В своей статье о Голодоморе 1932—1933 гг. «Урок геноцида» («День», №170 за 25.09.2003) профессор Джеймс Мейс отметил, что он до сих пор не получил ни одного ответа на предыдущие свои публикации на эту тему. И дело не только в том, что украинцы желают поскорее забыть эту трагическую страницу своей истории. Я также, как и господин профессор, считаю, что Великий Голод 1932—1933 гг. был искусственным. Но на этом точка касания и заканчивается.
Дело в том, что украинцы в своем национальном характере или, как теперь модно говорить, в своей ментальности сочетают два этнопсихологические типа: кроткий, пассивный, хлебороба-хлебопашца и активный, воинственно- бунтарский казацкий. Чтобы было понятнее — это ковбой американского Дикого Запада и пират Карибского моря в одном лице. Правда, некоторые этнопсихологи выделяют не два, а четыре психологических типа, являющиеся просто подтипами двух первых.
Так вот, после национально-освободительных движений 1917— 1921 гг. в украинском обществе оставалось еще много, образно говоря, «казаков», не смирившихся с российско-большевистской оккупацией Украины, а отстаивавших национальный суверенитет разными способами, в т.ч. и с оружием в руках. Об этом писал и коллега господина Мейса, английский исследователь голодомора Р. Конквест в своей книге «Жатва скорби».
Я понимаю, что иногда выгоднее выставить себя жертвой чужой злой воли, чем героем, но больше уважают все-таки героев.
Был ли Великий Голод 1932— 1933 годов искусственным? Да, был. Но это была и битва. Последняя Великая Битва за Украину, состоявшаяся по всем правилам военного искусства, — ведь Украина тогда была окружена войсками НКВД по всему периметру своих границ, которые заканчивались на западе на Збруче и Горине. И никакие дальнейшие локальные схватки воинов УПА не могли уже аннулировать результаты этой Битвы. Ментально украинцы — как восточные,так и западные — одинаковы. Просто те политические процессы, которые были характерны для Западной Украины в 40—50-х годах прошлого века, происходили и в Восточной, но на два десятилетия раньше и с намного более трагическими последствиями. Помнить об этом нужно, как мы помним неудачные для украинцев битвы под Берестечком и Крутами, как помним трагедию Бабьего Яра.
И делать из этого один безошибочный вывод — только в собственном независимом государстве украинцы будут иметь, перефразируя Шевченко, «свою правду, и силу, и волю». А относительно Пулитцеровской премии Дюранти, то Бог с ней, с премией. Может, вместо того, чтобы кого-то посмертно лишать этой премии, лучше присудить ее и его оппоненту, таким образом реабилитировав Гаррета Джонса.
