Вобъявлении о конкурсе «Украинский герой» («День», № 131) меня несколько смутила гуманитарная расхлябанность в самой постановке темы. Все же «национальный» или «украинский»? Мне кажется, что это не тождественные понятия. К первым я бы причислил всех, кто содействовал возрождению нации и национальной идеи от времен Тараса Шевченко до — выделю «силовое» звено — Симона Петлюры, Евгения Коновальца, Андрея Мельника, Степана Бандеры, Романа Шухевича.
В принципе, к выделенным как классики или корифеи к этой когорте героев нужно причислить ведущих украинских писателей, художников, артистов, ученых, общественных деятелей периода до 1921 года. Время, более полвека от завершения ими земного пути, уже определило их место в истории. И оно сейчас не зависит от мнения тех или иных чиновников или ученых советов.
Вместо этого «Герой Украины» — очевидно, кавалер соответствующего государственного знака отличия? Не сомневаясь в положительных качествах данных лиц, отмечу, что, как по мне, круг удостоенных — от хозяйственников до эстрадных див — уже (так скоро!) девальвировал это звание. Герой, по определению, пусть будет. А дорастет ли он до национального, покажет время, еще каких- нибудь 50 лет.
Раздвоение понятия обусловлено и тем, что за независимость Украины десятки, сотни лет боролись люди одного склада (и судьбы), а к власти, в конечном счете, пришли другие. Думаю, иначе произойти не могло, но жизнь требует воспроизведения (смены) элит. Так утверждает литература, к такому же выводу пришел и я, занимаясь конкретными биографиями.
Недавно попав в столицу бывшей империи, ностальгически потянулся было к журналам со знакомыми логотипами. Потому, что десятки лет выписывал их и читал. А сейчас они так упростились и духовно обнищали, что и в руки не стоит брать. Наш «День» на этом фоне — образец интеллекта и столичности! И все же, в «МК» за 19.07.2002 г. натолкнулся на «Страницы из дневника» Гавриила Попова — «37-й год». В них поданы концепции Александра Солженицина, Льва Троцкого и Ивана Ильина — одного из теоретиков российской эмиграции (1883—1954). Все они независимо единодушны во мнении, что сталинский социализм — временное явление в истории человечества. Мы убедились в этом на собственном опыте. Но пути выхода из положения авторы видели разные или обходили этот вопрос.
Так, И. Ильин писал: «Когда развал коммунистического строя станет свершившимся фактом... российский (вероятно, советский. — Л.И.) народ увидит себя без прослойки проводников. Конечно, их место будет временно занято уцелевшими и случайными людьми, но их присутствие не будет решающим».
Далее он указывает, что задача национального спасения будет заключаться в том, чтобы срочно выдвинуть лучших людей. Мы любим говорить — элиту. Но она, как и лес, растет годами, слой за слоем...
Интересно, что подобное мнение промелькнуло и в разговоре с Петром Мацкевичем — главным редактором издательства «Кальварія» («День», № 131 за 24.07.2002). Цитирую: «Возможно, в постсоветской действительности... нельзя позволять гуманитариям занимать собственно гуманитарные посты?..» Потому что, добавлю от себя, они их не просто занимают, а блокируют этим любые положительные сдвиги, действия в пользу культурного развития. Что касается «Кальварії», там «в штат не принимаются работники без естественного образования».
А украиноязычную литературу не покупают, потому что издается, по большей части, не то, что хотел бы читать народ. Исключение — «Кальварія»! Но кто определяет у нас издательскую политику? Нет словарей украинского языка, ориентированных на быстрое овладение им (это значит — в мультимедийных формах). Но языковедов это не волнует, как и волокита с правописанием. Между тем последний пристойный «Большой толковый словарь» на 170 тыс. слов подготовил и издал коллектив, возглавляемый физиком!
Лет десять я занимался поисками по всему миру материалов и реставрацией жизнеописания моего дяди (брата матери) — Леонида Павловича Романюка. Моя итоговая заметка на эту тему появилась в журнале «Сучасність», № 3 за 2002 год. Собранный фактаж дал мне возможность рассмотреть параллельно две судьбы, которые пересеклись в юности, а дальше разошлись навсегда.
Леонид (Льоля, как его звали в семье) учился в гимназии вместе с Юрием Смоличем. Более того, жил, как и еще несколько ребят, на пансионе у матери Юрия.
Вихрь национальной революции привел обоих в ряды Армии УНР, откуда, когда нажали орды с Востока, пан Юрий «слинял» и вынырнул где-то (пылким комсомольцем?) в далеком большевистском подполье. Леонид не предал друзей и Украину и пошел с Армией за Збруч, в эмиграцию, имея чин сотника (капитана).
Далее он получил образование в Украинской Хозяйственной Академии в Праге, работал на Закарпатье, много сил и времени отдавал общественной работе. В 1939 году был избран в Сейм Карпатской Украины, в его составе — секретарем, то есть был сподвижником президента КУ отца Августина Волошина.
Первенец украинской независимости — Карпатская Украина — был грубо разорен ее соседями с Запада, а полностью уничтожен уже после войны «освободителями» с Востока. Президент Волошин погиб в советской тюрьме. Ему, безусловно Национальному герою, недавно посмертно было присвоено звание Герой Украины. А Л. Романюк после лишений и тюрем оказался после войны в Западной Германии, где вел работу среди эмигрантов и перемещенных лиц, впоследствии переехал в США. Здесь он не оставлял общественную работу и до смерти (1984 г.) выступал как лектор, публицист, редактор и автор мемуаров.
