Парламентский лед тронулся. Спикер Арсений Яценюк лично провел индивидуальные консультации с представителями всех пяти парламентских фракций. Итог переговоров — договорились договариваться. Но это, с учетом нынешних парламентских реалий, уже большой, так сказать, прогресс. Итак, уже в ближайший понедельник за круглым столом парламентарии выработают общий путь выхода из кризисного лабиринта. О будущем украинского парламента шестого созыва, о вероятности проведения очередных внеочередных выборов в Раду, о том, возможно ли переформатирование правящего большинства, а также о стартовавшем намедни конституционном процессе рассказал в эксклюзивном интервью «Дню» Александр Лавринович.
— Александр Владимирович, разделяете ли вы позицию своих коллег по фракции, блокирующих работу Верховной Рады? Не слишком ли дорога для Украины бездеятельность главного законодательного органа страны?
— Я думаю, вы еще не успели забыть то, сколько времени не работала Верховная Рада на протяжении 2007 года. Так вот, парламент не работал восемь месяцев и 15 дней. Однако бездеятельность ВР в прошлом году многие воспринимали как нормальное явление. Когда депутаты — представители большинства приходили в сессионный зал, работали и принимали решения, все это воспринималось несколько иронично, поскольку был человек, который считал, что деятельность Верховной Рады приостановлена. Потом он передумывал, признавал легитимность парламента на один день, потом не признавал, а на следующий день и вовсе ликвидировал все свои указы о досрочном прекращении полномочий ВР. В итоге выборы происходят не потому, что прекращены полномочия. Полномочия Верховной Рады вообще никто не прекращал, однако большой набор нерассмотренных законопроектов так и остался висеть в воздухе. А то, что есть сейчас, — ненормально. Ненормально, когда не работает парламент, и для государства в целом это тоже очень плохо. А из всех парламентских субъектов наиболее от этого страдает оппозиция, поскольку единственное, что может оппозиция, чтобы выполнять свою общественную роль, — это работать в парламенте, предлагая свои альтернативные решения и демонстрируя обществу, какие из принимаемых властью инициатив имеют негативные влияния. Оппозиция сегодня лишена этих возможностей, точнее, она сама себя этого лишила и в этом, безусловно, проигрыш. Вместе с тем, позиция оппозиции — это объективная реакция, возникшая вследствие события, о котором уже знает весь мир (подписание так называемого письма трех. — Авт. ). Понятное дело, что миром, как и Украиной, руководят интересы. Однако когда я общаюсь с руководителями дипломатических миссий в Украине, с иностранными парламентариями, я задаю им вопрос: как бы отреагировала общественность вашей страны, если бы от членов Национальной ассамблеи Франции или сената США вы узнали о том, что вы через две недели отказываетесь от своей валюты и входите, например, в зону евро? Ответ однозначен: после такого государственные деятели быстро лишились бы своих должностей, они сами подали бы в отставку. Почему? Потому что это неприемлемо, когда высшее руководство государства либо по чьей-то указке, либо по собственной воле решает что-то важное для страны, скрывая это от своего народа, от своего парламента, и в итоге об этом сообщает иностранный политик. Вопрос: а кто же принимал решение? Это и есть ключевая причина реакции оппозиции. Если бы этот вопрос решался по-человечески — другое дело. На данном этапе развития европейской интеграции это компетенция правительства, поэтому вполне достаточно было бы решения Кабинета Министров. Подписи Президента и председателя Верховной Рады не надо было. Так вот, если бы правительство на своем заседании публично рассмотрело этот вопрос, вряд ли реакция в стенах парламента была бы такой, какой она есть сегодня, поскольку, повторяю, это компетенция Кабинета Министров. А когда решение принимается тайно, обществу о нем рассказывает иностранец, а премьер говорит, дескать, в чем проблема, это может быть через десять лет, возникает закономерный вопрос: что это — реализация вашего политического желания или вы просто так, на всякий случай, это подписали, потому что вас вынудили? И, к слову, вы наверняка слышали, что глава Верховной Рады, неоднократно сам говорил о том, что ошибочным есть способ подписания и обнародования так называемого письма трех и наличие там его подписи. А в проекте политического соглашения, предложенного спикером, есть пункт, в котором он предлагает признать, что его подпись не является позицией Верховной Рады Украины.
— Как вы считаете, начиная с понедельника, парламентский лед все же тронется?
