Коммунистическая эпоха оставила нам тяжелое наследие. Лишним свидетельством тому служат даже советские праздники, которые всякий раз провоцируют в обществе конфликты, вызывают недовольство определенной части населения. Ладно, если бы дело касалось только 7 ноября, но и 8 Марта устраивает не всех. Кроме православных радикалов, которые во всем, что не помещается в их церкви, видят сионистский заговор, Международный женский день очень не нравится феминисткам, требующим во всем равных прав с мужчинами, вплоть до армейской службы. Жажда свободы от всех и вся и равенства со всем и всеми также исходит из коммунистической уверенности в том, что мир нужно опрокинуть с ног на голову, что кухарка может править государством.
Исповедующие подобного рода идеи феминистки готовы принять 8 Марта только в качестве Международного дня прав женщин. Они хотят свободы и равенства, но без теплых родственных чувств, без семейных сантиментов. Любовь также противопоказана бунтующим против мужчин женщинам, поскольку она лишает человека свободы. И поскольку в Международный женский день многие мужчины проявляют не только вожделение, но и чувство любви, то для стремящихся к независимости феминисток 8 Марта вовсе не праздник, а повод для того, чтобы заявить свои претензии несовершенному миру, созданному сильной половиной человечества. Что они, к примеру, и сделали на заседании киевского Медиа-киноклуба, который организовывает Фонд им. Фридриха Эберта. После показа документального фильма Татьяны Бабиной «Женское лицо Украины» социально вроде бы успешные девушки много курили, не задумываясь о том, что, переняв эту дурную мужскую привычку к табаку, они нарушают права некурящих на чистый воздух, и жаловались на отсутствие равенства с мужчинами. Сама же получасовая картина харьковского режиссера, лишенная каких-либо художественных достоинств, тоже оказалась жалобой на женскую долю. Разумеется, многие обиды и претензии женщин справедливы. Но автор фильма в своих выводах выходит за рамки социально-экономических реалий и выказывает недовольство не только тем, что женщинам в ее родном Харькове не ставят памятников, что о них почти ничего не говорится в учебниках истории. Бабиной не нравится даже то, что девочек с младших классов учат различать мужские и женские качества. Эта дискриминация представляется ей оскорбительной. Невзирая на абсурдность подобного рода претензий к системе образования, позиция режиссера никого из собравшихся в киноклубе не смутила. А это, согласитесь, очень нехороший сигнал: если мы и дальше будем двигаться в предлагаемом феминистками направлении, то вскоре детей будут выращивать в пробирках. Стерев все оскорбительные для них различия между мужской и женской психологией, самые рьяные амазонки вскоре восстанут и против различий физиологических, а значит, и против того, чтобы женщины рожали. Это самое большое и трудноустранимое неравноправие заставляет их обижаться не только на мужчин и на созданное ими социально-политическое устройство мира, но и на саму природу. Все претенциозные идеи эмансипированных девушек можно было бы оставить без внимания, если бы одержимый идеей равных для всех прав мир стремительно не двигался в направлении его полного обезличивания, а значит, и уничтожения иерархии. Ибо иерархия возможна там, где есть разное, есть различия, потому что различия предполагают разные обязанности, а значит, и разные права. В обезличенном же мире разрушаются сами основы человеческой цивилизации, которая начинается с двух вещей: с благодарности и уважения к старшим. Там, где проповедуют полное равенство (что невозможно ни при каких условиях), нет места ни уважению, ни благодарности.
Упомянутый разговор в Медиа-киноклубе представляется тем более странным, что никто не взял на себя труда посмотреть на проблему с более высоких позиций, нежели личное, потребительское стремление к равным со всеми правам. Говоря о правах, никто не произнес такого слова, как «обязанности», которые правам предшествуют.
Спору нет: в том, что женщины не удовлетворены своей жизнью, в том, что они бывают унижены, что их оскорбляют и насилуют, виноваты мужчины, полностью дискредитировавшие патриархальный уклад жизни. Потому что власть им была дана для того, чтобы защищать слабых, то есть женщин, детей, стариков, но они ее использовали для того, чтобы их эксплуатировать. Однако искажение принципов, нарушение законов еще не дает права их вовсе отменять.
Эмансипированные девушки не задумываются над тем, что различия нам даны самой природой. Именно благодаря безусловной материнской любви человек обретает мягкость сердца, сочувствие, способность любить, тогда как отцовская любовь всегда связана с определенными условиями, благодаря чему мы учимся выполнять свои обязанности, следовать своему долгу. В народе этот закон отразился в поговорке: «Отец — для закона, мать — для иконы». Если ребенка лишить женского или мужского влияния, он не сможет вырасти полноценной, гармоничной личностью, о чем свидетельствует стремительный рост гомосексуализма в мире — ориентированные на свой пол личности недополучили то ли материнской, то ли отцовской любви.
Очевидно, что за требованиями феминисток равных прав с мужчинами скрывается болезненное нежелание быть женщинами, в чем не все из них себе признаются. Из-за своего эгоистичного стремления к власти феминистки лично у меня вызывают не сочувствие, а жалость. Сочувствие вызывают другие женщины. Недавно в одном из новостных сюжетов было рассказано о том, что каждая четвертая женщина в Украине сталкивается с серьезными проблемами, когда хочет родить ребенка. Иными словами, 25% наших соотечественниц страдают теми или иными формами бесплодия. Нет сомнения, что катастрофическое увеличение бесплодия является реакцией на нежелание многих женщин соответствовать своей природе. Когда же эта природа берет верх и хочет воплотиться в материнстве, приходит расплата за бунт против нее. Понимают это или нет феминистки (под видом борьбы за женские права они борются за права мужские), но их стремление к полному равенству в итоге продиктовано завистью, которая отравляет прежде всего их личную жизнь.
