит чужого человека, диктофон, вышивки жены на столе и ворчливо шутит:
— Что, и об этом напишут? О том, как ты меня заставляла корову доить...
Только что мы с ним виделись у ивановской церкви — ученики Литогощанской школы, в которой Александр Макарович Киричук работает учителем трудового обучения, убирали у Божьего храма. Дедовская еще хата, в которой живут Саша и Виктория, недалеко от церкви и древних (утверждают, что им 800 лет) руин бывшего православного монастыря. Еще до сих пор, говорит Виктория, на своем огороде они находят обломки древнего кирпича и камни...
— Не застала я уже ни деда, ни бабы! Сашина мама умерла, когда ему было 12 лет, отец еще с армии дождался... Воспитывала его старшая на 12 лет сестра... Саша в Ивановку вернулся из Харькова. Хата пустая, двор травой по пояс зарос! Июнь, а у него на огороде только клевер посеян... И картошки латка! Осенью мы с ним выкопали 11 мешков — с тем вдвоем как-то и перезимовали, — вспоминает она первый год замужества.
Муж научил ее и хлеб печь — первый раз испекла совсем без соли... Пироги — соседка баба Маня Филиха. Другая соседка — баба Зоня — на вторую весну надавала ей разных семян, помогла развести цыплят и утят. Первые полгода Виктория боялась даже подойти к корове, и ее доил Саша. Пошла на поле — вместо сорняка вырубила сапкой свеклу... Абсолютно городская девушка — выросла в Ковеле — видела село только на каникулах у бабушки, та внучку жалела и к сельской работе не допускала. Картофель едва от свеклы отличала! Зато бабушка научила так вышивать, что ее работы берут на выставки.
— Теперь вспоминаю и сама себе удивляюсь. Как я это все выдержала?! Ваня маленький, тяну коляску на поле... Солнце печет, молоко в бутылочке скисает, сама плачу, маленький плачет, а меня что-то как подталкивает: вот полрядочка дополю, и еще полрядочка!.. Такая была жадность к работе, так хотелось хозяйкой быть!..
Со своим мужем Виктория знакома с детства. И сама не помнит, зачем они с подругой приехали в Ивановку на престольный праздник Петра и Павла, который здесь отмечают очень широко. Никого здесь не знали, поэтому пошли на берег Стохода, где и встретила старшего на три года Александра... Тогда ей было 13. Детское знакомство ни к чему не обязывало, но продолжалось. Александр после школы учился в Харькове, его первая жена также знакомая Виктории. Бывало, что они оба приезжали к ней в Ковель.
— Тогда я была нужна ему для дружбы, — говорит об этом Виктория.
Почему распался первый брак мужа, не знает и знать не хочет. Детей у него не было, а это для нее самое главное.
— У нас, как в сериале. Сходятся, расходятся, живут в других парах, но никто ни на кого не обижается...
Интересно, что ее девичья фамилия — Киричек, а его — Киричук. Однако это не последнее мистическое совпадение или, говоря другими, более близкими Виктории словами, — не последнее проявление Божьего провидения... Она — Ивановна, и мама ее — Ивановна. И дед был Иван, и врач, с которым после окончания Ковельского медучилища работала в поликлинике, также Иван.
— И живу в Ивановке, и сына родила на Ивана и Иваном назвала. Я его у Господа выпросила...
Уже три года Виктория не работает, сидит дома, занимается огородами и тем, что растет в хлеву. Корова (а было, что держала и две), бычок и теленок, домашняя птица... И почти два гектара поля! И все же отрывает от бесконечных забот, от беспросветной сельской реальности время, чтобы сесть за вышивание или вывязать соседскому ребенку оригинальный костюмчик.
— Обо мне говорили, что со спицами в руках и родилась!
Выйдя в Ивановку замуж, и не надеялась на какую-то работу.
— Иногда думаю: неужели раньше на месте нашего села был, как говорят, городок Янов, самый большой на всю округу?.. В Ивановке же никогда не было ни школы, ни детсада, клуб валится, магазин валится и закрыт...
Однако бывший директор Литогощанской школы (это один сельсовет) Иван (опять Иван!) Никитович Войдюк пригласил ее на работу. И ничего, что не имела высшего образования. Закончила музыкальную школу — преподавала музыку и пение, имела курсы макраме, кройки и шитья — трудовое обучение. А поскольку еще и медучилище закончила со знаком отличия, то читала и медицинскую подготовку... И хотя имела каких-то 12 часов (муж всего 10), но при сельских условиях и безработице это была какая-то поддержка в семейный бюджет.
