В демократичном обществе принятие закона о языке как судьбоносного может состояться лишь на основании результатов всенародного референдума, однако действующая власть решила не рисковать. Президент Янукович подписал закон во время своего отпуска, причем накануне для создания видимости его обсуждения пригласил в свою крымскую резиденцию десять известных личностей, которые должны были представлять украинскую интеллигенцию. Беседа с ними по форме не была диалогом, поскольку Янукович решительно отклонил их просьбу наложить на закон вето, пообещав только создать комиссию для учета некоторых предложений. После этого русский язык также без участия общественности немедленно провозгласили региональным в ряде восточных областей, где он используется в городах с многоэтническим населением, тогда как села — украиноязычные. Одновременно были быстро обнародованы мероприятия для перехода почти всего образования на русский язык.
Может показаться странным, что принятие закона, который подрывает основы государственного строя, унижая национальное достоинство подавляющего большинства граждан, прошло достаточно спокойно. При этом отсутствие массовых протестов объясняется не так периодом отпусков или страхом перед вооруженными охранниками порядка, как тем, что данный закон практически не влияет на ежедневную жизнь граждан, которые знают оба языка и общаются между собой каждый на своем или на «суржике», который является их гибридом.
Вообще, вывести украинцев из обычного для них состояния подавленного покоя, как это было во время Оранжевой революции, удается очень редко, и не по силам нынешней слабой и разъединенной оппозиции, которую власть предусмотрительно лишила настоящих ярких лидеров. Однако не очень численные протестные акции и даже голодания проходили по всем регионам, причем в них принимали участие также русскоязычные украинцы и даже этнические россияне с государственным мышлением.
В рядах протестующих была преимущественно студенческая молодежь. Хотя среди них, учитывая причину протеста, логично было бы видеть тех, кого языковой вопрос касается в большей степени, а именно школьных учителей украинского языка, университетских преподавателей и научных работников соответствующих академических институтов. Но... Не чувствовалось также заметного участия украинских писателей.
У нас почему-то бытует представление, якобы нациосозидание является обязанностью гуманитарной интеллигенции, известных представителей которой теперь на западный манер называют «интеллектуалами». В действительности, они лишь способны продуцировать идеи, воплощение которых является делом людей с другими способностями, которые не развивают в университетских аудиториях, что наглядно продемонстрировал опыт польской «Солидарности».
Интеллигенция со времени ее возникновения в Российской империи всегда была «служилой», то есть полностью зависимой от государства, хотя и сочувствовала простому народу, из которого преимущественно выходила, занимаясь его просветительством. Большевицкая власть ее ненавидела, пытаясь уничтожить, заменив на свою всецело послушную «советскую интеллигенцию». В современной Украине интеллигенция преимущественно является низкооплачиваемой и незащищенной категорией населения, которая, невзирая на отсутствие надлежащих условий, пытается честно выполнять свои профессиональные обязанности. Потому ученые молчат, побаиваясь лишиться жалкого финансирования своих исследований, а местная администрация посылает учителей и врачей на свои митинги, вынуждая агитировать за нее во время выборов.
Особую группу среди интеллигенции представляют собой журналисты, которые информируют о событиях в стране и мире, чем влияют на формирование общественного мнения. Попытки открыть правду для них очень опасны и иногда заканчиваются трагически. Принятие нового закона о языках еще в большей степени сузит доступность независимых украинских СМИ во многих регионах, усилив влияние пропаганды, в частности, российской.
Как ни странно, Украина, являющаяся географическим центром Европы, до сих пор остается Terra incognita для большинства мира, который узнает о ней по большей части из российских источников, представляющих ее как часть России. Кажется непостижимым, почему страна, невзирая на все основания, не смогла стать могучим государством и восточным форпостом Европы, а лишь в короткие промежутки своей независимости суетилась, выбирая между западными и восточными соседями. Действительная причина национальной трагедии всегда заключалась в свойственном украинскому нраву непреодолимом индивидуализме, что не позволяет объединиться для общих действий, оставляя человека в состоянии «один против всех». Самостоятельное выживание осуществлялось путем приспособления к любым обстоятельствам и настройке лишь на ближайшую цель, для достижения которой подходили даже обман и измена, которые считались допустимыми поступками. Такое трудно и стыдно признавать, и потому все беды украинского народа с патриотических позиций объясняются «постгеноцидным синдромом» и «отзвуком Сандармоха», хотя начались они много веков назад до этих событий. Виновниками всегда считают всевозможных «злих вороженьків», которые «не дали» и «не позволили», расцвести Украине, которую изображают жертвой, подобной обездоленным героиням украинской классики.
Нынешнее направление движения Украины в сторону Европы или ее возвращения в объятия «русского мира» будет зависеть как от настроенности мировых государств, которые в последнее время сосредоточились на собственных экономических проблемах, но еще в большей степени от самого украинского народа и его способности защищать свою государственность и язык как ее составляющую.
Большевики в своем стремлении мирового господства одной из первостепенных своих задач ставили вопрос о распространении русского языка, причем поэт Маяковский, играя роль «агитатора, оратора-главаря» писал: «Да будь я и негром преклонных годов, и то без унынья и лени я русский бы выучил только за то, что им разговаривал Ленин». В советские времена владение иностранными языками не одобрялось, поскольку предоставляло возможность прямого получения зарубежной информации, тогда как русскоязычные «враждебные радиоголоса» тщательным образом глушились. К сожалению, у нас до сих пор низкий уровень преподавания английского в общеобразовательных школах, из-за чего люди, попадая за границу, оказываются в состоянии глухонемых, тогда как он распространен даже в самых отдаленных уголках мира.
Название статьи юриста Александра Костенко «Языком международного общения в Украине должен быть английский» («День» № 134, 2.08.2012 г.) схоже с названием моей статьи «Вторым государственным языком в Украине должен быть английский», которая была напечатана там же несколько лет назад. Это полемичное высказывание я вынесла в заголовок, чтобы подчеркнуть, в частности, несносность неудовлетворительного владения английским ученых, что является камнем преткновения для публикации статей в престижных международных изданиях и делает их поездки на зарубежные конференции в сущности туристическими, оставляя отечественные достижения неизвестными миру.
В целом я согласна с предложениями господина Костенко, хотя считаю, что сформулировать их надо более категорично. Необходимо не только создавать условия для изучения английского, но и сурово требовать позитивных результатов. Свободное владение украинским и хорошее знание английского должны не только предоставлять преимущество кандидату на различные вакансии, но и быть обязательными для утверждения госслужащих на должностях, в том числе правительственных, которые должны пройти проверку, сдав два официальных экзамена по языкам.
Английский у нас должен быть не только языком международного общения, но и применяться в разных отраслях, а также способствовать пониманию нашими гражданами демократических ценностей и усвоению норм цивилизованного поведения.
Мне кажется, что также полезным представляется перевод украинского законодательства и важных документов именно на английский, что весьма важно для международного бизнеса и судопроизводства, вместо неосуществимой идеи их перевода на 18 региональных языков — от русского до гагаузского.
Как подсказывает мне жизненный опыт, одиозный языковой закон, успев наделать много шумихи и вреда, исчезнет тогда, когда Украина станет настоящим европейским государством — без торговых ограничений и визовых процедур. Невзирая на все неурядицы сегодняшнего дня, я верю в светлое будущее Украины, которая займет достойное место среди демократических и высокоразвитых держав мира.