— Надеюсь, да. Всем необходимо признавать свои ошибки. Никогда больших людей, достойных политиков, да и любого человека умение признавать ошибки не унижало. Напротив, это только повышает авторитет.
— Сейчас много говорят о переформатирования коалиции, а также о вероятности проведения внеочередных выборов в Раду. Как юрист, скажите, насколько чистым с правовой точки зрения может быть и первый, и второй процессы?
— С юридической точки зрения я отвечу на ваш вопрос так: да, возможны и перевыборы в парламент, и переформатирование коалиции. Досрочные выборы возможны тогда, когда возникнут предусмотренные для этого Конституцией условия. Первое выглядит потенциально возможным — это когда на протяжении тридцати дней одной очередной сессии не могут быть открыты пленарные заседания. Это конституционная норма и она не имеет ограничения на протяжении года, поскольку, как я вам уже говорил, в прошлом году состоялись выборы без досрочного прекращения полномочий парламента.
— Но на выборы при всех своих «нет» Партия регионов все-таки пошла.
— Секундочку. Алиби, которое тогда было использовано, — это то, что Верховная Рада сама утратила свои полномочия, а Президент досрочно ее полномочий не прекращал. Что же касается ремарки о том, что Партия регионов пошла на эти выборы, — да, это было решение партийного руководства, обусловленное тем, что ситуация тогда дошла до такой кульминации, которая весьма напоминала конец 2004-го года. В итоге и было принято решение заменить законность договоренностями.
— Что именно, уточните, вы имеете в виду, вспоминая 2004 год?
— Я имею в виду попытку привлечения военной силы для разрешения противостояния в обществе. Это же, по сути, повторилось и в 2007 году.
— А касательно разговоров о вероятности переформатирования коалиции — насколько это реально?
— Это реально, если одна из коалиционных фракций утвердит решение о выходе из коалиции. Это также предусмотрено Конституцией, и никаких юридических преград для этого не существует.
— На днях Виктор Янукович заявил, что фракция ПР будет поднимать вопрос об оставке спикера, поскольку тот якобы не может на надлежащем уровне организовать работу депутатского корпуса. К слову, господин Янукович признался, что лично сам считает такую позицию коллег по фракции несколько жесткой. А вы как считаете, сегодня есть основания поднимать этот вопрос?
— Я, наверное, что-то пропустил, поскольку не знаю, когда, фракция утверждала такое решение. Но, вместе с тем, на мой взгляд, Арсений Петрович сегодня является заложником ситуации. С одной стороны, у него есть политические обязательства перед теми, кто делегировал его на должность председателя Верховной Рады. С другой стороны, существует желание действовать как самостоятельная фигура и быть модератором всего парламента. Нехватка политического опыта при подписании письма по ПДЧ, поставила его в весьма и весьма неудобную ситуацию, заложником которой он теперь и является. Вместе с тем, я бы не спешил с выводами, поскольку считаю, что он еще не имел возможности реально организовывать работу парламента.
— Александр Владимирович, чтобы закрыть вопрос будущего Рады шестого созыва, скажите, проработает ли она весь отведенный законом срок?
— Боюсь, что ответить на ваш вопрос не сможет никто, поскольку существует масса причин, по которым парламент мог бы досрочно прекратить свое существование. Существующая коалиция при минимальном перевесе голосов, да еще и с учетом внутренних процессов переформатирования выглядит сомнительно с точки зрения длительного существования. В случае же распада коалиции возникает вопрос: либо новая коалиция, либо новые выборы. А новая коалиция может состояться только при участии Партии регионов.
— Партия регионов — единственная парламентская сила, не входящая в состав коалиции, которая создала и работает в теневом Кабинете Министров. Как вы считаете, оппозиционное правительство, которое, к слову, у нас создается не впервые, — это действенный механизм, позволяющий влиять на процессы, или же?..
— В Украине четыре раза пробовали организовать работу оппозиционного правительства, и каждый раз это, скажем так, предельно быстро заканчивалось, что свидетельствует об отсутствии интереса тех, кто принимает властные решения, обеспечить эффективную деятельность оппозиции. Это ведь интерес власти. Это ведь не позволяет сделать то количество ошибок, которые совершает власть, не имеющая реальной позиции и реального контроля со стороны оппозиции. Помимо этого, можно не оценить все обстоятельства и аргументы, которые влияют на принятие того или иного правительственного либо государственного решения. Поэтому в эффективной оппозиции должны быть заинтересованы все, поскольку за короткое время в нашей стране менялись ролями власть и оппозиция, оппозиция и власть. Словом, речь должна идти не о названиях политических сил, а о создании действенного института оппозиции. А в какой мере будет вписываться в эту модель функционирование оппозиционного правительства — увидим. На мой взгляд, если мы выбрали направлением конституционного реформирования парламентскую республику, то оппозиционный Кабинет Министров — это правильное направление, позволяющее видеть просчеты действующего правительства, позволяющее показывать альтернативные решения. Это с одной стороны. А с другой — общество будет иметь возможность видеть реальные лица людей, которые могут не сегодня — завтра пересесть из кресла оппозиционного министра в кресло действующего члена Кабинета Министров.