Судьба Юрия Смолича сложилась более счастливо. Он дебютировал как писатель, автор приключенческих и фантастических произведений. Тогда это было новацией в нашей литературе, остается актуальным и сейчас. Но многоликое и вездесущее ЧК-ГПУ-НКВД, помня о «грехах» его молодости, напоминало о себе, требовало искуплений.
В 30-те годы Ю. Смолич написал три автобиографических повести, в которых прообразом Левка Репетюка выступил Леонид Романюк. Ну а уж черной краски для приятеля автор не пожалел: ярый националист, изменник, убийца...
В послевоенные годы им написаны грубые эпопеи на р-р-революционные темы. Скажу по правде, такое я даже не брал в руки. Оно априори казалось мне побасенками, высосанными из пальца. Что касается воспоминаний Ю. Смолича «Розповіді про неспокій», современники выдвигали различные претензии. Не берусь быть судьей, но то, что их автор предал память друзей своей юности, — вне всякого сомнения.
В конечном счете Юрий Смолич стал Героем Социалистического Труда, то есть героем своего (советского) времени, возглавил Союз писателей Украины. Ну а Леонид Романюк остался типичным представителем украинской молодежи начала XX века, которая, как и молодежь Западной Украины через 20 лет, бросила все и стала отстаивать честь и волю своей Отчизны.
Этот круг лиц, Национальных героев из их числа, определяла, в первую очередь, целостность натуры, пожизненная верность пути, на который они стали. Каждый из них мог бы повторить слова лермонтовского Мцыри: «Я знал одной лишь думы власть, одну но пламенную, страсть». Или Неофита-раба Леси Украинки, готового наследовать Прометея, который «не назвав свого тирана батьком, а деспотом всесвітнім».
Относительно героев советского образца, то процитирую далее И. Ильина: «Большевизм есть состояние духа и распоясавшаяся алчность. Формулы большевизма: «все немедленно мне» и «все средства допустимы». Именно поэтому на большевизм так охотно отзываются все беспринципные карьеристы, все политические авантюристы, безыдейные честолюбцы, продажные люди, хулиганы и особенно профессиональные преступники».
В такой компании каждый интеллигент по происхождению и воспитанию, чтобы уцелеть физически, должен гибко выгибаться в такт «генеральной линии» и живо переступать через тела и трупы своих коллег, друзей. Ситуация скорее трагическая. Как следствие, кроме «расстрелянного», мы получили и растоптанное, лишенное человеческого достоинства и других достоинств поколение.
«На просторах родины чудесной» у нас было довольно искусственной демократии и дружбы народов, лицемерного благосостояния, притворного счастья. Так же какими-то гомункулюсами выглядели официальные герои тех времен. Жаль, что эта практика — герои через канцелярии — пустила метастазы в нашем государстве!
Так, разбирая рукописи, роясь в печатных материалах, встречаясь с людьми здесь и за океаном, я имел возможность свободно и непроизвольно сопоставлять, сравнивать, делать заключения.
Вывод: не нужны герои к юбилеям, по разнарядке. Время само их выдвинет, а народ прославит в своих песнях. Как в свое время у Петра Сагайдачного — «Ой, на горі та женці жнуть...»
Однако, что-то все-таки нужно делать?! В частности, подбирать, воспитывать, выдвигать элиту. Как именно — это отдельная тема. А вот относительно проекта «Дня» — «Кальварії», то его стоит несколько трансформировать. Нам нужны не придуманные герои, а талантливые, образованные, патриотически настроенные труженики, строители новой Украины. Поэтому разговор в форме реплик или более широких сентенций на страницах «Дня» можно практиковать и приветствовать. А вот издательство могло бы поднять дело помасштабнее.
Наш известный теоретик и практик книжного дела Кость Родик как-то заметил, что у нас назревает бум мемуарной литературы. Да, что-то такое «висит» в воздухе, но нужно этот процесс ускорить и направлять. Не вижу иного пути передать то, что вдохновляло наших предков действовать во благо своей страны и народа, как предоставить слово им самим, напомнить об их действиях, поступках не в преданиях, а напрямую.
Но еще эффективнее дух тех времен передает музыка Николая Леонтовича и Кирилла Стеценко, стрелецкие и повстанческие песни.
Молодежи, элите, которую мы стремимся и призваны сформировать, нужны положительные примеры. Наше время мало что может предложить в этом плане. Но были великие личности даже в недалеком прошлом, на которых не грех равняться. Память о них стоит воскресить. Нужно браться за работу, искать материалы. Не буду говорить здесь о конкретных примерах, главное, что они есть. Многое сбереглось в рукописях, лежит в архивах, в частности в зарубежных.
Есть такие рукописи в Библиотеке Конгресса США, в Украинской Свободной Академии Наук и Научном Обществе им. Т. Шевченко в Нью-Йорке. Кое-что было издано (и переиздано) там и здесь.
Единственное пожелание — не допускать к этому делу, в плане организации, писателей и литературоведов! Потому что утонем в словесах и «патриотической» трескотне.
Последнее замечание относительно коллизии с признанием УПА воевавшей стороной. Абсурдная ситуация, когда признание героев зависит от тех, кто не стоит их ногтя! Последние это также чувствуют, поэтому появляется идея присвоить официальное звание Героя Украины (посмертно) руководителям ОУН-УПА. Вполне оправдано, что их потомки видят в этом оскорбление памяти Национальных героев. Потому что они выше уровня каких-то побрякушек. Это нужно скорее для успокоения тщеславия и совести определенного круга чиновников.
Другое дело, что нужно облегчить сегодняшнюю жизнь тех бойцов за волю Украины, кто дожил до этих дней. Потому что, если не чтите Героев, то, во всяком случае, не позорьте себя !