В Литогощанской школе, как и везде, каникулы и ремонтный кавардак. С порога поражает большая вышитая икона, стенды с вышивками на стенах. Такие же или похожие по стилю работы я видела в доме Виктории. Знаю, что многие свои работы (а это миниатюрные вышитые картины) она забрала домой, однако что-то и в школе осталось.
— Чьи работы?.. Ученики вышивали! — переглядываются присутствующие в этот летний день учителя, оборачиваясь на директора. Светлана Александровна Ухачевич не отрицает сказанного подчиненными...
— Икона — моя, и вышивок моих немало! Могу пойти и пальцем показать, — обижена Виктория.
Три года назад Ухачевич ее уволила, мотивируя это отсутствием высшего образования.
— Я два больших пакета со своими работами в областное управление образования возила, — вспоминает Виктория. — Еще и мягкие игрушки мы с детьми изготавливали! Начальник даже секретаршу позвал, чтобы посмотрела на вышивки, на игрушки, вязание мое... Говорил, что отсутствие высшего образования еще не является основанием для увольнения, обещал разобраться.
Год она простояла на бирже труда. Ее часы в школе ведет, говорят, 63-летняя пенсионерка, тоже не специалист по трудовому обучению, но с дипломом института.
— Хотя бы при клубе какой- нибудь кружок открыли, чтобы я могла детей учить!
В какой-то момент жизни Виктория вынесла из дома все светские книжки. Зато собрала большую библиотеку литературы духовной (где-то около ста книг). Читает-перечитывает сама, дает людям. Одна из комнат их с Сашей дома отведена, можно сказать, для икон. Во всяком случае, именно здесь держит, кроме привезенных из паломнических поездок, и три большие и дорогие иконы, которые подарили ей недавно на 30 летие мама, отчим и певчие изцерковного хора.
К Богу ее дорога вела с детства. Жила напротив церкви в Ковеле. Дружила с дочерью священника... Он и дал первые духовные книги. Жизнь складывалась так, что приходилось полагаться не только на людей, но и на Господа. Как и Саша, была и в первом браке. Прожили полгода — муж пошел в новоявленную секту, стал таким агрессивным, что, вспоминает, «страх и ужас». Во втором браке также не было детей... На сына ждали три года. Ездила по святым местам, молилась. Как-то сын священника ивановской церкви отец Петр Сковорода повез паломников к чудотворной иконе «Жизнедавальнице».
— Сколько около нее золота — часов, перстней, цепочек! Это люди, молитвы которых услышал Господь, оставили в дар.
Отец Петр, который ныне служит в храме села Озеряны, что в Луцком районе, стал крестным отцом Вани. Сын Киричуков прислуживает в ивановской церкви. Ее настоятеля зовут, как и сына своего назвал, — Петром. На приходе он уже четверть века.
— Это батюшка-труженик! — говорит Виктория. — Батюшка быка выкормил, сдал — себе малость взял, а остальное — на церковь. Кабана заколол, сдал — деньги на церковь... Живут с матушкой, как простые люди, хата маленькая и низкая. Если бы о храме Божьем так не заботился, мог бы давно себе построить лучшую...
Прошлой зимой пришлось Виктории заменить матушку-регента. Та заболела, а здесь такие большие праздники! Рождество — матушка больная, святого Василия — матушка больная, Крещение Господнее — матушка еще хрипит и температурит... Как не боялась Виктория, однако с благословения отца Петра и настояния матушки Марии вела на службах церковный хор. Перед первой ответственной службой ночи не спала, переживала. В хоре певчие поют по 20—30 лет, не то что она. Но таки спели и без матушки. Служба в ивановской церкви — по воскресеньям и в большие праздники. Поэтому долгая — с восьми утра Виктория в храме и до двух-трех часов дня. В субботу с вечера готовит на весь следующий день полуфабрикаты, чтобы на рассвете встать и быстро поджарить- отварить обед и ужин. Муж не против ее участия в церковном хоре, начал ходить на службы и сам.
— Он хороший. Не пьет, не курит и не зануда, — говорит о нем Виктория. И идет доить корову, потому что Сашу никак не отпускает детвора, которая потянулась за ним с трудового десанта от церкви.