— Если уже речь зашла об институтах, давайте поговорим о новом органе, который на днях начал свою работу, — Конституционном совете. Партия регионов последней делегировала туда своих кандидатов. Почему так долго думали, сомневались? И, как стало известно, из 12 представителей ПР пока что только вы один будете работать в Конституционном совете. Почему?
— Почему долго не подавали свои кандидатуры? Потому, что сам подход, который был сформулирован соответствующим указом о создании Конституционного совета, ставил вопрос о том, до какой меры будет выдержано право на пути обновления украинской Конституции. Лично у меня сложилось мнение, что речь идет о желании совершить учредительную функцию второй раз. Другими словами — начать процесс нового летописания в Украине. Поэтому я предложил воздержаться от участия в этом процессе. Более того — предложить альтернативу. Потом было решено, что Конституционный совет — это специальная площадка или, скажем, инструмент для выработки общей позиции, для сопоставления всех мнений, как по содержанию возможных конституционных изменений, так и касательно способа, посредством которого можно вносить изменения в украинскую Конституцию. После этого было принято решение о делегировании в Конституционный совет представителей нашей фракции. Еще до первого собрания пришло письмо, подписанное руководителем Секретариата Президента, в котором предлагалось наших представителей в Конституционном совете разбить по отдельным комиссиям, которые будут работать по разделам Конституции. Вот тут мы и сказали: стоп, секундочку. Если вы начинаете, по сути, разрабатывать новый проект украинской Конституции, мы в этом участия принимать не будем. И когда мы пришли на первое заседание, мы заявили о том, что пришли, как и договаривались, сопоставить точки зрения и говорить о том, что может быть предметом конституционных изменений и что процесс внесения этих изменений должен происходить исключительно предусмотренным Конституцией способом. Этот вопрос должна рассматривать одна структура — рабочая группа. В эту группу от нашей фракции делегировали меня. Что же касается всех остальных участников, их не спрашивая распределили по разным комиссиям. С учетом того, что никто на это согласия не давал, до того момента, пока не будет ясного и четкого решения о том, что мы работаем над изменениями в Конституцию и что эти изменения будут вноситься согласно действующей Конституции, мы не будем принимать участия в работе этого органа.
— А орган, который провел на днях свое первое собрание, имеет полномочия для разработки таких проектов или это консультативный орган?
— Мы уважаем все конституционные полномочия Президента, который имеет право создавать консультативный орган. И чем больше будет мудрых и законных советов, тем меньше будет антиконституционных действий со стороны Президента. Да, такой орган может и имеет право разработать проект изменений в Конституцию и предложить Президенту, чтобы он как субъект законодательной инициативы внес этот проект на рассмотрение украинского парламента.
— С учетом полярности мнений и видений как формы, так и содержания Основного Закона страны разными политическими силами, думаете, в пределах Конституционного совета реально найти компромисс?
— Сегодня говорить о том, что разработанный Президентом проект будет поддержан если не всеми, то большой частью политических сил, достаточно сложно. Кстати, для меня, например, стало неожиданностью то, что позиция Партии регионов по конституционному вопросу была поддержана БЮТ. Первый тезис — перед тем, как что-то менять, необходимо научиться выполнять Конституцию. Второй тезис — кризисы в Украине возникают не из-за Конституции, а из-за ее нарушения.
— Ваш прогноз на текущий год? Чего ожидать обществу в 2008-м?
— Знаете, Украина отличается от многих стран тем, что у нас очень быстро развиваются события, предельно часто возникают кризисные ситуации, очень эмоционально мы радуемся выходу из этих ситуаций и потом снова- таки быстро и настойчиво создаем предпосылки для очередного кризиса. Поэтому я могу точно сказать, что в 2008 году нас ожидает еще не один кризис, из которого мы будем настойчиво искать выходы и обязательно найдем.
